Беллона Карлеаль, или сестра изгнанника (СИ) - "AlmaZa". Страница 17

Габриэль разрыдалась. Энжел воздела глаза к небесам. Если бы она только могла чем-то помочь! Если бы власть над мужчинами была в её сильных и красивых руках! Но даже она, всемогущая на своей родине, полубожественная дочь Богини, была не в силах осуществить мечты подруги и понимала, что они несбыточны.

Габи долго набиралась смелости для того, чтобы снова прийти к князю. В отличие от прошлых разов, теперь ей было действительно страшно. Он из-за неё чуть не убил своего друга и может сорваться на ней за то, что так получилось. Но времени больше нельзя было тянуть. Скорее всего, у неё срок уже три недели, и нужно решать вопрос с браком как можно быстрее. Тем более, маркиз, наконец-то, очнулся. Теперь он пойдёт на поправку и Сториан должен находиться в хорошем расположении духа. Виконтесса постучала в дверь. Через минуту её открыл сам князь.

— Опять ты? Я не хочу тебя видеть! — Он попытался захлопнуть дверь снова, но Габи остановила его.

— Подожди. Я не собираюсь устраивать скандал или ругаться.

— Ещё бы! Попробовала бы ты это сделать!

— Можно, я всё-таки зайду? — Сториан окинул девушку с ног до головы. На улице стояла поздняя ночь, поэтому Габриэль под плащом была только в ночной рубашке. Он пропустил её внутрь и закрылся на ключ. — В этом не было надобности, я не собираюсь никуда убегать.

Князь подошёл сзади и сорвал накидку с виконтессы. Её волосы были распущены по плечам, завиваясь пышными пшеничного цвета кудрями с огоньком в прядях. Прозрачные одежды позволяли разглядеть чувственное стройное тело. Фигура у девушки была прекрасной. Стройные ноги, округлые бёдра, тонкая талия. Да, пожалуй, с ней будет интереснее заниматься любовью при свете, чем в тех полутьмах, что были в прошлый раз. Если бы не её отвратительный характер, он бы с лёгкостью сделал её своей любовницей, но она доставила ему столько хлопот, что он зарёкся иметь с ней дело. Да, лучше будет выставить её вон, а то слишком много возомнит о себе! Женщины должны приходить, когда их зовут, а не когда они сами того хотят! Сториан развернул Габриэль к себе.

— Думаешь, я соблазнюсь твоими сомнительными прелестями? — Мужчина схватил её за волосы и оттянул голову назад, заглянув в глаза. В них горело столько страсти и праведного гнева, что он невольно сглотнул слюну, но всё же, переборов свою природу, прорычал: — Можешь катиться ко всем чертям!

Его руки разомкнулись, но виконтесса продолжала стоять, держа его за шею. Её пальцы забрались ему в волосы, ласково потрогав затылок. Соблазнительно проведя языком по губам, она, не отводя от его пылающего взора своего призывающего взгляда, забралась на цыпочки и поцеловала его. Он ответил на её нежность, но потом отпихнул от себя.

— Ты любишь грубости? Я ведь не собираюсь тут устраивать тебе ночь любви!

Габи, попятившаяся назад, нащупала стол и, подтянувшись, чтобы сесть на него, закинула ногу за ногу, обнажая свои белоснежные ровные колени. Сексуальный изгиб её икр привлёк внимание князя, и он застыл, разглядывая их.

— Разве я говорю о любви? Я всего лишь хочу провести с тобой эту ночь, обретя взаимное удовольствие.

Сториан не выдержал и ринулся на неё, подмяв под себя прямо на столе. Виконтесса крепко обхватила его спину ногами. Ей нужно быть сейчас самой обворожительной, самой милой, самой великолепной из всех! Пусть думает что хочет, но он должен придти в восторг от неё. Он должен так насладиться ей, чтобы хотеть только её. Она доведёт его до того, что он не сможет насытиться ею никогда в жизни, но при этом только она будет способна удовлетворить его. Габи почувствовала сильные жёсткие руки князя и возбуждённо задышала. Если бы он ещё хоть немного доставил удовольствие ей! Как мужчина он был очень силён, но если бы к этому ещё и применить определённое искусство. Ладно, не нужно об этом думать в такой момент. Она всего лишь пришла добиться своей цели. А что она чувствует — неважно, лишь бы всё удалось. Закрыв глаза, девушка подстроилась под темп, который выбрал мужчина, и сладко застонала, пока он яростно двигался в ней. Ощущая его внутри себя, Габриэль уносилась от счастья. Она целовала его губы, щёки, подбородок, глаза. Забываясь под прекрасно сложенным князем от восторга, она впивалась ноготками в его плечи, от чего он тоже хрипло постанывал. Наконец, закончив через пятнадцать минут свои движения, Сториан довольно проревел сквозь зубы и впился в губы виконтессы. Пока он приходил в себя, для чего ему требовалось не очень много времени, она соскочила со стола и выскользнула из сорочки, которая упала к её ногам. Когда князь обернулся, Габриэль уже лежала на кровати и маняще гладила рукой простыню рядом с собой. Мужчина схватил попавшуюся под руку бутылку рома и, сделав несколько крупных глотков и отшвырнув её на пол, где она излила жидкость на ковёр, направился к своей кровати, что бы ещё снова и снова овладеть этой неистовой девушкой.

Утром он был сильно удивлён, обнаружив её в своей постели. Ещё ни одна женщина не задерживалась у него настолько, чтобы он с ней проснулся. Но эта, поистине, была более чем хороша. Да, если она всегда будет такой, как была в этот раз, то он, конечно, отстранит на время Марлену. Леди Ругитан и так стала ему надоедать, а после этой юной и свежей виконтессы, она и вовсе завязла у него на зубах.

— Доброе утро, Сториан, — произнесла смотревшая на него Габи. Она пробудилась немногим раньше и успела заворожиться его чертами, пристально всматриваясь в каждый миллиметр его лица, шеи, груди.

— Доброе… — ответил он, протянув ладонь к её груди. За ней последовала голова, и он стал настойчиво ласкать её кожу, приближаясь к возвышениям двух притягательных холмиков девушки. Габриэль подумала, что сейчас самый подходящий момент для того, чтобы сообщить ему о своих намерениях и то, ради чего, собственно, она пришла.

— Сториан, я должна сказать тебе кое-что, — чуть отстранившись, проговорила она.

— Я слушаю тебя, — не задумываясь, бросил МакДжойн, не отвлекаясь от своего занятия.

— Я беременна, — чётко сказала виконтесса, и всё внутри неё сжалось, хотя внешне этого было совершенно не заметно.

— И что же? — наконец, поднял лицо князь, сверля её своими дьявольски тёмными глазами.

— Как что… — запнулась Габи. — Это твой ребёнок…

— У меня много их, — раздражёно огрызнулся Сториан и сел. — Зачем ты мне это говоришь?

— Как же зачем? Я думаю, что мужчина должен знать, где и сколько раз он стал отцом.

— Ошибаешься. Я очень много о чём не знаю и даже не собираюсь интересоваться. Чёрт, ты испортила мне всё настроение! Любите же вы, женщины, всё усложнять своими разговорами и неуместными замечаниями! — Князь поднялся и пошёл за штанами, которые оставил у двери, зашвырнув их туда. Габи уставилась на его бёдра, заметив, что даже они были у него просто идеальны. Хотя на одном из них теперь и красовался шрам, полученный от удара Сержио. Присмотревшись, она нашла ещё не один шрам, правда все они были довольно старые и зажившие. Но, как говорится, они лишь служат украшением мужчин.

— Сториан, я хочу, чтобы ты был отцом моего ребёнка.

— Я, кажется, и так им являюсь, — бросил МакДжойн одеваясь.

— Я не об этом. Ты должен стать его законным отцом.

— Что?! — презрительно прыснув, обернулся князь. — Ты опять заболела идеей стать моей женой? Нет уж, это слишком большая честь для тебя!

— Это ещё почему? — поднялась Габи, завернувшись в простыню. — Да, графский титул ниже княжеского, но мой род не менее древний, чем твой! Я достойная дворянка и, между прочим, завидная партия для любого мужчины. Даже принца!

Габриэль гордо вскинула голову, но от этого Сториан только жестоко засмеялся.

— Да уж, хороша невеста. Знаешь что, шла бы ты вон! Мне в последнее время надоедает выставлять тебя за дверь. Может, уйдёшь сама?

— Ни за что! — метнула молнии глазами виконтесса и упрямо встала напротив мужчины. Он перекинул её через плечо и дотащил до коридора, поставив там, как она была, в одной простыне. — Как ты смеешь?