Охотник за смертью: Судьба - Грин Саймон. Страница 26

— Я прекрасно понимаю тебя, — ответил Джек Рэндом. — Все сказанное тобой — правда. Мне и самому не давали покоя подобные мысли. Но я усвоил полученный урок и вернулся на Голгофу, чтобы вымести отсюда весь хлам и мусор. Никакого торга, никаких сделок, никаких компромиссов больше не будет. На сей раз я или наведу здесь настоящий порядок, или погибну!

— Это все слова, — сказал Хардинг. — Что-что, Джек Рэндом, а заговаривать людям зубы ты умел всегда.

— Послушай, чего ты хочешь? — спросила Руби. — Решил прославиться? Или разбогатеть? Сколько ты возьмешь за жизнь заложницы?

Хардинг слегка смутился.

— Нет, к черту деньги. А заложница нужна только для того, чтобы заставить вас обратить на меня внимание.

Он опустил оружие и оттолкнул журналистку.

— Ты свободна. Проваливай!

Женщина метнулась к толпе журналистов, где Томпсон попытался привести ее в чувство. Проводив ее равнодушным взглядом, террорист повернулся к Рэндому и Руби.

— Ну а сейчас, — промолвил он, — остались только вы и я.

— Убери оружие, — попросил Рэндом. — Оно тебе больше не нужно.

— Нужно, — возразил Хардинг.

— Ты не можешь причинить нам вреда, — напомнила Руби.

— Знаю, — отозвался Хардинг. — Не такой уж я дурак, чтобы думать, будто при помощи этой хлопушки смогу одолеть таких, как вы. Я уже сказал вам обоим все, почти все, что хотел. Осталось последнее. Тем, кем я стал, я стал из-за вас, из-за того, что делал, исполняя ваши приказы. Это из-за вас жизнь для меня стала невыносимой.

Он вложил ствол себе в рот. Выстрел снес ему затылок, и тело с негромким стуком упало на площадку. Повисла тишина: слышались лишь негромкие всхлипывания заложницы да жужжание камер.

Рэндом медленно подошел к телу.

— Прости, Грей Хардинг.

— Нам не в чем каяться, — промолвила Руби. — Свержение Лайонстон было необходимо всем. Где он был, когда мы, всего впятером, выступили против этой проклятой Империи?

Рэндом посмотрел на нее:

— Мы так и не увидели, как Питер Сэвидж погиб на Локи, верно?

Руби сердито пожала плечами:

— В войнах всегда погибают люди. Солдаты убивают и умирают сами: в том и состоит их предназначение. Этому малому выпала удача сразиться за действительно правое и действительно важное дело. О чем еще можно мечтать солдату?

Рэндом окинул ее долгим, холодным взглядом и спокойно сказал:

— А по-моему, Руби, должно быть что-то еще. Обязательно должно быть.

В этот момент кто-то громко и официально позвал Рэндома. За всей этой кутерьмой никто не заметил прибытия в космопорт представителя Парламента. Алый пояс, служивший отличительным знаком его поста, чиновник нес с превеликой гордостью. Но при всей свой напыщенности он решился обратиться к Джеку и Руби, только укрывшись за спинами солдат своего вооруженного эскорта.

Репортеры, почувствовав, что дело опять запахло жареным, возбужденно засуетились, стремясь занять лучшую позицию для съемки. Даже недавняя заложница утерла слезы и схватилась за камеру.

Представитель Парламента остановился на почтительном расстоянии от Рэндома и Руби и собрался что-то сказать, но, наткнувшись взглядом на мертвое тело, лежавшее на площадке с наполовину снесенной головой, только громко сглотнул. С большим трудом ему удалось собраться и посмотреть на Рэндома с достаточно суровым видом.

— Ладно пыжиться, не утруждайся, — усмехнулся Рэндом. — Давай я скажу за тебя. Мы под арестом, верно?

— Ну, — замялся парламентский посланец, — в общем, да… верно.

— А вот и неверно, — усмехнулась Руби. — Не те мы люди, чтобы давать всякому идиоту себя арестовывать.

— Чего хочет Парламент на сей раз? — поинтересовался Рэндом.

Чиновник присмотрелся к недружелюбным лицам Рэндома и Руби, поежился и, отказавшись от положенной в таких случаях речи, пробормотал:

— Им нужны вы, люди, прошедшие Лабиринт. Ваша сила и мощь вашего ума. Теперь, когда Охотник за Смертью и Хэйзел д'Арк мертвы…

— А ты уверен в этом? — прервала его Руби. — Неужто не осталось никакой надежды?

— Боюсь, что нет. Хэйзел д'Арк была похищена Кровавыми Наездниками и доставлена в систему Обейя. Охотник за Смертью отправился в погоню. С тех пор мы ничего о них не слышали. Ни о нем, ни о ней. Но из системы Обейя никто никогда не возвращался.

Рэндом глянул на Руби:

— Давай попробуем установить ментальную связь. Вместе мы гораздо сильнее.

Они заглянули друг другу в глаза, и их сознания сомкнулись, обретя силу гораздо большую, чем могло бы дать простое сложение двух разумов. Их общему мысленному взору предстало множество экстрасенсорных сознаний, горевших, подобно светлячкам, во мраке ночи. Могучие разумы сияли то здесь, то там, словно звезды, или горели, как солнца. Свечение иных огней ослепляло, не позволяя смотреть на них прямо. По мере того как Рэндом и Руби мысленно воспаряли над поверхностью Голгофы, их сознания фиксировали имена: Диана Вирту, Матер Мунди, Варны… Потом мысли Рэндома и Руби вышли за пределы планеты и стали распространяться по обитаемым мирам, составлявшим Империю. Огоньки, одни тусклые, другие поярче, появлялись и исчезали, но никаких следов двух индивидуальных сознаний, которые могли бы затмить солнце, обнаружить не удавалось. Ментальный щуп Рэндома и Руби обшарил Империю от края до края, но Оуэна Охотника за Смертью и Хэйзел д'Арк не обнаружилось нигде.

Рэндом и Руби вернулись в свои тела и разъединили сознания. Долгое время они молча смотрели друг на друга.

— Здесь их больше нет, — наконец сказал Рэндом. — В этой вселенной нет места, где они могли бы от нас укрыться.

— Это правда, — подтвердила Руби. — Они мертвы. Мы последние из людей Лабиринта. Последние из первых повстанцев.

Она отвернулась от Рэндома, чтобы он не увидел ее лица, но ему этого и не требовалось.

— Хэйзел была моей старой подругой, — тихо произнесла Руби. — Единственной, которая мне доверяла. Даже после того, как я ее подвела. Она была последним, что связывало меня с прошлым, с той, кем я была до того, как началось все это безумие. Хэйзел была превосходным воином и верным товарищем. Я никогда не была достойна ее дружбы.

Рэндом придвинулся к Руби, пытаясь ее успокоить: он впервые видел ее по-настоящему расстроенной.

— Нам обоим будет недоставать ее. И Охотника за Смертью. Хороший боец. Истинный герой. Это он воскресил меня из мертвых. И это он сделал восстание возможным.

Руби взглянула на Рэндома мокрыми глазами.

— Что будем делать, Джек?

— Продолжать, — ответил Рэндом. — Они наверняка ждали бы от нас этого. Иначе получится, будто их гибель была напрасной.

Лицо Руби вновь стало бесстрастным.

— Все умирают. Все кончается. Я всегда знала это. Ничто не вечно.

— Даже мы? — тихонько промолвил Рэндом, но Руби не ответила. Тогда Рэндом повернулся к чиновнику: — Ну что ж, приятель, доставь нас в Парламент. У меня есть желание выступить.

Зал Парламента в кои-то веки был заполнен до отказа. Все хотели услышать, чем Рэндом и Руби попытаются оправдать массовые расправы на Локи. Но Элайя Гутман, спикер Совета, отказался предоставить им слово до тех пор, пока депутаты не ознакомятся с последними сводками военных действий. Первым выступил капитан Идеи Кросс, командир «Эскалибура» и флагман эскадры Имперского флота, противостоявшей кораблям насекомых за пределами Акульей Туманности. Большой обзорный экран плавал в воздухе перед битком набитым партером и переполненными галереями для публики.

На экране имперские корабли вели бой с кораблями насекомых, представлявшими собой огромные, до полумили в диаметре, шары из плотно сжатой клейкой паутины. Компьютеры замедлили действие настолько, чтобы человеческий глаз мог отслеживать сражение и вычленять эпизоды, представлявшие особый интерес.

Лучи флотских дисраптеров наносили точечные удары по прикрытым силовыми щитами кораблям насекомых, которые, в свою очередь, поражали корабли Империи энергетическими импульсами неизвестной природы. Порой то с той, то с другой стороны защитные поля не выдерживали, и корабли после беззвучного взрыва исчезали с экрана. Со стороны это походило на некий жутковатый танец, но всякая новая вспышка, за которой следовало очередное исчезновение звездолета с экрана, означала гибель целого экипажа. Порой кораблю насекомых удавалось, несмотря на заградительный огонь, сойтись с кораблем людей вплотную. Он намертво, как огромная белая пиявка, прилеплялся к борту, после чего насекомые проделывали в корпусе звездолета противника отверстие и врывались внутрь, уничтожая все, что попадалось на их пути. Шансов уцелеть у людей не было.