Пламенный лед (СИ) - Борискова Ольга. Страница 107

Макс откатился на другую сторону постели и, улегшись на бок, устремил взгляд на нее. Она смутилась, но не отвернулась. Тело так и горело огнем, сердце билось слишком часто.

- Прости. - Он протянул руку и погладил ее по щеке большим пальцем.

- Все в порядке.

Лиза мягко улыбнулась. Немного грустно и удивительно светло. Глаза были голубыми-голубыми, ясными и красивыми. Макс ощутил неуемное желание обнять ее, прижать к себе и вдохнуть запах ее волос, разгоряченного тела. Заглушив в себе этот порыв, он встал.

- Я в душ.

- Угу.

Она все так же смотрела на него. Красивая… Макс поспешил отвернуться.

Когда он вернулся из ванной, Лизы в его комнате уже не было.

Глава 40

Москва, июль 2016 года

С самого утра Макс ходил хмурый. Лиза не могла понять, что не так, но спрашивать отчего-то не решалась. Выглядел он недовольным и, судя по всему, недовольство его относилось именно к ней. Видимо, она опять сделала что-то не так…

Очень хотелось есть. На удивление, голова у нее совсем не болела, да и вообще чувствовала она себя неплохо. Внутри немного тянуло, но это было вполне терпимо, по меньшей мере, куда терпимее, чем после близости на чемпионате России и уж тем более, чем после того, что случилось в Братиславе. Просто она давно не была с мужчиной, а то, что произошло у них с Максом неделю назад, вряд ли можно брать в расчет.

Лиза съела тарелку овсянки и кусочек сыра, посмотрела исподлобья на Самойлова. Тот прихлебывал чай из большой кружки и, вроде бы, пребывал в собственных мыслях, но взгляд ее заметил. Со стуком опустил чашку на стол. Лиза вздрогнула. За все утро они обменялись лишь несколькими фразами, и это угнетало ее. Лучше бы сказал сразу, что не так, а не играл в эту дурацкую молчанку. Может, он надеялся, что в постели она окажется лучше? Может, она разочаровала его?

- Оставь посуду в раковине, я помою, - сказала Лиза, пытаясь разрядить обстановку.

- Я сам помою. - Макс взял свою тарелку и встал.

Меркулова сжала ручку чашки и мысленно досчитала до десяти. Хотелось кричать и плакать.

- Тогда мой все. - Она сунула в раковину тарелку от каши и свою кружку, а затем вышла из кухни. Пусть думает, что хочет. Ей вообще наплевать!

Открыв шкаф, она вздохнула. Не наплевать ей… Но Максу знать об этом совсем не нужно. Она надела бирюзовый сарафан на тонких лямках и новые белые босоножки из натуральной кожи, причесалась, придав волосам легкий беспорядок, и подкрасила губы розовым блеском. Брызнула духами на ключицы и запястья. Больше всего ей хотелось, чтобы с утра Макс обнял ее и сказал что-нибудь приятное, ласковое, чтобы поцеловал легко, так, словно поцелуи по утрам для них что-то само собой разумеющееся, чтобы не смотрел так холодно.

***

Ксюша стояла возле бортика и нетерпеливо похлопывала по нему ладошкой. По льду вместе с Максом и Лизой рассекала Элина. Весь ее облик говорил о собранности и серьезности, но когда губ ее касалась улыбка, она становилась удивительно красивой. Было видно, что она полностью отдается тому, что делает, погружается в работу с головой и придает этому большое значение. Но все это Ксюшу скорее раздражало, чем радовало. Она прекрасно понимала, что несправедлива к Элине, однако поделать с собой ничего не получалось. Если бы она могла развернуться и уйти с катка, она бы с удовольствием это сделала. Но тогда Женя счел бы ее взбалмошной девчонкой, которая задирает нос и думает о себе куда больше, чем это есть на самом деле. Что же, если он считает, что ей нужно учиться у Кимер, она будет учиться. Она будет день за днем приходить в школу только за тем, чтобы торчать рядом с этой женщиной и восторгаться ее мастерством. Она будет… Поняв, что снова начинает заводиться, Ксюша сжала руки в кулаки и с выдохом распрямила пальчики. Подошел Женя и встал рядом. Она взглянула на мужа, но ничего не сказала и опять уставилась на лед.

- Через пару лет ты поймешь, что я был прав. Сейчас тебе кажется, что ты можешь все, но это далеко не так, Ксеня.

Ксюша фыркнула. На льду Элина плавно подняла руки, призывая Лизу повторить движение. Ксюша отметила, что фигуристка справилась с задачей очень хорошо и, вероятно, даже лучше, чем того ожидала Кимер. Лиза вообще была очень пластичной, а ее растяжка вызывала восхищение.

Женя еще немного постоял рядом, а потом отошел. Ксюша почувствовала, как мигом стало холодно. Она могла сколько угодно злиться на мужа, что-то ему доказывать, кричать, бросаться обвинениями, но все это имело смысл только тогда, когда он был рядом. Без него смысла не имело ничего. И именно поэтому она хотела бы сейчас развернуться и уйти. Тогда бы она не видела, каким красивым становится лицо Элины, когда та улыбается. Тогда, возможно, она не думала бы о том, насколько близка была дружба ее мужа и этой чужой женщины.

Удивительно, но тренировка прошла в рабочем режиме. Лиза боялась, что настроение Макса отразится на их работе, однако ее опасения оказались напрасными – он не срывался на ней и не игнорировал. Он все так же аккуратно поднимал ее в поддержке и плавно опускал на лед, руки его были все такими же крепкими, а движения уверенными. Она вдруг вспомнила, как он кричал на нее в тот день, когда застал плачущей в раздевалке и накормил ужином в ресторане, как говорил, что отвечает за нее на льду. Странно, что это вспомнилось ей именно сейчас. Лиза много раз видела, как после ссоры они с Алисой выполняют сложнейшие элементы, но особо не задумывалась об этом, точнее, ей казалось, что она не задумывалась. Она вспомнила, как удивительно для нее было первый раз ощутить себя парящей надо льдом на руках этого мужчины. Волнительно и страшно. Но в том, как он держал ее, чувствовалось что-то такое… Что-то, что позволяло довериться ему.

Забравшись в машину после вечерней тренировки, Лиза тут же уткнулась в телефон. Она делала вид, что крайне заинтересована новостной лентой, хотя в действительности очередные политические разборки нагоняли на нее скуку. Начинать разговор первой она не собиралась, а Макса, судя по всему, тишина не напрягала вовсе. Через пятнадцать минут Лиза не выдержала и, кинув телефон на приборную панель, уставилась в окно. Это было невыносимо. В чем она опять виновата?!

- Хочешь кофе?

Услышав голос Самойлова, она обернулась. Он смотрел на дорогу.

- Хочу.

Она вдруг поняла, что и в самом деле с удовольствием бы выпила стакан ароматного горячего латте. Даже кофейный запах как будто почувствовала…

Макс кивнул, но больше ничего не сказал. Вскоре он остановил машину возле знакомой кофейни и вышел, оставив Лизу дожидаться в салоне. Она проводила его взглядом и со вздохом откинулась на спинку сиденья. Потом отстегнула ремень, решительно открыла дверь со своей стороны и ступила на асфальт. За Максом она идти не собиралась, но и сидеть в машине не хотела, тем более что вечер стоял чудесный. Она пообещала себе, что в ближайший же выходной выберется на прогулку. В идеале хорошо было бы поехать за город, на природу, но, вероятнее всего, ей придется ограничиться каким-нибудь парком или просто побродить по улицам. Что же, тоже неплохо. В летние выходные машин на московских дорогах было не так много, город как будто замедлял свой ритм, и ей это нравилось – меньше шума, меньше суеты. Скрытые ветвями деревьев аллейки парков с пляшущими под ногами солнечными бликами, кривые тенистые переулки в центре, звенящий трамвай, скользящий по рельсам возле Чистых прудов, Центральный Детский Мир на Лубянке… Лизу угнетало одиночество, невозможность поделиться мыслями, ощущениями, желаниями с кем-то по-настоящему близким, и все же здесь, в своем родном городе, она наконец-то смогла почувствовать вкус долгожданной свободы.

Оперевшись о капот BMW, Лиза подставила лицо ветру. Кофейня располагалась в переулке, машины проезжали здесь нечасто, было тихо и уютно. Приятно лаская слух, шелестели листья деревьев.