Королева воздуха и тьмы - Клэр Кассандра. Страница 22

Гвин приземлился на полянке – она ее помнила, – спешился и протянул руки, чтобы помочь ей спуститься.

Диана погладила коня по шее, и тот ткнулся ей в ладонь мягким носом.

– У него есть имя?

– Имя? – не понял Гвин.

– Я буду звать его Орионом, – Диана соскользнула на землю и села.

Трава пружинила под ногами, воздух пах сосной и цветами. Она оперлась на руки, и напряжение, кажется, согласилось, наконец, покинуть тело.

– Мне нравится. Нравится, что это ты дала коню имя.

Гвин сел напротив, озабоченно нахмурившись. Несмотря на огромные ручищи и глыбу тела, сейчас он выглядел беспомощным.

– Я знаю, что случилось, – сказал он. – Когда смерть приходит неожиданно и во всем величии, Дикая Охота об этом знает. Мы слышим, о чем рассказывает пролитая кровь.

Диана не знала, что сказать – что смерть несправедлива, может быть? Что Ливви не заслужила умереть так… и никак по-другому тоже? Что разбитые сердца Блэкторнов уже никогда не исцелятся? Все это было так банально – сто раз уже сказано и столько же понято.

Вместо этого она сказала:

– Думаю, я бы не отказалась, если бы ты меня поцеловал.

Раздумывать Гвин не стал. В следующую секунду он уже оказался рядом с ней, удивительно изящный, несмотря на то, что он был такой большой, – заключил в объятья, и она утонула в тепле и запахе леса и лошадей. Она наморщила нос и засмеялась, а он поцеловал ее смеющиеся губы.

Это был нежный поцелуй. Мягкие губы, царапающаяся щетина, каменные мышцы, которых она касалась, когда целомудренно положила руки ему на плечи и погладила.

Он повел плечами, хрипло застонав от удовольствия. Пристав на цыпочки, Диана обхватила его лицо ладонями, удивляясь своим ощущениям от прикосновения к чужой коже. Прошло уже столько времени… да и ничего подобного она себе даже не представляла: цветы и лунный свет – это для других, не для нее.

Но, оказалось, что это не так. Его огромные руки пробежали по ее волосам. Никогда еще ей не было так тепло, надежно, уютно в чьей-то любви. Поцелуи закончились так же естественно, как начались, и Гвин притянул ее поближе и усмехнулся.

– Что такое? – Диана запрокинула голову.

– Интересно, целоваться с фэйри – так же, как с Сумеречным охотником? – его улыбка была на удивление мальчишеской.

– Никогда не пробовала, – сказала она, и это было чистой правдой. Тогда, давно, она была слишком застенчива, чтобы кого-то целовать, и слишком печальна, а потом, позже… – Но я целовалась с несколькими простецами. В Бангкоке. Некоторые были трансгендеры, как я. В те времена я от всех скрывала, что я нефилим, и между мной и другими все время как будто стояла тень… – она вздохнула. – Не считая Катарины, ты, кажется, – единственный, кто знает обо мне все.

Гвин задумчиво хмыкнул.

– Мне нравится все, что я о тебе знаю.

«А мне нравишься ты», – едва не сказала она. Ее саму потрясло, насколько он ей нравился, этот странный фэйри, способный быть удивительно нежным и удивительно жестоким. Она знала его добрым, но слышала от Марка и о другой его стороне: той, что вела Дикую Охоту по кровавой дороге между звездами.

– Я собираюсь все им рассказать, – сказала Диана. – Эмме и Джулиану. Мы застряли в Идрисе все вместе, и я люблю их, как моих младших брата и сестру. Они должны знать.

– Расскажи, если тебе будет легче, – сказал Гвин. – Но имей в виду: ты ничего им не должна. Ты помогала им, заботилась о них, они знают тебя такой, какая ты есть. Никто не обязан раскрывать душу перед кем бы то ни было.

– Я хочу это сделать для себя. Так я буду счастливее.

– Тогда конечно.

Он поцеловал ее в голову.

Диана сидела в кольце его рук и думала о том, как горе и счастье умудряются делить между собой одно человеческое сердце. Интересно, какие потери довелось пережить Гвину? У него наверняка были отец и мать, братья и сестры… но она никак не могла представить их себе, а спросить пока не решалась.

Уже потом, шагая назад, к коню, чтобы вернуться в Аликанте, она вдруг заметила, что кончики ее пальцев испачканы пеплом, и нахмурилась. Скорее всего, его еще утром принесло ветром с Нетленных полей… Но все-таки это было странно.

Она выбросила все из головы. Гвин поднял ее в седло, и верхом на Орионе они уплыли вверх, к звездам.

Комнаты в Схоломанте были не так хороши, как в большинстве Институтов, но и не так плохи, как в Академии Сумеречных охотников. Они были чистые, пустые и, по мнению Диего, напоминали монашеские кельи. В каждой имелось по две узких кровати, два тяжелых стола и два массивных платяных шкафа.

Народу тут было немного, поэтому соседа у Диего обычно не было, но сейчас на полу в неопрятной куче одеял валялся Кьеран.

Подложив руки под голову, Диего смотрел в потолок, запоминал его неровности. Впервые в жизни он не мог сосредоточиться, чтобы читать или медитировать. Его мысли метались, как паук с нервным срывом, от Хайме к Кристине, к Диарборнам, потом к новому Инквизитору…

Не говоря уже о несчастном принце фэйри, стенавшем у него на полу.

– Сколько ты еще собираешься меня тут держать? – донеслось откуда-то из-под одеял.

Край одеяла откинулся, показалось лицо. Через некоторое время оно уставилось в потолок, словно пытаясь понять, что Диего там нашел.

– Держать тебя тут? – Диего повернулся на бок. – Ты же не в плену. Можешь идти, куда пожелаешь.

– Не могу, – капризно возразил Кьеран. – Я не могу вернуться в Дикую Охоту, чтобы не навлечь на нее гнев Короля. Не могу вернуться в страну фэйри, потому что Король обнаружит меня и убьет. Не могу скитаться по этому миру, потому что меня узнают, а я не уверен, что Король не ищет меня.

– Тогда почему не вернуться в Лос-Анджелесский Институт? Даже если ты все еще злишься на Марка, Кристина сможет…

– Именно из-за Марка с Кристиной я и не могу отправиться туда. – Волосы Кьерана сменили цвет с глухо-синего на тусклый белый. – И я, между прочим, не злюсь ни на кого из них. Я просто не хочу… – Он сел. – Или, наоборот, хочу слишком многого.

– С этим мы разберемся, когда придет время, – сказал Диего. – И сделаем то, что для тебя будет лучше.

Кьеран бросил на него такой пристальный, пронизывающий взгляд, что Диего даже привстал.

– Ты ведь всегда так поступаешь, правда? – процедил Кьеран. – Обещаешь найти решение, а когда случается худшее, оказываешься совершенно не готов.

Диего хотел ответить, но тут в дверь постучали. Кьеран исчез так быстро, что Диего не успел заметить, куда. Он откашлялся и сказал:

– Pasale!

В комнату проскользнула Дивья, за ней Райан, оба в форме. Райан был еще и в толстом свитере. Обоим так и не удалось привыкнуть к климату Схоломанта. В руках у Дивьи был фонарь с колдовским светом, выглядела она встревоженной.

– Диего, – сказала она, – Кьеран здесь?

– Скорее всего, под кроватью, – пожал тот плечами.

– Странно, – заметил Райан; он был куда спокойнее, но он вообще редко проявлял бурные эмоции.

– Хотя может быть и в гардеробе, – закончил свою мысль Диего. – А что?

– Когорта здесь, – выдохнула Дивья. – Зара и еще несколько человек – Саманта, Мануэль и, кажется, Джессика только что прошли через портал. С ними профессор Гладстон.

Из-под кровати выкатился Кьеран с комьями пыли в волосах.

– Они знают, что я здесь? – глаза его подозрительно заблестели. – Мне нужно оружие. Любое оружие.

– Да погоди ты, – Дивья успокаивающе подняла руку. – Мы думали о чем-то более… вернее, менее эффектном. Например, спрятать тебя.

– Я и так уже прятался.

– Да, под кроватью, – уточнил Диего.

– Да, но когда сюда мчится Зара Диарборн, собираясь допрашивать Диего, это не самое безопасное место в школе, – сказал Райан. – Тем более, что Когорта подозревает тебя в измене их благородному делу.

– Вот именно, – вставила Дивья. – Мы подслушали их разговор.

Она протянула руку Кьерану, словно чтобы помочь ему встать. Тот наградил ее удивленным взглядом и встал сам, без посторонней помощи.