Судьба демона (СИ) - Хонфлер Миранда. Страница 10

Она пообещала маме, но это не значило, что она не могла попробовать переубедить ее.

— Мама, прошу, позволь остаться с ним. Ему больно, и у него никого нет.

— В деревне сейчас опасно, — выдавила мама, глядя на дом, который они проходили. — Ты не видела, как они на нас смотрели?

Видела. Может, ей стоило упомянуть подношение у огня. Обломок соломинки оставался в ее платье, судьба все еще была не решенной. Он должен был сгореть, если бы она согласилась с волей Велеса. Но так она доказала бы деревне, что из-за нее упал лорд Рубина, и тень невезения прилипла к их лорду и его семье.

— Что-то случилось на Коляду, да? — тихо спросила мама, не глядя ей в глаза.

Она вырвалась из хватки мамы, когда они вошли в дубовую рощу. Она должна была рассказать правду, но тогда ее не выпустят с земель ведьм, из дома. Она больше не увидит Каспиана. Она так не могла.

— Лорд Рубина упал, как я и рассказала.

Горечь лжи окутала ее язык, мама шагала быстро, игнорируя привычную тропу. Она оглянулась на Бригиду. Когда врать маме стало так просто? Пару месяцев назад их связь была сильной, и она могла соврать лишь насчет того, что смотрела на жителей деревни или дремала вместо дневных дел. Но теперь? Расстояние между ними росло, и ей это не нравилось, но она не могла это остановить.

Они пришли домой, Галина была снаружи, ее лошадь уже была с седлом, трясла хвостом.

— Я надеялась увидеть тебя перед тем, как уеду, — серьезно сказала она маме, которая подошла к ней. Они тихо говорили.

Бригида юркнула в дом, где мамуся напевала, пока толкла травы в ступке. Ее глаза засияли в приветствии, но она не остановила работу.

Мама и мамуся отвлеклись, и было идеальное время узнать, что делать с подношением. Бригида схватила гримуар, отнесла его в кровать, вытащила из тайника обломок соломинки.

Она как-то читала в гримуаре, что у смерти было много значений. Она могла быть концом жизни, а могла быть концом другого, какой-то части жизни, например, ее времени в деревне. Она листала страницы, искала контрзаклятие. Если символ означал то, что она думала, он предсказывал конец ее времени среди жителей деревни. И с Каспианом.

Нет, эти последние несколько недель с Каспианом и Стефаном были самыми счастливыми в ее жизни. Не бросив соломинку в костер, она, возможно, отогнала такую судьбу. Но деревня теперь плохо относилась к ней, к ее матерям. Мама была права — было опасно, и она не хотела, чтобы кто-то пострадал, они или жители деревни. Бригиде нужно было думать о защите.

Должен быть способ успокоить их, вернуться к тому, как было до Коляды. Некоторые жители деревни были насторожены до этого, но теперь они боялись.

Она отыскала в гримуаре первый подходящий абзац. Он был коротким, описывал, как нежелательную судьбу можно было изменить контрзаклятием и подношением. Ей нужны были особые ингредиенты. И место поклонения, Рот Велеса, глубокий овраг. Один вариант пришел в голову, но он был далеко от дома. Добраться туда без ведома мамы будет сложно, и она нарушит обещание.

Но это нужно было сделать. Может, так она изменит свою судьбу. Бригида закрыла книгу, пошла в главную комнату дома. Мамуся закончила толочь, а теперь вязала в углу, Бригида спокойно прошла к маминому запасу травы.

— Что-то нужно? — спросила мамуся.

Мама и Галина все еще говорили снаружи. Судя по тревоге в голосе Галины, что-то было плохо. Может, это отвлечет маму надолго.

— Что-нибудь от головной боли, — сказала Бригида и схватила нужную склянку трав.

— Ты принимаешь пустырник от головной боли? — спросила переливчатым голосом мамуся.

Ее ладонь застыла у склянки.

— Глупая я, — она взяла лист фиалки душистой.

Мамуся встала и подошла к ней у трав, а потом взяла склянку пустырника.

— Это используется для контрзаклятий. Что ты пытаешься предотвратить?

Ее сердце подпрыгнуло. Мамуся подозревала?

Мамуся взяла кровохлебку, золототысячник — склянки, которые нужны были Бригиде для контрзаклятия — и опустила их в сумку, которую вручила Бригиде, подмигнув.

— Похоже, у нас кончилась кора вяза. Можешь собрать для меня? — бодро спросила мамуся.

Это же не… или могло быть? Мамуся помогала ей. Она не сбегала, если мамуся дала ей поручение, да?

— Мама не будет злиться? — спросила Бригида, приподняв бровь. Она не должна была возражать, но не хотела оказаться меж двух матерей.

Мамуся опустила ладони на ее плечи.

— У меня был сон прошлой ночью. Красные глаза в ночном лесу вернулись, и их было больше, — он покачал головой. — Думаю, это нужно, с чем бы ты ни боролась. Эва не согласна и верит, что тебя нужно оберегать, и мы не можем понять, что делать. Но я ощущаю, что ты важна, ты можешь это остановить.

Слова мамуси беспокоили ее. Но у нее не было времени размышлять над этим. По просьбе мамуси она покинет дом — не сбежит — и она могла отыскать священное место Велеса. Она вышла сзади, пока мама прощалась с Галиной.

Зимний лес был беспокойным: дубы скрипели, ветви тянулись, сплетались, словно старались что-то не пустить. Свет дня был ценным в это время года, предупреждение Галины звенело в голове. Она не хотела задерживаться дольше необходимого. Угроза демонов заставляла Бригиду шагать быстрее, пока она направлялась к пещере.

Ивы охраняли вход, земные часовые Велеса. Она склонила голову перед ними и вошла.

Внутри было теплее, воздух был влажным. Бригида опустила капюшон, пока заходила глубже. Солнце проникало из бреши сверху, оттуда падали снежинки, с сосулек капала вода, стук не прекращался, капли били по каменным стенам. Брешь внизу была отчасти покрыта снегом, неровные камни по краю были в инее.

Она подготовила тут подношение. Начала с освящения, устроила самодельный алтарь на камне перед бездной. Она зажгла три свечи из сумки, а от третьей — четвертью. Она высоко подняла ее и обошла брешь.

— Святой Дажбог, Сияющее солнце, благослови это место, молю Тебя. Отдели его от остального мира, свяжи с небесами, домом Твоего отца.

Она опустила четвертую и последнюю свечу на алтарь, связала травы в благовоние. Она коснулась букетиком каждой свечи, подожгла его, и ароматный дым стал подниматься перед ней.

— Могучий Велес, приди ко мне и получи мой дар, я скромно прошу Тебя, Бродящий медведь, Волк Нижнего мира, Дед магии и музыки, услышь мой зов. Слава Тебе, Рогатый змей, который борется с громом без страха. Слава Тебе, Велес.

Она завернула обломок соломинки в лен и опустила его на алтарь.

— Я отдаю это соломинку судьбы Тебе, Велес. Прошу, прими ее.

Она раскрыла руки в подношении и ждала. Вода капала с тающего льда. Благовония заполняли нос сильным запахом вместе с дымом четырех свечей. Ветер шептал снаружи, играл с ветвями ив, а потом завыл в пещере. Он стал трепать ее капюшон, волосы, задул свечи по одной.

Соломинка в ткани задрожала, а через миг ветер унес ее в бездну.

Ее подношение… Велес его принял?

Она охнула.

— Велес, благодарю Тебя за то, что услышал мою молитву и принял мое подношение. Я прошу Тебя даровать новую судьбу, хорошую и процветающую, на месте сломанной.

Она надеялась, что этого хватит. Бригида склонила голову, трижды повторила слова, а потом очистила алтарь. Когда она закончила, стало темнеть, и холод усилился.

Снег падал большими снежинками на ее лицо. Бригида вдыхала лес, ловила голоса всех на деревьях, растений и духов, ослабевших от зимы, их запах гладил холодным пальцем ее спину, вызывая дрожь. Бригиде стало не по себе, и в воздухе раздался горестный вой.

Она вглядывалась в деревья. Не было ничего, кроме ее следов на снеге.

Вой приблизился, громкость сотрясала ее грудную клетку.

Бригида потянулась к флакону воды из озера.

Вороны сели на ивы — два, четыре, десять… двадцать. И когда они открыли клювы, вопли напоминали котов.

Женщина завизжала оглушительно, от звука стыла кровь.

Бригида бросилась на звук, готовая призвать гнев крови. Жительница деревни забрела в лес одна?