Пламенный лед (СИ) - Борискова Ольга. Страница 93

Лиза вдруг затихла, ее голова упала ему на грудь. Макс слышал, как Лиза дышит и чувствовал, как она жмется к нему. Что делать, он понятия не имел, еще никогда ему не доводилось видеть женщин в таком состоянии. Несколько минут он так и сидел, прижимая ее к себе одной рукой, второй успокаивающе поглаживал по голове.

Когда Лиза пошевелилась, пытаясь отодвинуться от него, Макс убрал руку, которой придерживал ее. Усевшись на краю постели, Лиза опустила голову и вытерла слезы. Нагота ее больше не волновала, вернее, она просто не думала о том, что не одета. Ссутулившись, она ткнулась носом в свою ладонь и всхлипнула.

Москва, ноябрь 2010 года

Стоя на пороге квартиры брата, Лиза зябко куталась в короткую осеннюю куртку. На улице было не холодно, но ей казалось, что руки и ноги закоченели. Она заставила себя выдохнуть, только гордо распрямить плечи и с достоинством выдержать взгляд Сережи, как бы ей того хотелось, не получилось.

Лиза разделась и прошла за братом в комнату. Эту небольшую, но вполне удобную квартиру для Сергея снимали родители, отсюда до катка, на котором он тренировался, было всего минут семь езды. В единственной комнате стояла широкая кровать, на стене висел большой телевизор. Шкаф был приоткрыт, и Лиза могла видеть небрежно сваленные на полках вещи. Она заметила женский лифчик и висящее на плечиках короткое платье. Но обстановка ее не интересовала. Лиза боялась начать разговор и знала, что должна сделать это. Тянуть не имело смысла. Она понимала, что если станет мямлить, брат разозлится на нее еще больше.

- Сереж, я беременна, - прошептала она, глядя в окно. Лиза не знала, куда деть руки и неосознанно положила их на живот.

- Ты что? – вкрадчивым, угрожающе спокойным голосом переспросил он, хотя Лиза не сомневалась, что брат отчетливо слышал то, что она сказала.

- Я беременна, - повторила она, чувствуя, что у нее немеют кончики пальцев, а голос дрожит.

Тут же Сергей схватил ее за руку и дернул так, что у Лизы перехватило дыхание. Щеку обожгло ударом, и Лиза, не удержавшись на ногах, упала на пол. От боли, страха и бессилия из глаз ее брызнули слезы, она боялась посмотреть на брата, который стоял в шаге от нее.

- Дура! – заорал Сергей. Лиза, испуганно всхлипнув, прижалась к краю постели и подтянула к себе коленки. Ей казалось, что брат готов задушить ее голыми руками. Он был не просто зол: он был в бешенстве. – Ты вообще соображаешь… Потаскуха!

- Сережа… - жалобно проскулила девушка.

Она сжалась в комок и плакала с отчаянной безысходностью, которая разрывала ей сердце. Брат что-то кричал, обвинял ее, угрожал, крыл матом на чем свет стоит, а она даже не пыталась ему отвечать. Она заведомо знала, что так оно и случится, но идти ей все равно было больше не к кому.

- Это ребенок Макса? – Сергей малость успокоился и теперь буравил сестру взглядом. Она молчала. – Отвечай! – снова рявкнул он. – Или ты еще к кому-нибудь в койку забраться успела?!

Лиза закрыла глаза. Щеку все еще жгло, но от слов брата было куда больнее, чем от пощечины. Если о ее беременности узнает отец… Она не представляла, что мог сделать с ней Николай, но одной пощечиной он бы не ограничился.

- Мне не к кому больше идти…

Когда в комнате повисла тишина, Лиза подняла на Сергея заплаканные глаза. В них застыла мольба о помощи. У нее и в самом деле не было больше никого.

Сереже вдруг стало стыдно за все то, что он наговорил, за то, что поднял на сестру руку. По сравнению с ним она была совсем маленькой и хрупкой, голубые глаза на ее бледном лице казались единственным живым пятном. Присев рядом с Лизой, он провел пальцами по ее покрасневшей от удара щеке. Она испуганно вздрогнула, глаза ее распахнулись.

- Прости, - вздохнул Сережа. Он обнял сестру и погладил ее по голове.

Сергей не раз видел, как Лизе достается от отца, но сам руку на нее никогда не поднимал. И сейчас ему было противно от самого себя. Мысленно он пообещал, что больше никогда не ударит женщину, тем более Лизу. Потом он помог ей подняться и, усадив на кровать, принес воды. Она пила мелкими глотками, словно давилась каждой каплей, и молчала. Брат спросил ее, что она собирается делать, и Лиза покачала головой.

- Ты же понимаешь… - Она смотрела в пол. Слова давались с трудом. Сама мысль о том, что она должна сделать, вызывала в ней чувство отвращения, но она уже все решила. Она должна.

- Я-то понимаю. Вопрос в том, понимаешь ли ты. - Он стоял рядом, и Лиза ощущала на себе его взгляд. Она слабо кивнула. – Лиз, чего ты хочешь?

- Разве это имеет значение? – Она горько усмехнулась и стерла побежавшие слезы.

Ее желания не имеют значения, ее ребенок не имеет значения, ее чувства тоже не имеют никакого значения.

Сергей поджал губы.

- Ты должна сама принять решение.

- Я приняла, - устало сказала девушка. Ей хотелось побыстрее закончить эту пытку. Вряд ли Сергею доставляло удовольствие мучить ее. – Я сделаю аборт.

- Хочешь знать мое мнение? – спросил Меркулов и, когда Лиза с безразличием пожала плечами, все-таки сказал: - Это самый разумный выход. Ребенок лишит тебя будущего. О фигурном катании придется забыть. Лиз, ты сама ребенок еще.

Лиза вяло кивнула. Ей было все равно. Может, брат и прав, но смысла рассуждать об этом не было. Она хотела просто сделать то, что должна, и забыть об этом. Она постарается забыть.

- Ты мне поможешь? Об этом не должен никто узнать.

- Думаю, что смогу все устроить. - Сережа дотронулся до плеча сестры. Она взглянула на него и, когда он ободряюще сжал ее плечо, снова опустила голову. Потом он взял мобильный и, ища нужный контакт, проговорил: - У меня есть знакомый, его девушка работает в частной клинике.

- У меня не очень много денег…

- Перестань, Лиз. - В трубке уже послышались гудки.

Следующим вечером Лиза держала ладонь на животе, зная, что ее ребенка больше нет. В свои неполные пятнадцать она понимала уже очень много. Понимала, что срок довольно большой, понимала, что после аборта могут возникнуть осложнения, способные на всю жизнь отобрать у нее возможность стать матерью. Она боялась этого, но вместе с тем пребывала в состоянии какого-то угнетенного безразличия, когда каждый последующий удар оставляет рваную незаживающую рану поверх предыдущих, но уже почти не причиняет боли. Врач, который делал аборт, сказал, что все прошло хорошо, и последствий быть не должно. Лиза держалась стойко и отчужденно, так, словно все происходящее ее не трогало. И никто не догадывался, насколько сильно болит ее душа.

Москва, июнь 2016 года

Самойлов надел штаны и посмотрел на Лизу. Она так и сидела, не шевелясь, как будто оцепенела. Он взял свою рубашку и набросил ей на плечи, но Лиза даже не посмотрела на него.

- Тебе надо лечь. - Макс неловко дотронулся до ее руки.

Пальцы Лизы были настолько холодными, что он не сдержался и потихоньку сжал ее ладонь. Лиза непонимающе взглянула на их руки, словно вообще не могла сообразить, что происходит и зачем.

- Пойдем. – Самойлов помог ей встать и, обняв за плечи, повел в другую комнату.

Когда он отбросил одеяло с постели, Лиза послушно села. Она молчала, и Макс не мог понять, хорошо это или плохо. То, что она больше не плакала, его успокаивало, но ее безропотное подчинение всем его действиям вызывало тревогу.

- Прости за… за то что все так получилось, - сипло проговорила она, кутаясь в мужскую рубашку. – Я правда хотела, но потом…

- Я не должен был на тебя орать.

Макс сел рядом. Он все еще не слишком хорошо понимал, что же случилось, но теперь, когда ярость поутихла, жалел, что набросился на нее. Стоило для начала хотя бы выяснить, что же случилось.

- Ложись. - Он отодвинул одеяло еще дальше. – Завтра поговорим.

- Мне хотелось… - Она не двинулась с места. Только губы едва заметно шевелились. - А потом… я могла думать только о том, что будет больно. Мне стало страшно…