Призрачная любовь (СИ) - Курги Саша. Страница 55

— Слушайся меня и не пропадешь.

— Это… — Вера указала вперед.

— Всего лишь местные обитатели, — вздохнул психиатр. — Те самые чудовища, которых я тут поселил. Я не позволю им тебя тронуть. Нам нужно переживать на счет выродка. Это злобная душа и раз она смогла покинуть то место, к которому привязана, то ей не остается ничего кроме как разрушать. Она уже не может совладать с тьмой, что рвется из нее. И попытается заглушить ее нашим светом.

Иннокентий и Вера вбежали в подъезд и затаились у окна.

— Оно уже близко, — прошептал психиатр.

Вера старалась не смотреть на тени, сгущавшиеся в углу. Ей казалось, что создания из бреда пытаются подавать знаки странной гостье.

— С Лилей стало то же самое? — вдруг выдохнула она.

— Не знаю, — как-то очень резко сказал психиатр. — И знать не хочу.

— Она ведь обрекла тебя на такую жуткую участь.

— Пожалуйста, молчи, — Иннокентий указал в окно. — Оно все чувствует.

По двору брела девушка. Она была одета в белое воздушное платье. Светлые волосы вились по ветру. Босыми ногами она спокойно ступала по снегу. Наконец девушка остановилась и запела. Тот самый романс, что играл недавно Иннокентий. Вера отпрянула в ужасе.

— Они не то, чтобы очень хорошо умеют в душах читать, но слух у них прекрасный. Они разбирают в наших голосах нотки страха. Ты хотела видеть Лилю? Оно охотится на тебя! Меня ему прочесть куда сложней.

Девушка повернула голову в сторону окна. Вместо глаз у нее были черные провалы. Руки в кровоподтеках. Вера почувствовала себя дурно. Выродок собрал все то, что она знала об Иннокентии и вот тут ей стало по-настоящему страшно.

Единым движением психиатр отбросил Веру от окна, повалив на пол.

— Ни слова, ладно? Надеюсь, оно нас не заметило.

Вера лежала на холодном бетоне, сосредоточившись на лице Иннокентия. Психиатр стоял на коленях, прижимая ее плечи к полу обеими руками, как словно боялся, что хранительница может встать и броситься на выродка. Он был так близко. Только руку протянуть. Быть может их последние мгновения. Так приятно было видеть его глаза, не спрятанные за стеклами очков. Вере снова захотелось признаться ему в том, что считает их красивыми.

— Как ты убивал их раньше? — заговорила она.

Иннокентий отвел взгляд.

— У меня были способы. Я этим не горжусь.

— А стражи, они как?

— Я же сказал, у каждого из них есть оружие, — Иннокентий закатил глаза.

— Как они получают его?

Психиатр усмехнулся.

— Ты что, всерьез думаешь? Я же просто могущественная аномалия, которой они научились управлять. Я никогда не был и не стану стражем.

— Просто скажи, — разозлилась Вера.

Психиатр отодвинулся и сел.

— Есть обряд инициации. Насколько я знаю, когда к ним попадает новая душа, ей устраивают что-то вроде боя с тенями, где она встречает свои страхи. Страж должен понять, за что он сражается и тогда он обретает оружие.

Вера хотела что-то ответить, но Иннокентий притянул ее к себе и с силой зажал рот ладонью.

— Оно тут, — прозвучало над ухом.

Девушка встала в дверном проходе.

"Сражайся!", — хотела было сказать Вера, но Иннокентий и так все понял. Он прыгнул вперед и попытался оттолкнуть выродка, но его рука прошла сквозь призрачную фигуру. Чудовище шагнуло вперед, так, словно Иннокентия перед ним и не было. Оно охотилось на Веру, теперь это было яснее некуда.

— Клянусь, Лиля, тебе нужен я! — воскликнул психиатр, но она не обратила на это ни малейшего внимания.

Вера поняла: он никогда не был по-настоящему нужен своей жене. Если искусство уничтожения выродков состояло в психологическом поединке, то это были неправильные слова. Вскоре ее почти поглотила черная пропасть, скрывавшаяся у девушки в глазах, там были боль и отчаяние, тьма в которую Вера чуть было не угодила в свою первую ночь в больнице. Тогда Иннокентий так вовремя пришел ей на помощь…

Вдруг мрак рассеялся. Перед Верой стоял психиатр. В руках у него был прут. Должно быть, Иннокентий вырвал его из стены. Дом, в котором они скрывались, был панельный, но некоторые бетонные блоки разрушились от времени и теперь из глубины стен кое-где просвечивал железный остов. Сколько же сил нужно было на то, что бы выдрать эту штуку оттуда руками?

Вера посмотрела по сторонам. Выродка не было.

— Все? — зачем-то спросила она не менее потрясенного Иннокентия.

Психиатр кивнул.

— Очки, — подсказа ему Вера.

Тот неуверенно потянулся к нагрудному карману, все так же не выпуская из руки прут, и достал очки. Перед тем как надеть их, Иннокентий внимательно взглянул на Веру и пробормотал:

— Ты оказалась права. Вот оно, оружие.

Странный мир рассеялся. Вера и Иннокентий стояли посреди улицы в окружении стражей. Психиатр свободной рукой прижал девушку к себе, защищая ее от оперативников этим жестом. Следом он бросил на асфальт то, что назвал оружием. Вера пригляделась. Теперь прут обрел новую форму. Сейчас он больше всего напоминал серебристый посох — просто длинная ровная палка.

— Передайте Протектору, что показательной порки не вышло, — оскалился Иннокентий. — Теперь я один из вас. Интересно, как ему это?

Оперативники не шелохнулись. Петр Андреевич аккуратно поднял с земли посох и рассмотрел его со всех сторон.

— Твое оружие, — произнес он. — Не думал, что когда-нибудь это увижу. Так теперь, в самом деле, ты наполовину хранитель, наполовину страж. Уникальный бессмертный. Сбылось то, что Анника предсказывала. В машину, парни!

После этого оперативники двинулись прочь, а их начальник еще раз посмотрел на посох.

— Я верну оружие, как только его зарегистрируют, — обратился он к Иннокентию. — Но зная тебя, сомневаюсь, что ты будешь скучать по оружию.

Иннокентий все еще прижимал к себе Веру, и ей тоже не хотелось отпускать хранителя.

— Теперь тебя не побеспокоят, — пообещал Отверстчик. — Я позабочусь. Красивое оружие. Даму защищал? Я об этом слышал от вашего главного и подумал тогда: сказки.

Иннокентий кивнул.

— Да, — протянул Отверстчик. — В таких случаях, оно всегда изящное получается. Когда во имя любви. Ну… совет вам да… — страж уже было повернулся спиной, но остановился и пристально посмотрел на Веру. — Вам повезло, что вы не видели его в деле раньше. Он пожирал заблудшие души. Даже у меня от этого зрелища по коже мороз был.

После этого начальник сыска испарился как черная тень. Иннокентий едва заметно пошатнулся. Битва ему, видимо, нелегко далась.

— Пойдем, — позвала Вера, позволив психиатру привалиться к своему плечу.

Иннокентий послушался.

— Сегодня я избавился от него, — едва слышно произнес хранитель. — От призрака жены.

— Ты меня спас, — в ответ прошептала Вера. — Еще никто не делал для меня ничего подобного. Я так привыкла со всем справляться сама.

— Разочарована?

— Наоборот.

Вера усадила Иннокентия в собственной комнате и налила чай. Их приключение с выродком заняло куда больше времени в реальном мире, чем в призрачном. Стоял поздний вечер. Психиатр молча грел руки о чашку. Вера временами поглядывала на него, но сейчас было не похоже на то, что Иннокентий готов потерять сознание от очередного приступа боли. Выглядел он так, словно ему было некомфортно после всего, что он пережил, но не более того. Вера разыскала корвалол и накапала несколько капель ярко пахнущей жидкости в ложку.

— Что это? — отшатнулся психиатр, когда хранительница протянула лекарство ему.

— Корвалол. Успокоительное. Чуть крепче валерианки. В составе фенобарбитал, снотворное.

Иннокентий вздохнул и, поморщившись, выпил.

— Думаешь, уже можно слезать с морфия? — уточнил он, посмотрев Вере в глаза.

— Пожалуй. Еще тебе нужно поспать. Ты выглядишь очень усталым. Думаю, создание оружия дается нелегко.

Иннокентий кивнул.

— Можешь остаться у меня.

Глава 12. Когда все идет своим чередом

Вера разобрала диван и вытащила одеяло. Сама она мерзла, поэтому ночами укутывалась сверху еще и в плед. Так что сегодня у нее почти получилось два комплекта спальных принадлежностей. Они не стали раздеваться и просто легли, когда Вера погасила свет.