На Грани (СИ) - Лински Литта. Страница 6

Далекие сияющие звезды выслушали пылкую клятву с присущим им равнодушием. А ночной ветер, ласкавший разгоряченное лицо девушки, донес до ее слуха отдаленное, еле слышное шипение, на которое, впрочем, Тэсса, поглощенная своим порывом, не обратила ни малейшего внимания.

Глава 5

Оро стоял у дверей дочерней спальни, не решаясь постучать. Хмурое позднее утро заглядывало в открытые арки галереи, идущей вдоль большинства комнат второго этажа. Точное подобие этой галереи соединяло комнаты также на третьем и четвертом этажах. Поздней весной и летом открытые коридоры, выходившие во внутренний двор, были очень кстати, зимой же в проемы вставлялись рамы с витражным стеклом. Зато в изменчивый и капризный месяц Эльвии уличная погода, царившая в галерее, порой совсем не радовала. Вот и сейчас хозяину дома приходилось мерзнуть, расплачиваясь за оригинальную архитекторскую идею, одобренную его далеким предком. Наконец сквозняк, бесцеремонно забирающийся за ворот рубашки, заставил Оро постучать в дверь. Впрочем, стук вышел какой-то робкий, нерешительный, словно извиняющийся.

Тэсса, судя по всему, и не думала открывать. Она не только не отозвалась, но даже никак не обнаружила своего присутствия. Полная тишина в комнате заставила отцовское сердце на секунду болезненно сжаться. После вчерашнего разговора от взбалмошной девчонки можно ожидать любых глупостей — от попытки побега до… А вот до чего может дойти загнанная в угол Тэсс, даже думать страшно. Нет, конечно же, девочка просто спит. Хотя он и выжидал, пока время перевалит за полдень, прежде чем нанести визит дочери, чтобы дать ей выспаться после вчерашнего потрясения. Наверняка полночи плакала или злилась, вынашивая планы мести. А иметь дело с невыспавшейся и злой Лотэссой не мог позволить себе даже нежно любимый отец. Поэтому и ждал так долго, несмотря на то, что еще с вечера не находил себе места, вышагивая по комнате, мысленно выбирая нужные доводы в безмолвном диалоге с дочерью. Хотя как раз после вчерашнего, может, и не спит, а просто не хочет открывать, не желая видеть никого, в особенности же тех, кто повинен в том, что ей пришлось пережить.

— Тэсс? — неуверенно позвал он. — Ты не спишь? Если еще не встала, я приду попозже, — Оро не успел закончить фразу, как послышались шаги, и мгновение спустя Тэсса в наброшенной поверх шелковой ночной сорочки шали стояла у двери.

При виде дочери отцовское сердце, как всегда, преисполнилось гордости и восхищения. Древние богини, как же она была прекрасна! Даже сейчас, бледная, невыспавшаяся (как и следовало ожидать), неодетая, девушка походила на фарфоровую статуэтку. Густые волосы были распущены и, подобно темному плащу, окутывали хрупкую фигурку. На идеально правильном, точеном лице видны были следы страдания, но не усталости. Огромные фиалковые глаза в ореоле темных ресниц смотрели на отца напряженно и недоверчиво.

— Папа? — девушка отступила, давая отцу пройти в комнату и не сводя с него пристального взгляда.

— Тэсса, девочка моя, ты все не так поняла! — Оро порывисто схватил ледяные руки дочери.

— А как надо было понять? — голос звучал напряженно и сухо, в широко распахнутых глазах все еще была обида, но, словно против воли, проскальзывал и лучик надежды.

— Ты решила, что мы с мамой просто продали тебя этому мерзавцу?! — теперь обида была в голосе Оро, причем обида искренняя, выстраданная.

— А что мне оставалось думать? — девушка пожала плечами.

— А тебе не приходило в голову, что в стане врага всегда должен быть свой человек?

— Ты хочешь сказать, шпион? Называй вещи своими именами! — в словах Лотэссы слышался откровенный вызов.

— Я хочу сказать, что Малтэйра окружают или дайрийцы, или жалкие трусливые лизоблюды, не способные ни на что. А нам нужно, чтобы рядом с ним был кто-то, способный держать меч возмездия и имеющий на то веские причины!

Некоторое время, показавшееся Оро вечностью, дочь молчала, думая о чем-то своем, а потом неожиданно спросила:

— Ты хочешь, чтобы я его убила?! — голос звучал потрясенно и испуганно, длинные изящные пальцы нервно накручивали и распускали кисти бахромы на концах шали. Девушка боялась поднять взгляд на отца, опасаясь прочесть на его лице свой приговор.

— Нет, что ты! — поспешил разуверить ее Линсар, решительно отметая даже возможность такого поворота дел. — Храни тебя древние богини от подобных мыслей, девочка! Найдется кому его убить, но ты должна быть рядом, чтобы мы могли понять, когда и как действовать.

— Кто это «мы»? — Тэсс подозрительно прищурилась.

— Думаешь, мало в столице и по всему Элару честных людей, которые не желают вечно терпеть гнет захватчика? — Оро начал по привычке нервно вышагивать по комнате, от двери к окну и обратно.

— И чего же ждут эти «честные люди»? — по голосу дочери было ясно, какого она мнения о потенциальных заговорщиках. — Чего они ждали, когда убивали их короля?! Они будут терпеть гнет до тех пор, пока их не перебьют поодиночке, как Йеланда и Нейри?

Линсар остановился и в упор посмотрел на дочь, которая, впрочем, не уступая, буравила его гневным взглядом.

— Они… мы ждем подходящего момента. Затевать мятеж сразу после воцарения Дайрица — безумие, хоть и благородное. Какой толк стране с того, что те, кого пощадила битва при Латне, сложат головы на плахе? Сейчас он силен и осторожен. Но власть опьяняет. Он успокоится, расслабится, рано или поздно начнет совершать ошибки, и вот тут мы и нанесем удар. Пойми, шанс у нас только один, но использовать его надо с умом и в нужный момент, потому что такие, как Дайриец, не дают ударить себя дважды.

Лотэсса молчала. Очевидно, размышляла над словами отца, хотя по ее лицу скорее казалось, что думает она о чем-то своем. Какое-то время безмолвствовал и Оро, затем он продолжил, выкладывая на стол свой самый главный козырь.

— Никто не знает, когда нам удастся поднять восстание, остается лишь верить, что этот день придет, но до той поры Элару нужна… королева!

— Что? — девушка непонимающе уставилась на отца. — В каком смысле?

— В том смысле, что когда король — мерзавец, которому дела нет до захваченного государства, то у людей должна быть хоть королева — заступница, которая всей душой предана Элару и его несчастному народу. Если Малтэйр женится на какой-нибудь дайрийской твари и посадит ее на наш престол, то люди лишатся последней надежды. А ты! И знать, и народ будут тебя обожать! Линсары по праву делят с Таскиллами второе место по чистоте крови после королей.

— Королей больше нет, — сухо, словно во сне, вставила реплику Тэсса.

— Значит, во всем государстве нет никого более достойного занимать трон, чем Линсары или Таскиллы. Но Рейлор Таскилл погиб при Латне, а Лан — еще мальчишка. Если твой ребенок займет престол — это будет законно и справедливо!

— Ребенок?! — Тэсс гадливо поморщилась. — Отец, ты хоть понимаешь, что это значит?

Оро понимал. Понимал слишком хорошо. Лицо его на миг исказилось страданием, но затем вновь стало вдохновенным.

— Тэсс, думаешь, я не понимаю, какой кошмар быть женой этого человека? — Линсар опять мерил комнату шагами. — Но только жена способна подчинить мужчину. Даже лучшие друзья и соратники не могут влиять на короля так, как королева. Ты сможешь принимать решения за него — решения, которые пойдут во благо стране! Влюбленный мужчина, будь он самым властным тираном мира и последним негодяем, в руках разумной и благородной женщины станет воском. Ты… ты будешь править Эларом, а затем, если богини помогут нам сбросить Дайрица с престола, власть перейдет к твоему сыну.

Оро искренне любил дочь, при Ильдах он и помыслить не мог о короне, довольствуясь тем, что является главой одного из двух знатнейших семейств Элара. Но сейчас идея того, что его внук может занять престол, а до совершеннолетия ребенка власть будет в его — герцога Линсара — руках, пьянила его, вызывая одновременно терзания совести.

— Отец, определись, чего же все-таки ты хочешь? — тихий усталый голос дочери сбросил Линсара с воображаемого трона на землю. — Тебе угодно, чтобы я шпионила за Дайрийцем или управляла им?