Мы ничего им не должны! (СИ) - Иванов Петр Иванович. Страница 17

Девки надо сказать здесь очень красивые и высокие, это Александр заметил еще когда с этапом шел в Москву, но тогда проверить справедливость слов Радишева он смог – помешала новая знакомая Глаша, настолько сильно девчонка зацепила солдата, только о ней и думал всю дорогу. И сейчас ему тоже не до гулящих девок, исключительно из спортивного интереса он и решился расспросить местных. Баранок на рынке унтер-офицер закупил пару связок, хватит до самого Питера, звонкий колокольчик на память тоже приобрел, а как же эти самые… ну как их – девки, надо узнать, раз уж судьба сюда закинула. Далеко ходить Сашка не стал, вернулся к той же продавщице баранок, девка молодая и видная, или скорее бабенка, судя по головному убору. Его Глаша после свадьбы пробовала надеть такую штуку, не то кика, не то повойник – как ее называют в народе. Но девчонке не глянулось, раз одела и снова вернулась к привычному платочку, не носила такого специфического женского украшения и ее мать – Дарья, а вот валдайские бабы с удовольствием таскают и даже гордятся, иная словно корону с бриллиантами несет на голове.

– Ну что красавица, баньку нам истопишь? – спросил молодую женщину Сашка и незаметно ущипнул за бедро, слегка, одними подушечками пальцев сквозь сатин юбки.

– Экий ты купец прыткой! – деланно возмутилась та отстранившись, но в глазах сражу же зажглась неподдельная искорка интереса, – В какую цену красный товар поставишь?

Поторговались немного: для солдата сексуальные услуги валдайских красоток обойдутся слишком дорого – на тракте крестьянки предлагали себя дешевле, а для заезжего купчика вполне приемлемо. Александр решил и дальше прощупать бабу на предмет соответствия местных реалий произведению классика.

– Да вот я не один приду – с товарищем, сдюжишь двоих сразу?

– Не беда, я подружку покличу и матушка у меня еще не старая, сумеет добра молодца ублажить! – томно уставилась на Сашку бабенка, и причмокнув, имитируя поцелуй добавила, – А коли хорошо за красный товар заплатишь, так и сестрица меньшая придет вас попарить. Не скупись купец – в самом соку девка, 13-й годик сполнился намедни, молоденька, нецелованна ищщо. Ей богу – целка!

Со стороны все было похоже на то, как будто заезжий молодец, просто пытается купить партию баранок, а баба с ним торгуется за гривенник. Все чинно и спокойно в точности по Радищеву: "…но прежней наглости в них не видно."

Причину такого странного для российской провинции явления классик объясняет так: "Новый сей городок, сказывают, населен при царе Алексее Михайловиче взятыми в плен поляками. Сей городок достопамятен в рассуждении любовного расположения его жителей, а особливо женщин незамужних."

Сразу в памяти всплыло: "Войско польское – войско бл…е!" – любимая поговорка одного старшины с которым Александр пересекся на срочной службе в СА. Очень уж дяденька не любил этих "братьев-славян", по разным причинам, но не жаловал. Так, что и валдайский феномен имеет простую разгадку, если считать, что слова "шляхта" и "шлюха" восходят к одному корню. Не дали этим панам хлопов "для услуг", и грабить на дороге нельзя – пришлось зарабатывать на жизнь другим путем.

Пока один Александр проверял достоверность и актуальность "литературных источников", второй тоже времени зря не тратил. Сашка, прибежавший с баранками на постоялый двор при станции, застал там скандал и драку в самом разгаре. Фигнер загнал в угол комнаты и вполне профессионально бил какого-то достаточно высокопоставленного чиновника из проезжающих, в ранге советника не меньше. Работал офицер правда аккуратно – на уровне хорошего боксера-разрядника, удары наносил в корпус, а не по лицу, как обычно в таких случая принято. Звуковое сопровождение сцены – оглушительный визг жены и дочери господина чиновника и плач их женской прислуги, мужская тоже присутствовала в виде лакеев и "мальчиков", но только сокрушенно покачивала головами и хмурилась – в драку "господ" рабы благоразумно не полезли. С трудом оторвав тезку от столь увлекательного занятия, Александр сумел отправить его в отведенный им номер и сразу же приступил к урегулированию конфликта.

Оправдывать действия спутника Сашки смысла нет, хулиганство в чистом виде по меркам как 19-го, так и 20-го века. Но все же стоит заострить внимание читателя на ряде обстоятельств, приведших к такой развязке. Старый добрый советский кинематограф, точнее некоторые его деятели старательно вдалбливали в головы зрителей тезис, будто российские дворяне все были поголовно равны по части прав, возможностей и достоинства, чуть что – дуэль прямо как у самураев, сразу хватались за шпагу или пистолет. Очередная глупость, очередной миф, представьте себе такую картину: приехал в столицу из Мухосранска сопливый малолетний Митрофанушка Фонвизина, гремя ржавой дедовской шпагой вломился в приличный дом во время приема, плюнул в вырез декольте хозяйке и облапил ее дочку. А что, он тоже может быть Хрюндикович какой древнего рода и борзеть "право имеет". Насчет дуэли вилами на воде писано, но наглеца друзья и родственники женщины немедленно выкинули бы прочь, да не преминули еще и морду набить для науки. В любом случае всегда учитывали как возраст, так и положение человека в сословно-чиновной иерархии, что дозволялось корнету гвардии, то было нередко недоступно обычному армейскому поручику. Теперь вспомним, что представляли из себя наши путешественники на пути из Москвы в Санкт-Петербург: машина времени вследствие побочного эффекта регенерации превратила Александра Самойловича Фигнера из солидного "молодого человека" в 15-ти летнего юнца – по крайней мере внешне, кости в ходе процесса не уменьшились и мышцы те же самые остались, но он произошедшее изменение осознал не сразу. На стрельбище под Сосновкой сослуживцы такую метаморфозу увидели, но тактично промолчали, зачем зря огорчать человека? Офицеры и чиновники в Москве, оформлявшие отъезд ранее с капитаном не встречались в лицо его не знали, и ничего необычного не заметили. Разве ворчали про себя: "чин не возрасту", но еще совсем недавно младенцев записывали в полки, чтобы к совершеннолетию вывести в обер-офицеры, а то и в штаб-офицеры. В довершение всех бед для соблюдения секретности Фигнера обрядили в офицерскую форму без погон, вензелей и номера части, вместо кивера дали походную фуражку, саблю правда оставили. Сашка и вовсе стал "вольным" гражданским человеком, приказчиком: плисовая коричневая поддевка почти до колен, мягкий суконный жилет с часами на цепочке, хорошо хоть от модных полосатых штанов отбоярился. Не так уж и плохо, если задуматься, в кармашке жилетки удобно устроился найденный в бункере кастет, а под просторной одеждой нашлось место и для наплечной кобуры, вырез рубахи правда пришлось сделать пониже – полчаса работы приглашённому специально портному. К костюму прилагалось еще не то пальто, но то гражданский вариант шинели, но по летнему теплому времени его обычно не надевали. Заложил большие пальцы в карманы, и уже сам черт тебе не брат, таких наглых молодчиков в первопрестольной пруд пруди. Таким образом, унтер-офицер от смены облика только выиграл, и мог теперь смело обращаться к женщинам-дворянкам. Разговаривать с нижним чином, у этого сословия было не принято, "неприлично", считалось дурным тоном. Исключение составляли только жены обер-офицеров, у тех солдат и нянька для детей и кухарка и еще бог весть кто, по слухам некоторые прыткие воины и мужа иногда подменяли на супружеском ложе. Иное дело купец, его в дворянской среде женщины рассматривали если не как возможную "партию", хотя иногда такие браки были, то как потенциального "спонсора" во всяком случае.

Александру досталось после тезки плохое "наследство", побитого надворного советника утащили под руки прочь лакеи, а вот "бабы", жена и дочь пострадавшего ревели дуэтом как коровы. Еще бы "страшный насильник" которого только что едва спровадили прочь успел пообещать: "Дуэль? Времени на тебя нет, через год вернусь и так убью! Жди и молись!" Начал Сашка их успокаивать со старшей – с матушки, младшую – дочку решил оставить "на потом".