Голубая планета(Сборник) - Бережной Василий Павлович. Страница 33
Ольга посмотрела на него тревожными глазами. В этом коротком взгляде были и страх, и надежда, и доверие. Еще одно слово Михаила, и она бы улыбнулась. Но юноша уже надевал шлем. Тогда Ольга повернулась и быстро пошла к люку, ведущему в «коридорчик» — шахту, в которой находились вспомогательные установки. Плотно закрыв за собой дверцу, села на металлические поручни. Ей стало стыдно своего страха. Ну, конечно, Милько прав! Селениты… Планета же мертва! Хотела уже выбраться из своего укрытия, но, услышав в кабине шаги, удержалась. Напрягла слух. Сейчас ей хотелось, чтоб это на самом деле были селениты, — таинственные, но добродушные существа… Пусть бы тогда Милько со своим рационализмом…
Послышались голоса. Кроме Михаила, в кабине было еще двое; один заговорил на чистом английском языке, у другого слышался еле заметный немецкий акцент. Все оказалось очень просто: прибыла еще одна ракета с Земли, члены ее экипажа пришли познакомиться с советскими астронавтами и установить «научный контакт». Вместо скрипучих голосов селенитских чудовищ, Ольга слышала английскую речь. Михаил, правда, немилосердно коверкал слова, но все же поддерживал разговор.
Экспедиция западных коллег подготовлена и снаряжена не правительством какого-нибудь государства, а мощной урановой монополией, которая захватила под свой контроль почти все месторождения этого элемента в западном мире. На Луну прибыла, как заявили двое, «оперативная группа геологов и физиков — атомников». Возглавляет экспедицию сам босс; так что все поставлено в широких масштабах.
Гости рассказали о своей ракете, поинтересовались конструкцией советской, расспрашивая подробно о работе атомного двигателя, радиолокаторов, системе управления. Их также интересовали запасы жидкого кислорода, воды. Милько отвечал общими фразами, говорил не о самой конструкции корабля, а только о ее принципах, о чем писалось в прессе. Что же касается запасов, сказал:
— Нам хватит.
«Молодец, Миша! — подумала Ольга. — Дипломат!» Гости хвалили оборудование своей ракеты, особенно физическую лабораторию, пригодную для расщепления ядер целого ряда элементов и изготовления «портативных атомок». Ольга уловила в их словах скрытое желание запугать Милько. «Что им нужно? — подумала она. — Разве мы мешаем им вести исследовательскую работу? Прилетели, ну и работайте себе на здоровье! А то и тут с атомками носятся…»
— Мы хотели поднять вопрос о вашей военной базе, — сказал один из гостей.
— Какой базе? — искренне удивился Милько.
— Не стройте из себя наивного, коллега! Мы прекрасно знаем, что вы рвались сюда сквозь ледяной простор не для прогулки… Поглядите — вот Земля! Какая прекрасная мишень! Она поворачивается к Луне всеми сторонами, все точки цивилизованного мира видны, как на ладони. Устанавливай атомную катапульту и контролируй любую страну! — Он щелкнул пальцами, словно хлыстом. — Кто владеет Луной — тот владеет Землей!
— Вот оно что… — произнес Милько. — А мы, признаться, и не думали об этой стороне дела…
— Вы нас опередили, но позвольте вам напомнить: вы посадили ракету на нашу территорию. Да, да, северная часть видимого полушария Луны давно приобретена нашей монополией, и босс…
— Я не могу вести такого рода переговоры, — улыбнулся Милько… — Просто некомпетентен… Мы совершенно не предвидели, что кто-то может заявить права собственности на территорию Луны. Да еще авансом! Излишне, пожалуй, напоминать вам, что наша экспедиция имеет сугубо научные задания, выполнением которых мы хотим внести свой скромный вклад в сокровищницу человеческих знаний.
— Хорошо, господин Милько, мы встретимся с вашим командиром. Но вы совершенно напрасно повторяете нам то, что утверждает ваша пропаганда…
Разговор зашел о цивилизации, культуре, прогрессе, благосостоянии… О, они уже наслушались подобных тирад!
Но такое ли уж прекрасное благосостояние у коллеги Милько — известного инженера? Какой особняк он имеет в Москве? Сколько машин насчитывает его личный гараж? Быть может, он имеет автожир? И, наконец, объемиста ли его чековая книжка?
Все это было сказано вкрадчивым голосом, с легкой, добродушной иронией.
«Какая страшная ограниченность! — подумала Ольга.
— Ну и задала бы я им!» А Милько, видимо, сдерживаясь, сказал:
— Нам не о чем говорить, господа.
— О, мы только начинаем разговор!
И дальше Ольга услышала такое, от чего озноб пошел по телу. «Гости» предлагали Милько «порвать с коммунистами», то есть изменить Родине и перейти на службу к ним! Он станет миллионером, так как ему будет полностью выплачена стоимость космического корабля, ну, и гонорар за работу на них. От босса фирмы они имеют полномочия…
— Предъявите! Какие полномочия?
— Мы можем принести подписанный чек!
Милько криво усмехнулся:
— На сколько?
— На… на пятьсот тысяч!
— Маловато! Жаль, что сейчас его у вас нет при себе. — В черных глазах Михаила запрыгали насмешливые искорки.
— Пустой разговор, господа.
Гости были довольны своим визитом. Смотрели на Милько, как на засватанного. Они сожалеют, что не могут сразу вручить чек. Но за этим дело не станет… Скоро принесут.
Это они говорили уже из скафандров. Заперев за ними люк, Михаил помог Ольге выбраться.
— Слыхали, какие остолопы? — засмеялся он, блестя белыми зубами.
— А зачем вам было комедию разыгрывать?
— Их двое, да еще, возможно, и вооружены!.. Ну и остолопы!
— Надо наших предупредить.
Ольга снова села за рацию:
— Я — Комета! Я — Комета!
Связь установить не удалось. Ольга попыталась усилить питание — раздался треск, лампы погасли. Милько поставил запасные. Но снова никакого результата. Ольга колдовала возле рычажков, пока и эти лампы не перегорели. Повернула растерянное лицо к Михаилу:
— Я пойду навстречу вездеходу — предупрежу. Ведь правда, они будут возвращаться тем же путем?
— Надо думать, что да. Можно предупредить их запиской…
— Верно! — обрадовалась Ольга. — Сложу кучу камней, а сверху — записку.
Она присела к столику, начала писать.
— Напиши еще такую: «Опасная зона. Смертельно».
Он и не заметил, как перешел на «ты».
— Зачем?
— Это для «гостей». Положишь на их следах метров за пятьдесят от нас. Побоятся приносить чек.
— Здорово! Идея!
Она старательно выводила буквы…
СЛЕДЫ В ПЫЛИ
Встревоженный, сидел профессор Плугарь у громадной колонны подземного храма. Где-то в глубине «магической чаши», как он назвал конусовидную выемку, чуть светились холодные камни. Вот так в нем самом искрилась тревога. «Что случилось с Николаем? Где он задержался?» — жгла мысль. Появились различные догадки, конечно, грустные. Все могло случиться. Юноша мог упасть и повредить кислородный баллон… Или рация… тоже могла разбиться…
Иван Макарович поднялся, включил фонарь и только теперь обратил внимание на следы в пыли. Они ведь могут привести его туда, где, быть может, лежит сейчас Загорский!
Профессор быстро пошел по следам. Сперва ему трудно было отличать отпечатки ног Николая от своих, следы были спутаны. Ведь они вдвоем обошли храм, рассматривая истлевших селенитов. Шли только вдвоем, а сколько отпечатков в этой многовековой пыли! Следами усыпан весь пол вокруг «чаши», и Иван Макарович с удивлением заметил, что пришел снова на то же самое место, где только что сидел. «Эге, — подумал он, — начинаю плутать… Это нехорошо. И зачем я пошел вокруг чаши? Надо искать отверстие в туннель, а главное — спокойствие, спокойствие!»
В тонком искусстве следопыта Иван Макарович, безусловно, не был профессором. Ему пришлось одновременно овладевать этой наукой и применять ее на практике. Вспомнив довольно-таки запутанную кривую своего движения от входа в туннель, Иван Макарович, пробираясь между колоннами, все же дошел туда. Посветив фонарем, он увидел при входе в туннель четыре путаных следа. «Два — это мы шли сюда, — соображал Иван Макарович, — третий — это Загорский шел к выходу за аппаратом, а четвертый… Значит, он вернулся!» Да, сомнений не было: Загорский вернулся. Иван Макарович пошел по его следам. Сперва широкие шаги Николая вели к колоннаде. Но здесь они почему — то сворачивали не вправо, а влево…