Синто. Дневник не героя (СИ) - Пушкарёва Любовь. Страница 24

Мы, как и много би-вечеров до этого, сидели в комнате ректора и отбирали кандидатов, когда я прервала разговор и поцеловала его в губы. Он удивился, но уже через секунду отвечал на поцелуй. Вот так вот у меня появился любящий мужчина, не скажу любимый лишь потому, что любовь — это между равными. А Дарел несмотря на все свои достоинства, увы, не был мне ровней, опять и снова та же проблема. О замужестве с иностранцем, не способным иметь детей, Вольфу не повезло переболеть омега-вирусом, не могло быть и речи.

Любящий, понимающий, умный мужчина, который позволяет женщине быть слабой — сказочный подарок Судьбы. При нем я научилась капризничать и надувать губки, эту роскошь я не смогла себе позволить ни с одним мужчиной-синто, даже с донжаном. Рядом с ним я действительно могла быть слабой, хоть чуть-чуть, хоть совсем ненадолго, но могла. После возвращений с Кноксоновской учебки и второго админкупола, я закатывала истерики, выливая из себя весь страх и злость на Судьбу, запихнувшую меня на эту планету. Дарел слушал и молчал, успокаивая лишь одним своим присутствием. Его существование примиряло меня со всей жестокостью Дезерт.

Глава 12

На людях мы всегда были вежливы друг с другом и соблюдали дистанцию, не в обычаях синто афишировать личную жизнь, да и делу это бы помешало. Все капризы, все выходки которые я себе позволяла, были при закрытых дверях его или моей комнаты. Что сказать о нем как о любовнике…Он делал все, чтоб я была на седьмом небе. Я сводила его с ума. Когда он смотрел на меня, я знала что на всем свете нет никого прекраснее меня. Если восхищение Эфенди было обоснованным и шло от головы, то восхищение Дарела было безусловным, я была его персональным божеством. И при таком отношении у него хватало ума не ревновать и вообще никак не проявлять чувство собственника.

Иногда у меня возникало ощущение нереальности, от переполнявшего меня счастья. Однажды я спросила, как у него получается быть таким идеальным. На что он мне ответил, что годы это не только потери, но и уроки, и что он научился ценить подарки Судьбы, и вряд ли б я назвала его идеальным, если бы мы встретились, когда он был моложе. Иногда я позволяла себе выходки типа того, чтобы прийти к нему спать, не дав «допуск к телу», я тут же засыпала, а он крутился, иногда сквозь сон я слышала, как он принимает душ. Дарел не упрекал меня, и не пытался получить свое, и похоже из-за таких проделок, я была для него еще желаннее.

Время летело. Прошло девять месяцев мои спецгруппы были полностью сформированы. С Синто прислали в помощь двух преподавателей из семьи Синоби, и вирт-оборудование. Жизнь начала входить «в колею», каких-либо встрясок давно не было. Мы с Вольфом уже напоминали счастливую пару со стажем, я приноровилась распознавать, когда можно повыкручивать ему руки, а когда отдать всю накопленную нежность и ласку. Пока я не научилась этого делать, у нас была пара инцидентов. Однажды я опять вызверилась на Дезерт, на структуру и способ жизни этой убогой и жестокой планеты. Дарел не выдержал и металлическим голосом попросил меня «Никогда не хаять при нем его родину». Учитывая, что он впервые применил подобную интонацию ко мне, я слегка растерялась, обижаться и ругаться как-то не хотелось, а сделать вид что не заметила, тоже нельзя.

— Но дорогой, а при ком же мне ее хаять? — я задала вопрос голосом растерявшейся дурочки. Это снизило его боевой настрой.

— Ни при ком — тем не менее твердо ответил он.

Я «растерялась» окончательно.

— Но дорогой… я не смогу… мне это нужно… — лепетала я хлопая ресницами. Дарел видя эту игру, уже почти улыбался.

— Пожалуйста, как бы ты ни считала неправильным, происходящее здесь, имей все же уважение к людям, которые здесь живут и пытаются что-то изменить в лучшую сторону, — сказал он мягко.

Ему удалось меня пристыдить, но я не собиралась сдаваться.

— Хорошо, я постараюсь, — сказала я серьезно, — но хоть иногда, хоть раз в месяц можно? — добавила я, уже шутя.

— Можно — сдался он.

— Аесли я какой-то месяц пропущу, то сеансы накапливаются, — откровенно смеясь, добавила я. На том наше выяснение отношений и завершилось.

Однажды ночью, после восхитительного секса, у меня сорвалось с языка

— Как бы я хотела ребенка от тебя…

Дарел дернулся от этих слов, а я вспомнила, что детей у него быть не может.

— Прости, прости меня дорогой, я такая дура… — он накрыл пальцами мой рот, мне пришлось замолчать и взглядом вымаливать прощение.

— Ты б действительно родила от меня? Выносила и родила?

— Беременность в ближайшие годы мне не светит… Да и вообще смогу ли я когда-нибудь родить сама — под большим вопросом. Но я действительно очень хотела бы сына, похожего на тебя, твою кровь, — сказала я как есть.

— Глупенькая, за что ты извиняешься, это самая большая похвала за всю мою жизнь.

Несмотря на такой ответ, Дарел погрустнел и задумался, а я продолжила молча ругать себя за глупость.

Синто. Отпуск.

Давно ничего из ряда вон выходящего не происходило, жизнь катилась по накатанной колее. Я примерно раз в десять дней обменивалась письмами с Ланой, как правило, я коротко сообщала, что у нас троих все хорошо, а Лана давала развернутые отчеты о светской жизни Синто и событиях в ее Доме Красоты. И вот однажды пришло письмо, где она явно в расстроенных чувствах вяло что-то рассказывала, а потом, подумав, сказала, что все равно я буду ее расспрашивать, так что лучше скажет сразу. Дело оказалось в том, что у Эфенди серьезные проблемы, в него без памяти влюбилась одна малолетняя девчонка из коммерсантов, какое-то время она его доставала, а потом попыталась покончить с собой. Поведение откровенно глупое и требующее внимания квалифицированного психотерапевта, но ее семья решила, что во всем виноват донжан. Его обвинили в непрофессионализме, было расследование, в результате которого обвинения были официально сняты. Но это не помешало дурацкой семейке распускать слухи, и всячески гробить его карьеру. Так что Эфенди в рейтинге уже не белый браслет, а голубой, чего с ним не бывало уже три года.

Я призадумалась, надо что-то делать. Помогать или нет, вопрос не стоял, он стоял — как и чем помочь. У меня за эти месяцы накопилась неплохая сумма на личном счету, зарплата плюс два бонуса за разборки, так что материальная база есть. Главная проблема уговорить отца, без его разрешения я все равно не смогу даже планету покинуть. Выбрав время, я отправилась к нему с визитом, отец уже явно чего-то ожидал, а вот враждебно или благосклонно, определить не смогла.

— Отец, ты знаешь, что случилось с Эфенди? — завела я разговор, после того как мы обсудили дела.

— Да, — осторожно ответил отец.

— Позволь мне слетать в отпуск дней на десять, дела сейчас не требуют моего постоянного присутствия.

— И что же ты будешь делать в отпуске?

Как жаль, что никакие игры с отцом не проходят, придется говорить всё, как есть.

— Я собираюсь провести несколько дней в Доме Красоты. Как и многие представители первого ранга, — добавила я.

— Многие «первые» посещают Дома, но не Синоби.

Вот это да, отец так оглядывается на мамину семью, а ведь отношения между ними всегда были натянутыми.

— Первый Соболев, допустим, там почти живет, — осторожно сказала я.

Профиль Соболевых, это что-то вроде внутренней безопасности, и я частенько его видела, когда жила у Ланы.

— Ну, не факт, что он там только отдыхает, — заметил отец.

— Да и я ведь все-таки Викен, мы ведь все еще посольский род, а послы по приезду на родину, обязательно релаксируют в Доме, — гнула я свое.

Отец не спешил возражать.

— Тем более, ничего порицаемого, такого как например, наем нескольких донжанов одновременно, я делать не буду.

— Ладно. Только смотри, чтоб без эксцессов. Ты сама понимаешь насколько шаткое у нас положение, и если всплывет, что этот донжан значит для тебя слишком много, а похоже, что это действительно так, ты себе и нам, очень навредишь.