После (СИ) - Шнайдер Анна. Страница 62

— Разумеется.

— И… для кого?

— У меня есть племянница, — сказал император спокойно. — Анастасия очень милая девушка, и на мой взгляд, в Альтаке ей будет гораздо лучше, чем здесь. Используйте свою помолвку с ней и мою поддержку для осуществления государственного переворота после смерти короля Фредерика. При этом, — Арен чуть повысил голос, заметив, что Огден намеревается что-то сказать, — сама помолвка будет длиться как минимум год, и если по истечению этого времени моя племянница не захочет выходить замуж, вы не будете ее заставлять. За год вы успеете закрепиться на троне, и в том случае, если Анастасия примет отрицательное решение, вам это уже не сильно навредит.

Принц вздохнул. Арен прекрасно понимал его чувства — ведь он сам женился не по любви. Однако жениться Огдена пока никто не заставляет.

— Я понял, ваше величество.

— Прекрасно. Что ж, давайте теперь обсудим детали…

Императрица пришла в детскую около пяти часов вечера, когда София, Агата и Александр только вернулись с прогулки — румяные, веселые и вдоволь наигравшиеся сначала в прятки, а потом в догонялки. На этот раз София убегала, а наследники догоняли, и она впервые за последний месяц так заигралась, что совершенно не обращала внимания на охрану.

Вместо Дэйва теперь работал другой охранник — Картер, бывший старший охранник императора. И каждый раз, когда София смотрела на него, ей становилось немного не по себе — она вспоминала, как Дэйв пытался применить нейтрализатор, как у него не получалось, и как он просил за это прощения. Софии было очень жаль, что он не выжил. Конечно, не он один — двести шесть человек — но остальных она не знала.

Виктория расцеловала счастливых детей и только открыла рот, чтобы что-то сказать Софии, как Агата воскликнула:

— Софи, а сегодня ты будешь учить нас рисовать?

Девушка фыркнула.

— Ты очень похожа на своего папу, Агата, — заметила София и сразу запнулась, побоявшись, что это спровоцирует у Виктории вспышку ревности, но императрица лишь засмеялась.

— Согласна, вылитая.

Агата опустила лукавые глаза, а Александр громко сказал:

— Так это же холосо!

— Безусловно, — кивнула София и обратилась к Виктории: — Хотите порисовать, ваше величество?

— Да, конечно.

Через несколько минут, усадив посередине стола одну из кукол Агаты — смешную девочку с двумя темными косичками в ярко-красном платье с оборками, — София смотрела, как ее подопечные пытаются изобразить что-то на листке бумаги и улыбалась атмосфере всеобщего усердия. А еще — результату, который она уже видела. Виктория действительно старалась запоминать все, что говорила София, и теперь пыталась воплотить это в жизнь. Получалось пока так себе, но ведь только второй урок!

— Вы делаете успехи, ваше величество, — сказала София с удовольствием, и императрица подняла на нее удивленные глаза.

— Да? Ты правда так думаешь? — Она чуть порозовела и добавила: — Вы правда так думаете, Софи?

— Правда. И… — Она мгновение поколебалась, но все-таки предложила: — Вы можете называть меня на «ты», ваше величество. И ваш муж, и Агата, и Александр уже давно…

— Я знаю, — перебила ее Виктория, но без всякой агрессии. — Дело не в том, что я… Ну… В общем… — Она вздохнула и призналась: — Мне всегда было неловко называть на «ты» людей, которые говорят мне «вы» и «ваше величество». Арен по этому поводу не страдает, а я как-то…

София так удивилась, что даже не нашлась с ответом. Вместо нее ответила Агата:

— Мам, а давай Софи тоже будет называть тебя на «ты» и по имени! Это ведь совсем просто!

Девушка, не выдержав, уперлась кулаками в стол, боясь рухнуть от удивления. А императрица между тем отвечала:

— Да я не против, Агата. Но думаю, Софи будет неловко. Да?

Большие голубые глаза были широко распахнуты и казались абсолютно искренними — как небо в ясный солнечный день, без единого облачка. Защитница… что же с ней такое было раньше?..

— Будет неловко, — подтвердила София, все-таки опускаясь на стул по соседству — ноги не держали. — Но я могу попробовать, если вы хотите.

— Ты! — сказала Агата, подняв вверх остро заточенный карандаш, и глаза ее светились от лукавства, и она в этот миг была так похожа на Арена, что София умилилась.

— Хочу, — Виктория кивнула, тоже посмотрев на дочь, и улыбнулась. — Маленький манипулятор.

Девочка хихикнула и вновь склонилась над своим рисунком.

«Наверное, зря я согласилась», — подумала София, глядя на то, как императрица пытается изобразить тень на столе под куклой. Она не очень представляла процесс называния Виктории на «ты», но и обижать ее и детей отказом не хотела.

Интересно, что на это скажет Арен? Хотя он наверняка будет рад чему угодно, лишь бы без скандалов, ревности или злости. И если для этого Софии надо подружиться с Викторией — что ж, она с ней подружится. Так будет лучше для всех, особенно для детей, которые не должны переживать из-за негативных эмоций матери. И неважно, на кого эти эмоции направлены — на Арена, Софию или других окружающих. Лучше, чтобы Виктория была спокойной и счастливой.

София, вздохнув, встала из-за стола и подошла помочь с рисунком Алексу. Да, и к такому она была готова, когда принимала решение об отношениях с императором, но… это все равно было тяжело.

Очень.

Ближе к вечеру, закончив все дела на сегодня, император перенесся на юг, в принадлежащий брату особняк, где сейчас отдыхали Ванесса и Анастасия. Ему нужно было поговорить с обеими, но если разговор с Тасси вполне мог подождать пару дней, то с Ванессой нужно было разобраться поскорее.

Арен предупредил ее, что зайдет, и поэтому построил лифт сразу в комнату жены брата, а когда его стены растворились, увидел Ванессу застывшей возле окна спиной к нему. Император усмехнулся — конечно, не заметить пространственный лифт Несс не могла, но не сочла нужным оборачиваться. Эмоций ее он совсем не ощущал, и наверное, к лучшему.

Арен подошел ближе, почти вплотную, невольно отметив, как напряглась спина женщины под тонким шелком летнего платья, и услышал негромкий вздох, а затем — чуть дрожащий голос:

— Знаешь, что я ненавижу в тебе больше всего?

Он застыл рядом, не касаясь, и спокойно ответил:

— Думаю, то, что внешне я похож на Аарона.

Ванесса всхлипнула.

— Да. Не могу… хочу на тебя посмотреть… И не хочу тоже… Ты похож на него, да, но ты — не он.

Арен молчал, по-прежнему не касаясь ее и выжидая.

Она еще раз всхлипнула и, задрожав с ног до головы, обернулась, зажмурив глаза и прижимаясь к нему, вцепляясь пальцами в рубашку, запуская ладони в волосы и тихо вздыхая.

Арен знал, что волосы его на ощупь такие же, как у Аарона. Это ему говорила еще мама.

— Испепелишь? — прошептала Ванесса с отчаянием, утыкаясь лбом ему в грудь. — Да?

— А ты этого так хочешь? — Император чуть отстранился и, взяв жену брата за затылок, заставил посмотреть на себя, чувствуя, как его начинает захлестывать ледяной яростью. — Хочешь, чтобы я убил и тебя тоже? Не желаешь жить и ради своего ребенка?

Она молчала — только глаза заполнялись злыми слезами.

— Это ведь была ты, Несс, — продолжал Арен, сильнее отклоняя ее голову назад, и она разжала руки, выпустив его волосы и сжимая пальцами плечи. — Ты поставляла информацию Вамиусу. Ты украла конфету из коробки Анастасии, начинила ее ядом и отдала Виго. Ты сделала вид, что тебе плохо, упав в обморок возле детской, чтобы дать ему возможность проникнуть туда через комнату Софии. И это ты рассказала про то, что Агата поедет на выставку в Императорский музей.

Ванесса застонала от боли, пытаясь освободиться из захвата, дергая головой, но Арен лишь крепче вцепился в ее затылок, одновременно с этим оттесняя к стене возле окна.

— Зачем ты ходила к шаману? — спросил он, ощущая такую жуткую по силе ярость, что чуть не вспыхнул пламенем, сдержавшись в последнюю секунду. — Говори, Несс.