Упрямая невеста - Гринвуд Лей. Страница 19

– В общем, мы с тобой попали в переделку, – сказал Расс.

– Но я ничего не имела против замужества, – возразила Танзи.

– До тех пор, пока не повстречалась со мной.

– Что ж, в жизни всякое случается. Уверена, ты найдешь женщину, которая станет тебе хорошей женой.

– Не раньше, чем уеду из этих мест, как того хотят все жители Боулдер-Гэп. Но не об этом речь. Я очень прошу тебя научить меня читать.

– Трудно поверить, что такой человек, как ты, не умеет читать.

– Вообще-то я могу кое-что прочесть. Например, мука, кофе, соль, обувная лавка, банк, салун, шорник. Умею ставить свою подпись и разбирать подписи других.

Но если надумаю купить участок земли, не смогу прочесть договор, так же как объявления о продаже быков.

– И как же ты выходишь из положения?

– Обращаюсь к кому-нибудь за помощью.

– А почему вдруг теперь решил научиться читать?

– Из-за тех писем. Сам я ни за что бы тебе не написал их. А уж если бы прочел твои ответы, понял бы, что тебе не место на ранчо.

– Боишься, как бы снова не случилось нечто подобное?

– Нет, нет, хватит с меня. Я должен научиться читать, чтобы снова не впутаться в какую-нибудь историю.

Танзи не хотела учить Расса читать. Он вызывал в ней те чувства, которые она старалась в себе подавить. Кто бы и что бы о Рассе ни говорил, Танзи ощущала в нем силу, твердость характера, целеустремленность. Для нее оставалось загадкой, почему горожане так его ненавидят.

Чтобы выдержать это, надо обладать мужеством, непоколебимой уверенностью в своей правоте и упрямством. Всеми этими качествами Расс обладал.

– Если не хочешь меня учить, говори прямо, я не буду в обиде.

– Дело не в этом…

– Боишься потерять работу?

Такая мысль ей не пришла в голову.

– Они уволят меня, если я стану учить тебя читать?

– Вполне возможно.

– Но здесь больше некому учить их детей.

– Ненависть ко мне может оказаться сильнее их желания обучать своих детей.

Танзи больше не сомневалась.

– Я помогу тебе. Но ты не можешь приходить в класс вместе со школьниками.

– Попытайся я войти в класс, жители Боулдер-Гэп без колебаний выбросили бы меня из города, обвинив в посягательстве на честь их дочерей. И ты лишилась бы работы.

Об этом Танзи не подумала. Если другие женщины испытывали к Рассу Тибболту те же чувства, что и она, а это, без сомнений, было именно так, то желание родителей держать своих дочерей подальше от Расса казалось вполне разумным. Расс, конечно же, не обесчестил бы девушку, но кто мог поручиться, что сама девушка окажется столь же благоразумной и сдержанной.

– А почему ты не попросишь Уэльта научить тебя читать? Он ведь живет на ранчо. И тебе не придется так далеко ездить на занятия.

Лицо Расса окаменело, взгляд стал ледяным. Он стиснул челюсти.

– Уэльт не знает, что я не умею читать, – тихо проговорил Расс. – Никто не знает.

Только сейчас Танзи осознала, сколько мужества потребовалось Рассу, чтобы признаться ей в том, что он не умеет читать.

– И почему же теперь ты решил раскрыть свой секрет?

– Из-за тебя.

– Из-за меня? Но почему же?

– Я понимаю, сколько мужества потребовалось тебе, чтобы приехать сюда и встретиться с человеком, которого ты совершенно не знаешь. При этом ты рассчитывала только на себя. Ты знала, что тебя ждет в случае неудачи, но не смалодушничала.

– Так-то оно так, но чтобы постоянно жить в окружении врагов, требуется гораздо больше мужества.

– Именно поэтому я и скрывал свой секрет. Если бы горожане узнали, что я не умею читать, у них появился бы еще один повод смотреть на меня с презрением.

– Думаю, здесь много таких, которые не умеют читать.

– Для них это не имеет значения, ведь они – уважаемые жители города. А я – мошенник и убийца. Какой бы недостаток они ни обнаружили у меня, он станет лишь еще одним доказательством того, что они не ошибались на мой счет и имеют полное право меня презирать.

– Думаю, ты быстро научишься читать. Никто ни о чем не догадается.

– Но мне придется часто бывать в школе.

– Можно встречаться в гостинице.

– Где? В твоей комнате? Так еще хуже.

– Мы что-нибудь придумаем.

– Впрочем, об этом можно не беспокоиться. Секреты рано или поздно перестают быть секретами. К тому же у нас обязательно будет какой-нибудь опекун.

– Опекун? Что ты имеешь в виду?

– Следует позаботиться о твоей репутации. Тебе нельзя оставаться со мной наедине.

Расс шагнул к Танзи. Ей показалось, что она ощущает исходящее от его тела тепло.

– Меня это мало волнует.

– Напрасно. Думаю, мне лучше приходить до уроков. Правда, вставать тебе придется ни свет ни заря.

– Я люблю рано вставать, – улыбнулась Танзи. – Не знаю только, понравится ли это Черепашке.

– А он здесь при чем?

– Он и будет нашим опекуном.

– Когда начнем?

– Хоть сейчас.

– А опекун?

– Разок можно обойтись без него. – Танзи вручила Рассу книгу, по которой учила читать школьников. – Найди слова, которые ты можешь прочесть.

– А где же Черепашка? – спросила Танзи, когда на следующее утро Расс вошел в класс.

– Арчи сказал, что вчера он что-то не то съел, – объяснил Расс, достал из кармана записку и положил перед Танзи. – Но Этель говорит, что завтра все будет в порядке. Я просто проезжал мимо. Но самое главное – вот. – Расс ткнул пальцем в записку. – Я кое-что написал.

– Как тебе удается находить время для занятий? – спросила Танзи. Она знала, Расс не сказал своим товарищам, что учится читать.

– Дважды в неделю я езжу в горы проверить, не крутятся ли где-нибудь угонщики скота. – Он широко улыбнулся.

Танзи чувствовала себя совершенно безоружной, когда Расс вот так улыбался. На прошлой неделе Черепашка сказал, что он впервые видел, как Расс Тибболт улыбается. И это очень важно. Потому что этот мужчина улыбался из-за нее.

Вероятно, она была единственной женщиной в Боулдер-Гэп, которая не морщилась при встрече с Рассом. С ней он мог быть самим собой. Расс чувствовал себя настолько свободно, что даже позволил Черепашке заниматься вместе с ним и помогать ему. Черепашку буквально распирало от гордости. Этель, конечно, не одобрила бы этих совместных занятий, но Танзи считала, что они пойдут Черепашке на пользу.

– Вот! – Расс снова указал на записку, которую положил на стол. – Прочти!

Танзи пробежала листок глазами:

Букет фиалок голубых

Напомнит о глазах твоих,

И красной розы лепестки

Как губы алые твои.

Какой бы ни пошел тропой,

Всегда возьму тебя с собой.

Она вопросительно посмотрела на Расса.

– Этот стишок часто повторяла моя мать, но не мне, а так… – мрачно произнес он. – Не знаю, почему вдруг я вспомнил его. Наверное, потому, что думал о тебе.

У Танзи защемило сердце.

– И все же почему ты его написал?

– Если бы у тебя был сын, ты ведь не отвернулась бы от него?

Все понятно. Этот стишок не имеет к ней никакого отношения. Танзи не нашлась что сказать. Ее отец обращался с ней как с рабочей лошадью, но если бы понадобилось, он отдал бы за нее жизнь.

– Нет, – ответила Танзи. Она чувствовала, какой горечью проникнуты слова Расса. – Разве женщина может это сделать?

– Все зависит от того, что эта женщина ценит в жизни.

– Я ценю людей. И любовь. Это главное, ради чего стоит жить, – сказала Танзи.

– Ты отказалась выйти за меня замуж, потому что боялась, что твоего мужа и сыновей могут убить?

– Это одна из причин.

– А другая?

– Не имеет значения.

– Имеет. Ты умная, образованная. Думаю, у тебя была серьезная причина, чтобы отказать мне. Я хотел бы знать, какая. Возможно, это пошло бы мне на пользу. Я постарался бы измениться к лучшему.

– Чтобы жениться?

– Может, и так. Или ты наконец поймешь, что я ни с кем не веду войны, и согласишься выйти за меня замуж.