Мы ничего им не должны! (СИ) - Иванов Петр Иванович. Страница 38

Всем изделие тульского завода хорошо, но вот в качестве полицейского пистолета совершенно непригодно. Как утверждал инструктор в свое время познакомивший Сашку с ТТ, его пуля пробив человека вполне может поразить и следующего за ним и еще черт знает куда после этого улетит, если на войне с этим недостатком мирились, то для гражданского применения такой пистолет оказался абсолютно непригодным. Дом у Фуршонов относительно маленький, стены каменные и тут даже капсюльный револьвер применять опасно – судя по техническому описанию и ему помешают рикошеты, не то что ТТ с его мощным патроном. Как впоследствии оказалось и физически этот замысел Самойловича реализовать было непросто. Дело в том, что в подражание "господам" хозяин не ограничился обычной лестницей с перекладинами, а построил целый пролет со ступенями, как на второй этаж и заодно снабдил это сооружение перилами. Высунутся из люка головой вниз и открыть огонь невозможно – не было обзора, мешали перила. Надо сначала спустится по лестнице хотя бы ступенек на десять и неизбежно привлечь к себе внимание.

– Бить сверху вниз через щели! – предложил было Фигнер, но и это решение не подошло. К великому сожалению все противники, кроме одного, занятого на постели с женщиной, на месте не сидели. Бандиты то открывали сундуки и рылись в вещах, то выбегали на улицу в погреб за вином и закусками. Процесс потребления хозяйских запасов шел безостановочно, а поскольку выпивка сопровождалась обильной закуской. то скорых результатов действия вина ждать не следовало.

– Не пойдет, а если они в ответ по нам начнут прямо через доски садить? – и Александр глазами указал напарнику на Анну-Марию в углу, где побледневшая как полотно девочка прижимала к себе младшую сестренку. Он, Сашка согласен рискнуть, тем более, что ему постоянно везет, но вот девки… да и те двое заложников внизу… их за что подставлять?

Действительно, у каждого из разбойников как минимум при себе три ствола, и они в любой момент могут выскочить прочь из дома, выйдя таким образом из сектора обстрела. Непонятно так же, что делать с тем, кто устроился на женщине, выпущенная сверху пуля может поразить обоих. Осталось единственное возможное действие, спустится вниз и в открытую взять их в "ножи". Вот только против коротких клинков у Сашки и Фигнера разбойники располагают длинными – палашами и саблями, так что расклад получался не очень хороший. Эффекта внезапности нет, более того вниз придется сходить поодиночке на виду у противников – лестница узкая. Был еще один вариант, самый верный и надежный но одновременно и самый подлый: сидеть и ждать, когда те "гости" внизу насытятся вином и женским телом и уйдут прочь. Но о нем даже думать не хотелось…

– Кабы заставить их по одному наверх подняться? – ломал голову Самойлович, но пока ничего придумать ему не удавалось.

Время шло, внизу бандиты виртуозно материли сообщника, им тоже хотелось секса. Испуганная Анна-Мария прижалась сзади к Сашке, словно к некой опоре и защите в этом мире. Девчонку, что называется трясло, скорее всего даже не дрожь у нее была, а мандраж. Александр, улучив минуту оглянулся и толкнул слегка девушку, пусть придет в себя, а то вибрация предается ему, даже рука с пистолетом трясется. Минут на десять подействовало, а затем снова началось "дыр-дыр-дыр", словно внутри у девчонки скрыт небольшой, но мощный перфоратор. Анна между тем переместилась, потихоньку пристроилась сбоку-слева, заглядывает исподтишка в лицо. От вчерашней смелой девицы-кокетки, сильно бившей Сашку по рукам ничего не осталось, теперь в наличии только смертельно испуганный ребенок, глаза так и просят: "Спаси меня!" Только Александр хотел было ее успокоить и ободрить, как вдруг раздался звук, точно воду из чайника выливали, подозрительно зажурчало совсем рядом под боком.

– Ты?! – он пихнул локтем в бок девчонку, но та замотала головой в ответ. Оказывается не она, а младшая сестра от испуга обмочилась, или может быть Анна-Мария ее слишком сильно сдавила когда в руках удерживала. Рот малышке старшая надежно закрыла, а вот другую дырочку не смогла, впрочем физиология такова, что ее и невозможно руками заткнуть.

Секунду другую Сашка в белом свете луны наблюдал, как медленно растекается большая лужа, надо же, а девочка по виду совсем маленькая, почки, что ли в чрезвычайной ситуации работают интенсивнее… И тут до него дошло, что пол на чердаке дырявый и вскоре эта специфическая влага, которую ни с чем не спутаешь, польется вниз, прямо на головы той компании, что жрет за хозяйским столом халявный окорок, запивая даровое угощение крепкой виноградной водкой.

– Быстрее вытирай!!! – чуть не заорал он в ухо опешившей девице, но вовремя сдержался от крика. Кое-как, найденной рядом ветошью, соломой и отчасти мокрой рубашкой снятой с малышки утечку они все же ликвидировали.

– Что там у вас? – отвлекся Фигнер, прикидывавший как бы незаметно разобрать крышу, чтобы вылезти наружу, в маленькое чердачное окно человек определенно не проходил. Александр объяснил, и напарник, сочтя происшествие несущественным, только махнул рукой, вернувшись к старому занятию. Однако последствия этого маленького и смешного инцидента были куда значительнее…

Устав следить за проемом люка, Сашка провертел самым кончиком ножа небольшую дырку, не любопытства ради, а исключительно для наблюдения за возможными подходами и как оказалось вовремя. Опоздай он немного и положение бы сильно осложнилось, а так необходимая информация поспела вовремя.

Несколько капелек желтоватой жидкости все же просочились вниз и угодили прямо на нечесаную шевелюру одного из разбойников. Тот, почувствовав влагу, пригладил волосы рукой, понюхал ладонь, втягивая запах большими ноздрями, и сразу же на эвероподобной и давно немытой физиономии заиграла гаденькая ухмылка. Стараясь не привлекать внимание сообщников, он бочком-бочком потихоньку двинулся в сторону лестницы на чердак, расположенной у задней, глухой стены дома.

– Жак, поросенок, ты куда собрался? – немедленно остановили его собутыльники, только что "приговорившие" одну бутылку виноградной водки, и теперь взявшиеся за вторую.

– Хочу под крышей прошарить, мало ли еще какое добро Фушон там прячет! – уклончиво заявил Жак, не желая делить девок с сообщниками. Он первым их оприходует, а остальные уж пусть потом наслаждаются.

– Да х… на него, сперва давай допьем вторую! – задержали его приятели, и пришлось на время покориться, слишком сильное рвение неминуемо вызвало бы подозрения, пошли бы расспросы, и тогда вряд ли вышло задуманное.

Судьба, судьба-злодейка загнавшая Сашку с Фигнером в ловушку на чердаке фермерского дома сама же и подкинула им ценный бонус. Через несколько минут Жак полезет наверх и теперь надо решить одну задачу – сделать так, чтобы он остался здесь навсегда, но при этом не привлечь внимания его соратников. Вряд ли бандит сунется в незнакомое помещение "дуриком" без проверки – не настолько он пьян, а поднявшись по лестнице человек поневоле упрется лицом в скат крыши, поэтому должен будет обернуться и обязательно осмотрит весь чердак. Каким-то образом надо сделать так, чтобы Жан или как его там на самом деле, не заметил никого из собравшихся наверху, по крайней мере, пока стоит ногами на лестнице. Вроде бы неразрешимая проблема, но Самойлович нашел оригинальный, единственный правильный выход, не совсем красивый и "благородный" правда, но жизнь отнюдь не рыцарский роман. Здесь противника не вызывают на поединок с раскланиванием и самурайскими церемониями, а все больше норовят ударить первым и неожиданно – так больше шансов на успех.

Минута и Анна-Мария насильно усажена под окном, там, где лучше всего освещено. Пошла вторая, и ночная рубашка с девчонки безжалостно сдернута, за подол и вверх, только швы треснули с сухим щелчком. Девица пискнула мышкой и попыталась прикрыть наготу, но ее весьма грубо заставили убрать руки, и помогли раздвинуть колени, обалдевшая от такого обращения Анна почти не сопротивлялась, покорно выполняя все требования. Еще минута – Фигнер, Сашка и младшая сестра Анны-Марии поспешно прячутся в темном углу, справа от проема люка. Это не случайность, и не прихоть, а тонкий расчет – дезертир, судя по одежде, представляющей смесь гражданского платья и военной униформы, должен разворачиваться через левое плечо. Всех, кто поступает иначе, принято наказывать, как в "демократической" армии Наполеона, так и в "палочной" российской. Успели вовремя, за четыре минуты, только они убрались в укрытие, как лестница натужно заскрипела под тяжелыми коваными сапогами.