Пламенный лед (СИ) - Борискова Ольга. Страница 114

Если бы Ксюшу спросили, о чем она думает, она бы не нашлась, что ответить. С самого утра она пребывала в рассеянности и толком не могла понять, что происходит. Все началось еще накануне вечером, когда Женя, взяв зазвонивший телефон, ушел разговаривать в кухню. Судя по всему, он думал, что она уже крепко спит. Он прикрыл дверь в комнату, но это не помешало ей услышать имя Элины, несколько раз сорвавшееся с губ мужа. Странные обрывки фраз долетали до нее, временами Женя повышал голос, и тогда она отчетливо слышала каждое слово.

- Она не знает… завтра поговорим… я же сказал – завтра! Нет, Ксения уже спит. Элина, я сделаю все, что могу…

Он разговаривал минут пятнадцать. Потом вернулся в комнату, забрался под одеяло и, невесомо дотронувшись губами до Ксюшиного затылка, обнял. А она еще долго лежала, не желая думать о том, что все это может значить. Упрямые коготки мрачных мыслей так и царапали душу, но Ксюша упорно не поддавалась. Ей хотелось найти для всего правдоподобное объяснение, хотелось, чтобы все вдруг стало простым и ясным, как два плюс два. Можно было прямо сейчас напрямую спросить обо всем Женю, но она не хотела этого делать. Она не хотела, чтобы он подумал, будто она в нем сомневается. Нет, не так - она сама не хотела сомневаться в нем.

Элина, пришедшая на утреннюю тренировку, казалась необычно напряженной. Даже голос звучал иначе, более звонко и взволнованно. Ксюша сразу заметила это, заметила она и мрачное настроение Жени. Не оставалось никаких сомнений, что вчерашний звонок был не простым порывом двух старых приятелей поболтать по душам… Их явно связывало что-то, распространяться о чем они желанием не горели. Ксюша видела, как ее муж отвел Элину в сторону и долго ей о чем-то говорил, а она молчала и лишь изредка вставляла краткие реплики.

С точки зрения хореографии короткая программа Лизы и Макса выглядела уже вполне прилично, предстояла работа над произвольной. На вечер была запланирована очередная фотосессия, поэтому в первой половине дня всех ожидало много дел. Но Ксения очень сомневалась, что речь между ее мужем и Кимер идет о работе. Заметив, что Женя возвращается к катку, она заставила себя отвернуться. И все же она не верила, что он может изменять ей. Возможно, это было не разумно, но она чувствовала, что Женя слишком сильно любит ее, что он не пожертвует их отношениями ради другой женщины.

Элина подошла вслед за ним. Выглядела она по-прежнему напряженной и обеспокоенной. Ксения посмотрела на нее твердо, немного надменно, ожидая получить в ответ точно такой же взгляд, но Элина пребывала где-то в своих мыслях и на нее внимания не обратила. В облике ее сквозила неуверенность и даже потерянность, что на Лину совсем не походило. Ксюша почувствовала неловкость. Взглянула на мужа: тот привычно стоял у борта и раздавал указания спортсменам. Вздохнув, она встала рядом, ощутила, как Женя легко погладил ее двумя пальцами вдоль позвоночника в районе поясницы. Такое мимолетное движение, а столько в нем нежности и заботы… Она подняла на Женю глаза, тот тоже посмотрел на нее и улыбнулся уголками губ.

***

По окончании очередной, третьей по счету фотосессии для «Олимпик Спорт», Лиза забралась в машину Макса, почти сразу включила музыку на телефоне и заткнула уши. На окружающую действительность она не реагировала, зато Самойлов вполне отчетливо реагировал и на ее голые коленки, и на пальчики, теребившие голубой проводок наушников. Так и хотелось положить ладонь ей на бедро, провести вверх, задрать и без того короткую джинсовую юбку…

Порой ему казалось, что Лиза изводит его специально. Уже десять дней, как у них ничего не было. Пару раз он пытался затащить ее в спальню, зажимал в коридоре, но дальше этого дело как-то не продвигалось. Она выворачивалась, отпиралась и говорила, что еще не сходила к гинекологу. А минувшим вечером он наткнулся на блистер с таблетками, в котором не хватало пяти штук. Это были противозачаточные. Разозлившись, он поехал к Вике. Она, как всегда, оказалась на высоте, потрясающий секс превзошел все ожидания, но злость так и не прошла.

Дома Лиза наскоро перехватила кусок холодной индейки, на ходу умяла здоровенный помидор и заняла ванную. Макс, последние полчаса мечтавший о прохладном душе, вынужден был ждать. Пока за стенкой журчала вода, он успел поужинать, вымыть за собой посуду и раз десять мысленно обложить свою партнершу матом. Потом из ванной послышалось какое-то смутно знакомое гудение, а когда Лиза вновь появилась в коридоре, волосы ее были уложены в легком дерзком беспорядке, глаза ярко подведены, губы тронуты розовым блеском. Она прошла к себе в комнату и закрыла за собой дверь. В ванной стояла влажная теплота, пахло всякими женскими штучками, еще горячий фен лежал на стиральной машинке. Только теперь до Макса дошло, что именно этот агрегат гудел в течение последних минут. На смену злости пришло недоумение. Он думал, что Лиза решила пораньше лечь спать, но вряд ли, собираясь на боковую, она стала бы краситься и укладывать волосы. За окном уже стемнело, для прогулки по парку было поздновато, да и выглядела она как-то слишком… просто слишком.

Макс распахнул дверь и прислонился плечом к косяку.

- Ты куда собралась?

Лиза стояла боком и поправляла платье. То самое красное платье, которое он закинул в чемодан, когда забирал ее из крохотной однокомнатной клетушки. Подол спускался чуть ниже середины бедра, открывая великолепные ноги, на запястье левой руки блестел тонкий золотой браслет. Выточки идеально подчеркивали маленькую высокую грудь, аккуратный вырез позволял рассмотреть красивые ключицы. Лиза оторвалась от зеркала, в которое смотрела, вдевая в уши сережки, и вскользь взглянула на Макса. Ему стало жарко, кадык дрогнул, вена на шее вздулась.

- А тебе-то какая разница? – спокойно спросила она. Подведенные черным карандашом глаза казались особенно яркими.

- Ты время видела?

- Видела.

Опустившись на корточки, она достала с нижней полки шкафа обувную коробку, вытащила пару босоножек на высокой шпильке и, присев на кровать, стала надевать их. Он был готов удушить ее.

- Ты никуда не пойдешь.

Самойлов возник перед Лизой, словно грозная туча. Он смотрел, как она, перебирая тоненькими пальцами, расправляет длинный ремешок, изящно охватывающий ее ногу, как касается щиколотки, лодыжки…

- Это еще почему?

Она обулась и встала. Каблук прибавил к ее росту не меньше десяти сантиметров. Макс никогда не видел, чтобы Лиза ходила на такой высокой шпильке, но, судя по всему, чувствовала себя она вполне уверенно.

- Куда ты собралась? – сквозь зубы повторил он свой вопрос. Сказать ему было нечего. По большому счету, он не мог привести ни одного более или менее существенного аргумента для того, чтобы не выпустить ее из дома.

- Это не твое дело, Самойлов, - все так же спокойно ответила Лиза.

Она не собиралась спорить с ним, и это еще больше выводило Макса из себя. Если бы они начали ругаться, если бы она стала ему что-либо доказывать… Но она легко повернулась к нему спиной и взяла с кровати маленький золотистый, в цвет босоножек, клатч. Открыла его и достала блеск для губ. Поправила макияж и снова убрала изящный тюбик с блеском в крохотную сумочку.

- Куда ты идешь?! – Схватив Лизу за запястье, он до боли сжал ее руку.

Она выдержала это, не показав вида, что он делает ей больно. Посмотрела в глаза Макса, они приобрели какой-то ледяной оттенок, зловещее выражение. Но ее это не испугало. Она слишком устала за последнее время: устала бояться, угадывать его, устала ждать, плакать… сейчас ей было все равно, что он думает и чувствует. Ей было все равно, что он будет делать, когда она выйдет за дверь. Это не было местью, потому что их чувства друг к другу не имели ничего общего. Она любила его, а он…

- Развлекаться, Макс, - в лицо ему проговорила Меркулова. – Отпусти мою руку. Я тебе ничего не должна, и отчитываться перед тобой я не собираюсь.