Чёрч (ЛП) - Фантом Стило. Страница 29

— Я надеялся, что это может подождать до нашего возвращения домой, — вздохнул он, поставив портфель на стол.

Эмма свирепо уставилась на него.

— А ты и впрямь собирался идти домой? Что-то я сомневаюсь, — огрызнулась она.

— Эмма, не будь ребенком. Тебе это не идёт.

— Почему бы и нет? Раз ты обращаешься со мной как с ребенком, — ответила она. — Чёрч, я всё понимаю. Что бы между нами ни было, всё это на твоих условиях. Прекрасно. Я с этим смирилась. Я выполнила всё, о чём ты меня просил. Я даже собираюсь пообедать с твоей подружкой. В ответ мне бы хотелось, чтобы меня, по крайней мере, уважали.

Из груди у Чёрча вырвался сдавленный смех, и это, похоже, ошарашило его не меньше, чем её.

— Уважали? Объясни мне, в чём я проявил неуважение?

— Где ты вчера пропадал? — прошипела она, наконец, приблизившись к нему. — Тебя не было всю ночь! Я понятия не имела, что происходит, Джерри всё время о тебе спрашивал.

— По-моему, в этом доме я ночевал гораздо реже, чем за его пределами. Почему это вдруг стало такой проблемой?

— Это что, шутка? Ну, теперь это стало проблемой, потому что — выражаясь твоими же словами — теперь мы вместе. Ты не можешь просто исчезнуть, ничего мне не сказав, — произнесла она, сделав ударение на последнем слове.

— Прежде чем что-нибудь сделать, мне нужно согласовывать это с тобой? — раздраженно вскинув бровь, уточнил он.

— Я говорю не об этом, и ты это знаешь. Где ты был? — не унималась она.

Теперь Чёрч прищурился.

— Эмма, я не должен перед тобой отчитываться. Ты просто должна мне доверять.

— Ну, что ж, тогда ладно. Тогда я, пожалуй, тоже уйду на всю ночь. Может, даже сегодня. Ты можешь вернуться в пустой дом и задуматься, где я и с кем, что я делаю, и если…

Она испуганно вскрикнула, когда он вдруг грубо схватил ее за плечо и толкнул назад. Дверь в подсобку распахнулась, и Эмму запихнули внутрь.

— Видимо, когда я спросил, поняла ли ты меня, — прорычал он, зажигая свет. — Ты солгала, ответив «да».

— Нет, я…

Его ладонь внезапно зажала ей рот, а большой палец оказался у нее под челюстью, чтобы девушка не смогла произнести ни слова.

— Ты не поняла, — вполголоса произнес он и, наклонившись ближе, свирепо уставился на нее.

Эмма почувствовала, что вот-вот утонет в его голубых глазах.

— Ты не вправе сделать и грёбаного вздоха, пока я не скажу, поняла? Ты не ставишь под сомнение то, что я делаю, поняла? И когда я тебе что-то говорю, ты мне веришь, поняла?

О, конечно, она поняла. Эмма надеялась, что и Чёрч понял, когда она со всей силы пнула его по яйцам. Но не успела она отдернуть ногу, как он прислонился к ней. Прижал ее к стене.

— Я с тобой говорю, — выдохнул он. — Ты практически единственный человек, с которым я разговариваю, кому я реально позволяю меня слышать. Единственный человек, с которым я провожу хоть сколько-то времени. Почему тебе этого недостаточно? Я уже отдал тебе столько себя, сколько не давал никому на свете, и тебе этого мало. Для меня это тоже впервые, Эмма. Дай мне время. Делай, как я прошу, дай мне время, и пусть этого пока будет достаточно.

Что ж, отлично. Она сморгнула подступившие слезы. Эмма никогда об этом не задумывалась. Чёрч отдавал ей частички себя. Он сказал, что разговоры дорогого ему стоят, и, видимо, эту цену он платил именно ей. Чёрч пропал на всю ночь, но, он прав, так очень часто было и раньше. Он не знал, что это ее расстроит, и вместо того, чтобы ему это объяснить, она просто на него набросилась.

«Просто я хочу знать о нем все. Каждый день, каждую минуту, при каждом вздохе. Разве я о многом прошу?»

Когда он, наконец, убрал руку от ее рта и сжал ей шею, Эмма попыталась озвучить свои мысли.

— Ты не пришел домой, — прошептала она. — Ты не... Чёрч, я тебя понимаю. Правда. Ну, или во всяком случае, пытаюсь. Но... ты тоже должен меня понять. Я тоже не знаю, как быть. Все, кого я знала, причиняли мне боль. Я только и жду, что ты тоже причинишь мне боль.

— Это глупо, — сказал он и опустил взгляд на ее губы. — Раз ты и так знаешь, что это произойдет, зачем тогда беспокоиться?

Эмма никогда раньше не думала об этом в таком ключе. И впрямь, стоит ли бояться неизбежного? В таком контексте это казалось просто нелепым. С таким же успехом она могла бояться налогов, дождя или смерти.

— Потому что от тебя я этого не вынесу. Только не от тебя.

Чёрч порывисто вздохнул и на мгновение крепко сжал руку. Перекрыл ей доступ к воздуху в комнате. Она стояла совершенно неподвижно, готовая вот-вот потерять сознание.

Но не потеряла.

— Так чего именно ты от меня хочешь? — наконец, спросил он.

Она затаила дыхание, немного удивившись его прямоте. Из уголка ее глаза скатилась слеза, и Эмме потребовалось некоторое время, чтобы хорошенько над этим задуматься.

— Я хочу знать, почему ты не сказал мне, что не вернешься домой. Почему у тебя даже не возникло мысли позвонить.

Теперь уже страдание отразилось на лице у Чёрча.

— Честно? Я об этом даже не подумал. Всегда, на протяжении долгих лет я беспокоился только о себе. Полагаю, теперь, мне нужно научиться думать и о тебе.

— Похоже на то. Где ты был?

Чёрч сделал глубокий вдох.

— В другом месте.

— Но это не..., — ее голос затих, когда он к ней приблизился.

Его губы нежно коснулись ее губ.

— А теперь ты расскажешь мне всё, что мне нужно знать о нашей новой подружке.

Тем же вечером Эмма сидела на кровати у Чёрча, скрестив ноги и держа на коленях его ноутбук. Покусывая прядь своих волос, она просматривала разные сайты социальных сетей. Чёрч вышел на кухню, чтобы принести им что-нибудь выпить.

— Я всё равно не понимаю, — заговорила Эмма, когда он вошел в комнату. — Почему ты выбрал своей мишенью именно эту девушку? В смысле, серьезно, Чёрч… я большинство людей терпеть не могу, но эта цыпочка... она милая. Простая. Она кажется почти ранимой. Сомневаюсь, что у нее была такая легкая жизнь, как ты говоришь.

— Уж поверь мне, — буркнул он и, приблизившись, протянул ей стакан.

Эмма сделала большой глоток воды, и чуть было всё не выплюнула, когда поняла, что это в основном водка, с небольшим количеством минералки.

— С чего ты это взял? — откашлялась она, вытирая подбородок.

— Я знаю.

— Но откуда ты знаешь?

— Ты еще не поняла? — вздохнул он, поставив свой стакан на тумбочку. — Я знаю всё. Лиззи Ренни родилась и выросла в Сент-Луисе. До шестнадцати лет ходила в частную католическую школу для девочек. Затем перешла в государственную среднюю школу. Закончив школу, поступила в колледж Сент-Луиса. Этим летом поселилась в студенческом общежитии и с начала учебного года посещает занятия в нашем колледже.

Эмма была слегка удивлена. Чёрч слишком много знал об этой девушке. Тогда зачем ему понадобилось, чтобы она притворялась ее подругой?

«Да что за хрень с этой девчонкой? Вот в чём главный вопрос».

— Лаааадно, — протянула она и сделала большой глоток из своего стакана. — Да, сегодня за обедом я примерно это и узнала. Кроме того, я выяснила, что у нее было в некотором роде монастырское воспитание — благодаря католической школе — и строгая мать. Она только здесь, в общежитии стала жить самостоятельно. И ещё она боится собственной тени. Я ничего не понимаю. Что именно ты хочешь с ней сделать?

Наступила долгая пауза. Чёрч стоял у кровати, уставившись в стену. Иногда он словно исчезал, погружаясь в собственные мысли, туда, куда ей было не добраться. Секунд через тридцать он моргнул, взглянул на нее и взял свой стакан.

— Ты и в самом деле не понимаешь, — согласился он. — Я рос с женщиной, которая считала, что избиение — это лучшая форма воспитания. Эта девочка… у нее было все. Всё. Она красивая, счастливая, ее любят. Тебя любят, Эмма? Тебя вообще кто-нибудь когда-нибудь любил?