Зов чести (СИ) - Корзун Кирилл. Страница 39

***

Приветственная и поздравительная речь князя Морозова продолжалась недолго — властитель Ледяной Башни уступил безжалостному времени, завершив своё воззвание к собравшимся гостям ровно за три секунды до боя курантов, наполнившего Бальный Зал мелодичным перезвоном колоколов. Бурлящая пена и золотистая влага игристых вин низверглась в бокалы и фужеры под аккомпанемент хлопков, сопровождающих каждую новую откупоренную бутылку, сыпались здравицы и пожелания, люди в ярких праздничных костюмах вокруг обнимались, кружились, смеялись…

У её губ был пьянящий привкус шампанского. Только сдерживающие нас приличия и нормы морали не позволили нам перевести танец в иную плоскость реальности. Мы были сдержано-чувствены, внешне холодны и спокойны, но…каждое прикосновение отзывалось ревущим пламенем и разрядами пронзающего тока в грохочущих и бьющихся сердцах. И наверное, Алекса не меньше меня желала исполнения глупого первобытного поверья — мол, как Новый Год встретишь, так его и проведёшь…

Нам не пришлось объясняться — один поступок заменил тысячи слов. Мы наслаждались молчанием, кружась в танце и утопая во взглядах друг друга. Каждое прикосновение пьянило, будоражило, доводило до дрожи. И только вбитая с детства привычка контролировать себя не позволяла выпустить из рук вожжи происходящего со мной. Но, как это всегда случается в редкие моменты счастья, жизнь и судьба решили наглядно доказать, что у них на нас свои планы.

— Капитан Бладштайнер? — громко, пытаясь перекричать музыку оркестра, поинтересовался материализовавшийся из пустоты лакей в клановой ливрее Морозовых.

— Да. — ответила моя девушка, завершая пируэт танца и останавливаясь: — У вас сообщение для меня?

— Прошу прощения за вмешательство. — глухо произнёс глубоко поклонившийся лакей. — Вас просят к телефону. "Око Государево".

— Я скоро вернусь. — шепнула мне на ухо моментально ставшая строгой Алекса и неуловимым движением выскользнула из моих рук. — Веди себя прилично, кадет!

С трудом сдержав вздох разочарования, я внезапно ощутил резко нахлынувшее одиночество в окружавшей меня толпе. Привычное и давно понятное ощущение, неотступно сопровождающее любого буси.

— Любому учителю приятно наблюдать успехи своего ученика. Однако, я рассчитывала, что сама приму у тебя экзамен по этикету и танцам. — ангельским голоском пропела Натали, вынырнув из водоворота танцующих пар и с независимым видом дегустируя изящно подхваченный с ближайшего стола бокал с вином. Чёрное, из блестящей и переливающейся мириадами искр ткани, вечернее платье с неглубоким декольте плотно облегало её женственную фигуру, только подчёркивая её округлые формы. А непринуждённая поза и естественность движений только довершали совершенство её образа.

— Я беспокоилась за тебя, Лео. И так рада видеть тебя живым и здоровым…

Неприкрытый укор в её голосе и неподдельное переживание успели ненадолго согреть душу теплом, прежде чем оказались сметены холодной и расчетливой волей заработавшего мозга.

— А откуда тебе стало известно о произошедшем? — полюбопытствовал я. — Константин Ильич любезно поведал мне, что о моем похищении его известил ректор Школы. Таранов и вам проболтался?

Натали неожиданно для меня чуточку покраснела, но в этой миловидной реакции не оказалось ни грана стыда. Она порозовела от удовольствия…

— Таранов ничего и не знал. Вообще никто не был в курсе. Пока я не услышала обрывок одного любопытного разговора. Только я не узнала говорившего, и увидеть его не могла. Оставалось только сразу доложить ректору о происшествии с учеником.

— Этого хватило?! — удивлённо кашлянул я, покачав головой. — Обрывок разговора? Что за бред?

— Конечно же нет, Лео! Но когда твои друзья всей гурьбой выкатили с территории Школы на боевых мотоциклах и просевшем от груза военном грузовике, сомнения у ректора отпали.

— Так это тебе я обязан армией спасения, что чуть не превратила моё новое владение в пепелище? — добродушно усмехнулся я и отвесил галантный поклон. — Благодарю тебя, Натали. Моя признательность не знает границ.

Конечно же, это была ложь. Но обрушить на её голову незаслуженную, пусть и идущую из души эмоциональную тираду мне не позволяли ни воспитание, ни… В общем, её поступок не попадал в разряд умышленных.

— Рада, что смогла тебе помочь. А уроки этикета не прошли даром. Ты прекрасно себя поставил на приёме. Продолжай в том же духе, Леон Хаттори, и станешь настоящим боярином. — мечтательно вздохнув, сказала Натали и, сделав несколько шагов, сблизилась со мной и мимолетно коснулась моей щеки ладонью. — Знал бы ты, сколько сожаления источало моё сердце, когда я увидела тебя с Окаянной…

— Ревнуешь?

— Ревную. И вообще, всё чаще чувствую себя глупой девчонкой, когда ты рядом. Но не обольщайся, хан, в число твоих наложниц я не попаду. — мелодично рассмеялась она, одарила улыбкой и, резко развернувшись, оставила меня в одиночестве…

***

Не зря говорят: от любви до ненависти — один шаг! Ох, не зря…

Алекса вернулась лишь затем, чтобы покинуть меня окончательно.

— Дракон вырвался из клетки. Весь город на ушах из-за праздника, но мы должны попытаться отыскать его в этом бедламе. — шептала она, покрывая моё лицо торопливыми поцелуями. — Я буду ждать твоего звонка, Лео…

И убежала. Потому что зов долга для того, кто служит Империи, превыше личных стремлений. Разве мог самурай осудить такое? И мне не составило труда скомкать и заткнуть встрепенувшееся эго собственника. Праздник резко утратил былую привлекательность, навалилась накопившаяся усталость. С трудом сдержав зевок, я встряхнулся и составил план тактического отступления, избрав широко известный британский метод.

От любви до ненависти — один шаг. И неизвестно, что побудило её его сделать.

— Леон! — окликнула меня Мэйли и на крейсерской скорости устремилась мне наперерез. — Что это было? Кто эта курица?!

Хвала богам, она хотя бы не стала кричать. И закатила мне сцену шёпотом. Только этого всё равно оказалось достаточно, чтобы конфликт остался незамеченным. Местная публика с нетерпением ждала ещё одного акта в представлении под названием "Хан Забайкальский и Женщины".

— Мэйли, прекрати немедленно. — зашипел я на неё сквозь зубы. — Ты переходишь черту, из-за которой нет возврата. Остановись!

Девушка не вняла моему воззванию и картинно уперла руки в бока, пытаясь воздействовать на меня видом разъяренной фурии. Её неживая красота фарфоровой статуэтки, помноженная на кипящие в ней злость и ревность, имела бы убойный эффект. Вот только бешенство, зарождающееся в моей душе, нисколько не интересовали женская привлекательность и красота. Мои пальцы железным кольцом сомкнулись на её руке, вызвав у Мэйли тихий болезненный вскрик. Продираясь сквозь нарочито не замечающую нас толпу, я мысленно костерил всё на свете, пока не протащил её на буксире до лифта и не затолкнул в кабину. Моё бесцеремонное обращение, как мне показалось, ей только понравилось…

— Потянуло на тех кто постарше?! Сначала за училкой своей бегал, теперь из-за кровососки дуэль устраиваешь. А ты знаешь её?! Ты знаешь ЧТО о ней говорят?! — повысив голос до неприличных высот заговорила она, стоило только дверцам лифта сомкнуться с тихим шипением.

— Замолчи, женщина! — мой голос прервал её эмоциональный монолог, окатив холодом и безразличием с головы до ног. — Ты суешь нос не в своё дело!

— Не затыкай меня! Ты не имеешь права со мной так разговаривать! Я всё для тебя делаю, всё! — закричала Мэйли. Из её глаз брызнули горячие слёзы, прочертив едва заметные полосы на её щёчках.

Мило. Трогательно. И насквозь фальшиво.

— Что ты устроила, Мэй? Зачем этот спектакль? Не верю. — отрицательно покачал я головой и отошёл от неё в дальний угол просторного лифта. — Та, кто замещает Координатора Клана во время его отлучек способна на такое поведение лишь преследуя свои цели. Объяснись, пока это ещё возможно. У тебя последний шанс.

— Я должна объясняться? Не смеши меня, Леон! — фыркнула девушка, нарочито сжимая кулаки и возмущённо топнув ножкой. — Или я должна спокойно смотреть как какая-то облезлая кур…