Добро из зла (СИ) - "Терран". Страница 48

— После того, как ты кинул меня?

— Я сделал свою работу, Синдер. Даже не стал требовать за нее оплаты и просто тихо ушел. В моей профессии это называется не «кидалово», а «бессмысленная невероятная щедрость».

— Не прикидывайся дурачком, — фыркнула Фолл, чуть ослабив хватку. — Ты прекрасно знаешь, что раз связавшись со мной, обратного пути нет: ты либо на моей стороне, либо… — она оглядела его с ног до головы. — Либо вот так.

— Уговорила, — легко согласился Торчвик. — У меня слишком прекрасное лицо для «вот так». Я с тобой. Кого там мне надо ограбить на этот раз? Только умоляю — больше никаких дел с Белым Клыком, они там все двинутые!

Девушка рассмеялась, отпустив рыжего и отступив на шаг назад. Не переставая улыбаться, она протянула руку и Хейзел, правильно поняв ее жест, вложил в ладонь ручку маленького серебристого чемоданчика, который нес с собой.

— Боюсь, первый вариант для тебя потерян навсегда, Роман, — промурлыкала Синдер, набирая код на замке. — Ты уже сделал свой выбор. «Вторые шансы» пусть дают другие; как по мне, для многих и одного-то много. Держи крепче, Тириан.

После короткого щелчка крышка кейса раскрылась, метнулась стремительной черной молнией крупная, толщиной с руку, многоножка, пробежала по руке своей Королевы, сделала круг вокруг шеи и вновь спустилась уже по другой руке, обернувшись вокруг запястья.

— Скажи «Ам», Роман, — злорадно рассмеялась Синдер, протягивая руку.

Тириан нажал на скулы, заставляя пленника раскрыть рот и, прежде, чем Торчвик смог что-то предпринять, многоножка прыгнула, вцепившись в нижнюю губу, завозилась, разжимая зубы, и, извиваясь, скрылась внутри.

— Вот и все, — развела руками девушка, не переставая улыбаться. — Теперь ты мой. На каком бы расстоянии ты от меня не оказался, я могу сделать так…

Синдер щелкнула пальцами и оскалилась еще шире, когда Роман истошно заорал и скрючился, прижимая руки к груди, едва не отрубив сам себе голову о клинки Тириана — фавн едва успел убрать лезвие от горла, отступив в сторону. На мгновение Фолл стало неприятно, что безумный садистский оскал скорпиона был так похож на ее собственный, но тут же выкинула это из головы — работа все еще не была закончена.

Когда многоножка перестала терзать внутренности Романа, Синдер присела рядом, без тени брезгливости утерла рукавом кровавый пот с его лба и с фальшивым сочувствием сказала:

— И произойдет это. Стоит мне заподозрить, что ты решил предать меня и… — Торчвик выгнулся снова, едва не сломав позвоночник. — Попытаешься вытащить его, обратившись к врачу…

— Не надо! — дернулся Торчвик, опередив демонстрацию всего на мгновение. — Я понял!

Оглянувшись через плечо, Синдер встретилась взглядом с Хейзелом, сменившим мрачную мину на гримасу отвращения.

— Как тебе, Хейзел? Думаешь, ВСЕ всё поняли?

— Этого достаточно, — кивнул здоровяк. — И со мной такое не сработает, зря старалась.

— Да, ты слишком упертый баран, у которого есть цели покруче собственного выживания, — со вздохом согласилась Синдер. — Твое Проявление может спасти тебя от боли, но не от смерти. Как тебе такая?

Она положила руку Торчвику на грудь, подцепив когда-то светло-серое, а ныне покрытое грязью и кровью, пальто черными когтями, разорвала пополам, с силой нажала, не давая вырваться, но ни в коем случае не мешая кричать от боли и ужаса, когда кожа на животе натянулась, острый бугорок в форме змеиной головы Гримм заходил ходуном, пытаясь вырваться на свободу…

Когда Роман замолчал, охрипнув от крика, Синдер с минуту вслушивалась в мертвую тишину, прерываемую только тяжелым дыханием пленника, а после довольно кивнула:

— Да, думаю, мы с тобой поняли друг друга, — бестрепетно повернувшись к мужчине спиной, она склонилась над своим старым-новым бойцом. — Теперь ты…

— Я на все согласен! — поспешил заверить ее преступник. — Даже с психопатами из БК буду работать. Хочешь, я даже в равенство верить начну?

— Таких жертв не требуется, — рассмеялась Синдер. — Для начала ответь на простой вопрос: где Нео?

Когда Торчвик задержался с ответом, девушка медленно подняла руку, приготовилась щелкнуть пальцами… Роман, сцепив зубы и побледнев как мел, молчал.

— Зачем ты упорствуешь? — с любопытством спросила она. — Твоя подружка успела сбежать, но какое это имеет значение, если ты в моих руках? Я просто буду щелкать пальцами до той поры, пока ты не расскажешь мне все. Учти — я раньше не пытала людей таким способом. Кто знает, вдруг я сделаю что-то не так, или Гримм откусит тебе что-то важное?

Она видела в его глазах соблазн, страх и ужас. Люди с таким выражением лица рассказывали ей все, предавали родных и лучших друзей, ползали в ногах, целовали ступни, делали все, чтобы протянуть еще одну лишнюю секунду. Сейчас он откроет рот и…

Но вместо этого Торчвик закрыл глаза, его лицо расслабилась, а на губах заиграла слабая улыбка.

— Я ничего тебе не скажу.

Ей показалось, или в его голосе действительно звучало удивление? Мгновение Синдер с любопытством изучала его лицо. Такое выражение она тоже уже видела — с такой улыбкой люди без колебаний идут на смерть.

— Надо же, у Романа Торчвика, самого обаятельного ублюдка на Ремнанте, есть кто-то, кто важнее ему собственной жизни, — она покачала головой. — Я даже не знаю, впечатлена я или разочарована. Ты всерьез думаешь, что выдержишь пытки?

— Я попытаюсь, — прошептал Роман.

Пожал плечами, молодая Королева уже собралась было щелкнуть пальцами, как…

— Подожди.

…ее прервал низкий басовитый рокот за спиной. Не обращая внимания на ее злой взгляд, Хейзел шагнул вперед и опустился на корточки рядом с Романом. Заглянув ему в глаза, он тихо спросил:

— А эта твоя Нео… скажи, она также предана тебе, как ты — ей?

Рыжий ничего не ответил, но злоба, мгновенно сорвавшая маску спокойствия с лица, сообщила Синдер все необходимое без всяких слов. Хейзел уметь читать по лицам не хуже нее. Кивнув, он поднялся и отпустил руку Фолл.

— Нам не надо искать Нео, Синдер. Где он — там она. Такое происходило уже не раз — его ловят, она сбегает, а после вытаскивает его задницу из любого дерьма, в которое он умудрился угодить. Просто дай ему свое задание, отпусти на все четыре стороны — она сама найдет его и поможет, потому что по другому просто не может быть.

Помедлив секунду, он тихо добавил, заглянув ей в глаза:

— Мне казалось, что бессмысленное насилие — это скорее по части Тириана.

— Эй! — вскинулся фавн. — Я бы попросил. «Весело» — это тоже смысл!

— Какие вы у меня все нежные, преданные и милосердные, — закатила глаза Фолл. — Меня сейчас стошнит. Ладно, рыжий, считай, что тебе повезло.

Вытащив из того же чемоданчика, в котором принесла Гримм, толстую папку, она бросила ее на грудь Роману.

— Твое новое задание, Роман, — принялась рассказывать она, пока преступник, шипя и морщась от боли, садился и листал дрожащими пальцами страницы.

— Это же… — охнул рыжий, наткнувшись на фотографию цели.

— Блейк Белладонна, — кивнула Синдер. — Поверить не могу, что я не заметила раньше. Вот уж действительно, самое темное место — под самым огоньком свечи. Смотри дальше.

— А это — Красная Рука, — сощурил глаза Торчвик.

— Да, Белый Клык для человеков, — фыркнула Синдер. — «Загоним животных обратно в их вольеры» и все такое. Такие же придурки, как и ребята Адама. Эти ребята нынче популярны. Дальше объяснять надо?

Преступник лишь хмуро покачал головой, но Королева все равно продолжила, отрешенно и задумчиво, будто говорила сама с собой:

— Ремнант оказался немного прочнее, чем я думала. Этот тупой медведь едва все не испортил, — прищурившись, она перевела злой взгляд на Романа. — Я, кстати, виню тебя за это.

— Прихвостень — человек… фавн… а, похрен! Адама.

— Ну, рогатый мертв, и я не могу сделать с ним вот так, — она щелкнула пальцами и Торчвик коротко вскрикнул, когда Гримм пошевелился у него в животе. — Ладно, хватит с тебя. В следующий раз, если ты считаешь, что кто-то может повредить моим планам — ты говоришь об этом мне, а не молчишь в тряпочку в надежде, что все как-нибудь без тебя рассосется и ты сможешь свалить. Ты уже пытался — и смотри, что из этого вышло. Ты мог быть со мной рядом добровольно и получить свою награду, когда я добьюсь цели, а сейчас единственное, что ты можешь заслужить — свою жизнь, но никак не свободу или положение, достойное своих талантов. Не просри то немногое, что у тебя осталось, Роман.