Украсть миллиард (СИ) - Матуш Татьяна. Страница 46

— Так, народ — пора! — распорядился рыжий, — Пен, девушку возьмешь к себе. Крыса, ты в мою машину. На заднее сиденье, и укройся пледом. Марта — твоя миссия — красивое кино.

Рыжая, видимо, сестра Эриха, задорно кивнула и помчалась через поле к своей машине. Это послужило сигналом. Пен взяла за руку Джин. Та бросила на меня встревоженный взгляд, но я успокаивающе помахал ей рукой, мол, расстаемся ненадолго… Сам я в этом был совсем не уверен. Не знаю, на что надеялись юные экстремалы, судя по тому, что мы устроили в тихой и сонной Баварии — уйти нам не дадут.

Но Эрих был отчего-то уверен в успехе, да и остальные не выглядели командой обреченных.

«А поле боя держится на танках» — невольно вспомнилось мне, когда справа, слева, впереди и сзади мощно взревели отличные немецкие движки. Упакованный с головой, я не мог видеть нашего проскока… впрочем, Марта же собиралась снимать, так что потом в сети посмотрю. Подо мной проснулся зверь — по-другому не скажешь: небольшая пробуксовка, старт — и вот мы несемся с шееломательной скоростью в неизвестном направлении, я могу лишь слышать, как визжат покрышки, орут благим матом полицейские матюгальники да стрекочет над головой вертолет. Эрих, водитель от Бога, на поворотах не тормозил. Немецкий асфальт не давал в полной мере ощутить на себе все прелести жесткой подвески. Да и слава Всевышнему! Хоть Пен и перетянула мне ребра тугой повязкой и сделала укол обезболивающего, весело все равно не было.

Продолжалось это недолго, минут пятнадцать. Внезапно Эрих сбросил скорость, а потом и вовсе остановился, и по наступившей вдруг прохладе я сообразил, что нахожусь в крытом помещении: большом, пустом и, судя по запахам, недостроенном или в разгар ремонта.

— Вылезай! — скомандовал он.

Я сбросил клетчатое одеяло и огляделся. Мы были внутри какого-то огромного склада. Или гаража. Абсолютно пустого, если не считать трех здоровых крытых фур.

Вся команда была тут. Вопрос в том, где именно — тут?

— Здесь строится гипермаркет, — пояснил Эрих, — подрядчик — мой папа. Я — его помощник, так что тут нам рады, а полицейских немного задержат на воротах. Совсем чуть-чуть, но небольшая фора у нас есть.

— Ты, похоже, все уже продумал? — спросил я.

— Все продумать невозможно, — рассудительно ответил Эрих, — но кое-что мы изобрели.

Команда деловито занимала места, в том числе и за рулем фур, я страшно удивился, когда на водительское место одного здорового грузовика села девушка, Пен, облачившаяся в комбинезон работника стройки.

Парни меж тем очень быстро вытаскивали части небольшого трамплина.

— Надо будет прыгать? — я невольно поморщился.

— Прыгать будем мы… Нельзя же оставить славу лучшего автомобиля в истории за «Пежо».

— А ты — экстремал, или работник рекламного отдела «BMW»? — поинтересовался я.

— Я — патриот, — с достоинством ответил Эрих. Шутки он, похоже, не оценил.

Один из автомобилей загнали в фуру, к самой кабине, а оставшееся место команда рабочих принялась тут же, споро, заставлять одинаковыми контейнерами…

— Деловой вопрос, — сказал Эрих. Я обернулся к нему, не успев разглядеть маркировку, лишь сообразив, что цвет контейнера означает: «токсично»… Эрих на секунду замялся, потом решительно сунул мне в ладонь ключи от кабриолета, — держи, пользуйся. Машина хорошая. Мощная, надежная. Пробег небольшой. Будешь в следующий раз чудить, так чтобы на «правильном» ведре, хорошо?

— Все-таки они тебе платят, — усмехнулся я, — хорошо, а что взамен?

— Взамен — твой автомобиль. Ты ведь его у виллы Манфреда оставил? Я отдаю тебе кабриолет, оформим в любое время, если захочешь. Или продашь, документы в бардачке, я подтвержу сделку. А ты отказываешься от всех прав на свой «Пежо».

— Да зачем он тебе? — изумился я, — от него, наверное, остались только рожки да ножки.

— Вот все что осталось, я себе и возьму, — сказал Эрих.

— Невыгодная сделка.

Парни и девушки посмотрели на меня, как на идиота.

— Его папа мыл машины. А теперь строит торговые центры по всей Европе, — пояснил один из них, — у Эриха мозги не хуже. Он выставит куски от твоей тачки на сайте, и огребет бешеные бабки. Один «шильдик» за вполне приличную сумму уйдет.

— Да ну? — не поверил я.

— Мы первые за него на аукционе драться будем, — заверил парень.

Да-а, дела! Похоже, «Петя» теперь будет живее всех живых.

— Время! — рыжий хлопнул в ладони и команда мгновенно рассосалась.

Три фуры неспешно подъехали к задним воротам и встали на мойку. Перед выездом со строительной площадки их тщательно избавили от малейшего намека на неизбежную на стройке грязь, и лишь после этого ворота раскрылись, выпуская фуры на трассу.

— Стойте!

Дорогу перегородил полицейский. За ним маячили две машины, а дальше по трассе вообще творился полицейский беспредел — столько «зеленых» водитель первой фуры даже в кино не видел.

— Что случилось? — удивленно спросил он, открывая дверцу и спрыгивая вниз.

— Взорвали виллу в Штарнберге, — пояснил полицейский.

— Прямо так и взорвали? — не поверил водитель, — может быть, газ?

— Может быть, и газ, — не стал спорить парень в бежево-зеленой форме, — документы, пожалуйста.

Качая головой, водитель протянул путевой лист. Не отрывая глаз от бумаги, полицейский махнул, и к нему немедленно подошли еще двое.

— Откроете машины и покажете им груз, — велел он.

— Бог мой! — флегматично удивился водитель, но спорить, естественно, не стал. В любой стране мира спорить с полицией все равно, что с погодой. Можно, конечно, назло зиме пойти в паб в шортах и майке… только выйдет себе дороже. Так что теперь уже водитель фуры махнул рукой и, повинуясь этому жесту, распахнулись дверцы двух остальных грузовиков, а вслед за дверцами — и борта.

На серый асфальт упали первые крупные капли дождя, и уже через пару мгновений он лупил со скоростью пулемета, методично обрабатывая пустые помещения стройки, грузовики, полицейские машины, асфальт и черно-белые домики неподалеку.

К полицейскому, остановившему фуры для досмотра, подбежал коллега.

— Там строительный мусор. Везут на переработку.

— Вы внимательно осмотрели все три машины?

— На первый взгляд — все в порядке. А вскрывать, наверное, не стоит. Там маркировка «токсично», а на улице дождь…

Полицейский задумался. С одной стороны — взрыв с подозрением на теракт и подозреваемые, скрывшиеся на территории стройки. С другой — токсичные отходы, которые перевозятся в герметичных контейнерах, и, при нарушении герметичности, должны быть возвращены назад и переупакованы.

— Ну что там еще, Габи? — недовольно влезла молодая женщина — водитель. Она была высокой и не слишком красивой, но решительной особой. Или просто склочной, — Почему «зеленые» нас так долго маринуют, мы и так отстаем от графика?

— Говорят — виллу взорвали.

— И они ищут бомбу, — хмыкнула фрау… или, скорее, фройлен, — ну так у нас там почти шестьдесят бомб замедленного действия. Пусть выбирают себе любую и пропускают. За опоздание Отто с нас три шкуры спустит, и ни на какой международный терроризм не посмотрит, — фройлен взглянула на полицейского… и вдруг улыбнулась ему так дружески и понимающе, что вся ее некрасивость и угловатость вдруг исчезли, словно по взмаху волшебной палочки. Полицейский не заметил, что его губы невольно растягиваются в ответной улыбке.

И тут заработала рация.

— Прорыв у главных ворот! Наши подозреваемые, пять прыжков подряд… Прямо через полицейские машины!!! Да, все пять кабриолетов…

— Простите, — полицейский немедленно посерьезнел и разрешающе махнул рукой, — проезжаете, господа.

И фуры проехали…

Прыжки были головокружительными, очаровательными и наглыми. Даже полицейские, перегородившие шоссе своими автомашинами разинули рты, когда над их головами проносились днища кабриолетов. Легких и изящных. Настоящих красавцев. В полете они выглядели просто восхитительно! Кто бы мог подумать, что у этих сорванцов будут такие технологии — надувные сверхпрочные трамплины. Не прошло и полугода, как их запатентовали и стали использовать для каскадерских трюков при съемках фильмов и видеороликов. Хотя поговаривают, что и военные заинтересовались подобными штуками…