Последний экипаж "Белого кролика" (СИ) - Цыганков Михаил. Страница 25

Изнеженный дворцовым этикетом и великосветскими обычаями человек в такой драматический момент должен был испугаться, удариться в панику, начать паниковать, биться в истерике, размазывать по щекам обильно хлынувшие слезы и беспорядочно бить кулаками по ржавому металлу сбивая в кровь костяшки. Но они плохо знали моего друга! Его такой чепухой не испугаешь…

После того, как глаза привыкли к темноте, он заметил в дальнем углу парочку мирно спящих велацерапторов. Ящеры были пожилые, это было сразу заметно по тусклому окрасу частично выпавших перьев, сквозь которые проглядывала старая морщинистая кожа. От грохота и улюлюканья они проснулись, но жрать пленника не стали, а без лишних разговоров распахнули большие окованные железом ворота, у которых и дремали. В нос ударил запах такой силы, что Вольдемар подумал о безвременной кончине замковой канализации. Но она была здесь совершенно ни причем. Из ворот, хлюпая огромными лапами по лужам из стекающей с потолка воды, шумно отрыгиваясь и ковыряясь когтем в зубах, вышел огромный тиранозавр. За ним по каменному полу волочилась ржавая цепь. Ящер внимательно обнюхав моего друга и еще раз громко рыгнул. Но Вольдемар не впал в панику, не закричал дурным голосом « Помогите, ящеры жизни лишают!», не стал колотить в дверь кулаками, ногами и той частью своего организма на которой наколото «Добро пожаловать на борт». Он вытащил из-за пазухи гранату РГД-5, выдернув чеку, подошел к злобно смотрящему животному и тренированным движением забросил её чудовищу в пасть. Ящер, не разобравшись в ситуации, гранату проглотил и тут же помер от приступа изжоги и несварения желудка. От изумления велацерапторы застыли с открытыми ртами. Вольдемар достал еще две гранаты и вежливо объяснил престарелым рептилиям, что несварение желудка, вызываемое этими милыми штуками болезнь очень заразная. И если они не хотят пасть жертвой эпидемии, то должны сообщить, как можно отсюда выбраться, минуя дверь. У пожилых ящеров из-за страха перед неизлечимой болезнью, отнялся язык и они плохо заточенными когтями показали на какие кирпичи жать, чтобы открылся секретный потайной ход, но воспользоваться им не пришлось. Дверь все с тем же скрипом и лязгом открылась, и в подземелье заглянул обеспокоенный Завалон Фри Смокинг. Увидев трясущихся от страха велацерапторов и дохлого тираннозавра на полу, он сам чуть не лишился дара речи и сильно зауважал иноземного учителя. Громко наорав на свою свиту, пообещав виновных в недоразумении показательно посадить на кол, он не стал извиняться, а только спросил: «Зачем мирному учителю в моем неприступном замке - гранаты?». Вольдемар не растерялся и сказал, что это такая национальная традиция. Очень неспокойно на Земле Ненормальной. Вокруг террористы, бандиты, маньяки и прочие кошмары. Без гранаты долго не протянешь. Фри Смокинг поверил, или просто сделал вид, но больше ничего спрашивать не стал. После этого случаяВольдемара в замке стали побаиваться, а Мария просто не давала покоя и прохода, требовала немедленно жениться и уехать с ней на историческую родину. Жениться он был готов в любой момент, но уехать, не взорвав эту обитель зла? Это было не в правилах моего друга. – Бармалеус, остановился, перевел дух и все выпили за твердость убеждений. Синдбад украдкой достал из кармана шелковой жилетки ночные солнечные часы, посмотрел на них и стал беспокойно озираться, время его явно поджимало. А капитан решил закончить рассказ об эпопее своего друга.

Глава 18 о дипломе педагогического колледжа поселка Большие Самоеды. пикнике на обочине, желтобрюхом голопузике и цветущих лилиях.

- И тут события начали развиваться стремительно и непредсказуемо. В одно прекрасное утро сонный Вольдемар увидел зависшую над внутренним двором яхту главного имперского инспектора по борьбе с несанкционированными вооруженными бандформированиям барона Блицкрига. Вместе с ним в замок прибыл мультимиллиардер Минивен Младший, который оказался очень старым сморщенным старикашкой с Земли Ненормальной. В здешних краях его очень интересовали залежи необогащенного философского камня и красавица Мария Фри Смокинг. Он имел острое желание жениться в пятнадцатый раз и взять в жены девушку порядочную, строгих патриархальных нравов, цивилизацией не развращенную, привычную к домашнему труду, воспитанную в духе непротиворечия супругу, и не мечтающую в случае развода отсудить половину мужниного состояния. Лучшей участи для своей дочери старый Фри Смокинг и желать не мог. Мария для вида поплакала, позаламывала руки и согласилась. Вольдемар в это время минировал центральную башню, подпиливал цепи подъемного моста и ничего, естественно, не знал о происходящем в тронном зале, где гости справили помолвку, а назавтра запланировали сыграть свадьбу.

За столом, отмечая это знаменательное событие, имперский инспектор, подцепив на кончик кинжалакусок хорошо прожаренной плотоядной улитки, со смехом рассказал о задержанном недавно в столице, в дупель накурившемся драконьего гашиша вражеском лазутчике, утверждавшем, что он неудавшийся учитель с Большой Земли. В доказательство своих слов он показывал диплом заочного педагогического колледжа поселка Большие Самоеды и татуировку «Добро пожаловать на борт» на таком месте… Услышав это, Завалон покраснел, потом побледнел, от ярости покрылся пятнами, вскочил, выхватил меч, и с криком я: «Я сейчас его, гада, завалю!» (кстати, именно за такие манеры его и звали Завалоном), выскочил из зала. Следом, громыхая доспехами, за ним рванула дружина, последние полгода находившаяся в состоянии повышенной боевой готовности и истосковавшаяся по активным боевым действиям. Но не зря Вольдемар столько времени проводил, шастая по темным лабиринтам замка. Он исчез, не став ввязываться в бой с превосходящими силами противника. В бессильной злобе охранники порубили антикварную мебель в его комнате, допросили с пристрастием некстати подвернувшегося под руку призрака-шатуна, но получили от этого лишь слабое моральное удовлетворение. Вечером, когда бывший лейб-гренадер бродил у стен замка, выбирая место для нанесения главного удара и тоскуя по своей любимой, он вдруг увидел в окне мигающий огонек свечи. Это была азбука Морзе, которой он когда-то научился сам, а потом обучил Марию. Самоотверженная девушка сообщила, что завтра, после обеда, отправится с Минивеном Младшим на яхте барона Блицкрига полюбоваться окрестностями и уговорит капитана устроить пикник на обочине дороги у поляны рядом с озером Лилий. Там Вольдемар и сможет ее незаметно похитить и спасти от ненавистного брака. – В этом месте все, включая проснувшегося Марафетуса, выпили за осуществление задуманных планов и Барм Аллей продолжил:

- В назначенный час поляна была окружена, из-за каждого куста торчал арбалет, мушкет, трехлинейная винтовка Мосина, или автомат Узи. Все было готово к встрече. Над цветущими кустами мутировавшего папоротника жужжали пчелы, клацали челюстями охотившиеся на них гигантские стрекозы, где-то квартет подвыпивших леших нестройно пел лирическую песню о массовом выпадении серебряной росы от которой даже трава не успела еще согнуться. Разбойники с умилением слушали эту лесную симфонию, им очень хотелось узнать место, где происходит это уникальное природное явление. Но дослушать им не дала черная тень зависшей над поляной яхты. Она тихо снизилась к самой траве, и на землю, вслед за вооруженной до зубов охраной, посыпались ящики с вином, кабаньи туши, мангалы, шампура, шатры, коробки с хрустальными бокалами и другие необходимые для простого лесного пикника аксессуары.

Охрана шустро собрала легкий трап, по которому на землю спустился светящийся от счастья Минивен и беспокойно озирающаяся Мария. Как только ее ножка в белой атласной туфельке, коснулась изумрудной травки, чуть не раздавив мирно спящего среди ядовито-синих цветочков дуболома обыкновенного, хорошо откормленного желтобрюхого голопузика, Вольдемар махнул рукой. Все произошло быстро и тихо. Команду оглушили и связали, особо ретивых охранников успокоили арбалетные болты, но в основном обошлись без жертв. Бывший лейб-гренадер вышел из-за кустов в новом камуфлированном смокинге, с боевой раскраской на лице и, подав обалдевшей невесте руку, спокойно и величественно сказал: