И они поверят в обман (СИ) - Белая Рина. Страница 59

– Рассвет… – воскликнула я, обессилено бросив руки вниз.

– Его делает возможным ночь, – соблазнительно шепнула тень Келлаха. С каждым шагом, приближающим свет, она продолжала терять свою плотность.

Лег коснулся моей щеки. Понимая, что все еще нахожусь во власти тьмы, я постаралась осторожно, но настойчиво отстраниться. Он не позволил, стремительно обхватив мою голову. Я конвульсивно дернулась в надежде вырваться, но обессилила. Сомкнутые костлявые пальцы тени обладали поразительной силой и напоминали металлические оковы, которые пригвоздили меня к месту.

– Выбор твой - Тьма! Всегда! – прошептал он в мои губы за миг до того, как меня усилием тряхнули, вынуждая болезненно клацнуть зубами.

– Нет! – завопила я, в очередной безнадежной попытке обрести свободу.

«Ты сознательно ступишь во тьму, – приглушенно расхохотался голос в моей голове, – твой путь тьма!»

– Хватит! – взмолилась я.

– Солнце! Тихо, тише. Это кошмар. Все хорошо. Я с тобой. Тише, – прижимая меня к груди, успокаивал Фицион.

– Фиц?

Он протянул руку, желая отереть влагу с моих щек. Я отпрянула, поспешно садясь в изголовье кровати. От близости некроманта мне стало неловко, от прямого взгляда изумрудных глаз – нехорошо. Подтянув колени к груди, я обхватила их руками и сложила голову, мысленно возвращаясь к пережитому и прокручивая в сознании диалог. Время утратило свой цвет.

– Кто такой Келлах? – нарушил затянувшуюся тишину Фицион.

– Кто этот Келлах? – неожиданно жестко переспросил он.

– Тень, – спокойно отозвалась я.

– Ты знаешь имя Лега? – плохо скрывая удивление, спросил Фиц.

– Да, – я пожала плечами в жесте, мол, в нашем мире и не такое бывает.

– Он?

Я вопросительно вскинула брови, у меня и так по жизни напряг с расшифровкой взглядов, а подобного рода вопросы просто ставят в тупик…

– Лег в твоем сне, – сказал Фицион и не найдя проблеска понимания в моих глазах коротко пояснил: – Если он получил доступ к твоим снам, то у него есть твоя кровь. По крови он тебя найдет – вопрос времени.

– Нет, – выдавила я, – не найдет, иначе… давно бы выследил. Я сама виновата…

Я отвернулась и какое-то время рассматривала безобидный мрак, поселившийся в углу, пытаясь понять свои ощущения. Безусловно, я испытывала страх перед тьмой. Сильнее этого был только страх служить тьме. Чувства, сравнимые с созерцанием болота и погружением в его глубину, в само средоточие безысходности и гибели. «Нет! Нет! Никогда!» – мысленно повторяла я, убеждая себя, что все сказанное Келлахом лишь пустые слова. Выбор всегда остается за мной!

Фицион не стал настаивать на подробностях сна, но оставлять без внимания мои слова был не в силах. Каждая секунда нашего молчания, резонировала в его душе навязчивой тревогой, потому позволять мне собираться с мыслями и дожидаться пока я изволю пояснить, он не стал.

– В чем твоя вина? И как он обрел власть над твоими снами?

– У него нет моей крови, – уверенно произнесла я. – Я каким-то образом вернулась домой. Вернулась в сожженную деревню и попала в ловушку. Келлах будто бы ждал меня все это время.

– Он знает кто ты?

Я поняла, что Фиц имел в виду мою принадлежность к «иным».

– Да, – взгляд покинул угол и впился в пятнышко света на согнутых коленях. Я поиграла ладонью на свету, отбрасывая на ткань платья четкую густую тень. Как тесно связаны две противоположности и насколько различны они по своей сути!

– Что ему было нужно?

Моя ладонь так и зависла в воздухе.

А сам-то ты готов услышать ответ?

Впервые с момента пробуждения я не стала избегать взгляда Фициона. Мы смотрели друг на друга так, словно мы из разных миров, лишь мимолетно пересекшихся между собой. Я столько хотела сказать, но не произнесла ни слова. Он взял мою руку, притянул к себе и накрыл ее сверху другой ладонью.

Я одернула руку. И этим все было сказано.

– Не надо, – прошептала я, – сон… он…

– Не трудись, – оборвал меня Фиц.

Фицион вышел. Спустя миг в коридоре грохнул удар в стену.

Глава 36

Жизнь как депеша: коротка и полна ошибок.

Ханна Журк

День остался в памяти рваными клочьями.

Я словно отрешилась от происходящего, размышляя над проблемой наших отношений. Поначалу мне казалось невозможным разобраться в своих чувствах и сделать правильный выбор: принять свет с его дарами или встать на тропу тьмы и вместе с некромантом и его миром мертвых, карать и лишать жизни наших врагов. С одной стороны, я понимала, что следует отказаться от некроманта и жить праведной жизнью, но с другой… Драка на площади все расставила по своим местам. Я отчетливо помнила, как с каждым ударом, который получал мой Фиц, во мне пробуждалось совсем иное желание. Мне хотелось раздавить, испепелить, разорвать обидчиков Фициона на мелкие кусочки, но я была не в силах ему помочь. Слабость, бессилие и горечь обиды породили во мне желание отомстить нашим обидчикам, что мы и сделали…

До заката я просидела под деревом с поредевшей листвой, ветвистая тень которого растворялась во тьме уходящего солнца. Слушая звуки собак, доносившиеся с псарни, я бесцельно наблюдала за снующими по двору адептами, отрешенно перекатывая подобранный с земли камень из ладони в ладонь. Между тем время шло, ветер усилился, и простая накидка уже не грела.

Сказать Фициону, что нам нужно расстаться? Но что дальше? Видеться с ним на парах и показывать к нему полное безразличие, даже если хочется упасть в его объятия и забыть обо все на свете? Скучающе кивать в ответ на его приветствие, а после односложно отвечать на его вопросы, когда хочется быть с ним рядом и просто слышать его голос?

«Наверное, я спятила. Но Фициону я не стану врать! Признаваться в своих чувствах не стану тоже», – с этими мыслями я вернулась к себе в комнату.

Распахнув дверь, я замерла на пороге. На полу в центре был разложен флоп: король, десятка червей и пиковая десятка. Вокруг восседали пятеро игроков в покер, двое уже сбросили карты. Борьба за банк велась между стариком, аристократом и пузатым курильщиком. Последний еще и развлекал собравшихся байкой:

– Еще мальчишкой я слонялся по ночным улочкам бедного квартала родного КарАрриса. О, КарАрис! Вы были в КарАррисе, дорогая? – обратился призрак к «благородной» даме. Широкая шляпа, дорогой дорожный костюм, массивная цепь никуда не делись. Трость с внушительной рукоятью лежала возле сидящего на полу господина-призрака. В пальцах опущенной руки он зажимал игральные карты так, что их масть и назначение оставалось неизвестными, несмотря на просвечивающий контур.

Возлежащая на моей кровати женщина заинтересованно кивнула.

– Совсем сопляк, а на улицах мрак, хоть глаз выколи… и ни одной души. Страшно. Помнится, стащил у курей пару яиц и, затаившись в проулке, выпил их. Взял бы больше, да карманы дырявые и ноша хрупка… Как только я притупил голод, распахнулась старая пошарпанная дверь, которую заметить в темноте было не возможно. Что-то возмущенно друг другу доказывая в проулок вывалились подвыпившие господа.

Я взмолилась, обрывая его повествование:

– Прошу, вас, уйдите!

– Просить-то ты можешь… – съехидничал старичок в мантии, большая часть которой покоилась на полу.

«Наступить на нее что ли?» – подумала я, читая его карты: дама и король треф.

– Не желают ли премного уважаемые призраки занять пустующие помещения? В вашем распоряжении целый подвал, – убийственно вежливым голосом просила я.

– Так что там было дальше? – решил вернуть беседу в прежнее русло аристократ. Туз треф и валет червей были на руках у этого.

Я прошла к кровати и завалилась прямо на благородную даму. Возмущенная такой наглостью, она скользнула сквозь меня, брезгливо стряхивая невидимую пыль со своего сюртука, и уселась рядом в изголовье кровати.