Изъян в сказке: бродяжка (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна. Страница 48

Зои всё обнимала братьев и сестёр, а когда покончила с этим делом, то встала и прикрикнула:

— Ну, чего, мамка, похлёбка-то будет?

— Не надейся, — буркнула старшая девочка, та, которая узнала Зои первой. — Ейный же хахаль и сожрал всё вчера. Кир с утра на дело пошёл, может, вернётся, принесёт чево.

Зои раздула ноздри и велела:

— Давай-ка, Линка, вытащи стол и помой его. И тарелок натрите. Я скоро, — и, бросив взгляд на закуток, в который ушла её мать, развернулась и вышла.

Мэгг осталась совсем одна в этом пугающем доме.

И, Всевышний, она не знала, что ей делать.

Глава тридцать третья. В гостях у Зои

Пока Зои была в комнате, казалось, что члены её семьи, кроме Лина, и вовсе не видят Мэгг. Но стоило старшей сестре уйти, как взгляды детей сосредоточились на гостье. Мэгг почувствовала себя ещё более неловко, но всё-таки заставила себя улыбнуться и сказать, не обращаясь ни к кому конкретно:

— Здравствуйте!

Теперь, когда дети успокоились, Мэгг смогла посчитать их — получилось пять. Точнее, шесть: ещё младенец. Они действительно были ужасно одеты — не просто бедно, в конце концов, Мэгг по себе знала, что такое бедность. Но дети выглядели грязно, словно их одежда вообще никогда не встречалась с мылом и водой. Исключение составляли Лин, затаившийся в тени распахнутой створки окна, и ещё одна девочка с длинными тёмно-рыжими волосами. У неё было удивительно детское лицо при взрослом женском теле. Её платье явно стиралось часто, волосы были чисто вымыты, а губы даже краснели от ягодного сока, как у каких-нибудь деревенских модниц. Она, видимо, в недавней потасовке не участвовала, да и Мэгг её не сильно заинтересовала — то и дело она кидала взгляды в окно, словно хотела оказаться возле него.

— Вы принесли леденцов? — звонко и требовательно спросила, заставив Мэгг вздрогнуть, чумазая девочка лет восьми.

— Эм… сожалею, нет… — проговорила Мэгг. — Я не знала, куда иду.

Девочка скривилась и протянула:

— Мы почти сиро-о-тки. А вам леденца жалко.

— Замолчи, Нэси! — велел Лин из своего угла, а Нэси вдруг и правда заплакала. Мэгг задрожала всем телом и принялась шарить по своей котомке, надеясь что-нибудь отыскать. Конечно, сахарного леденца у неё быть не могло, но возможно, остался мёд или горсть орехов…

— Не давайте ей, — сказала та девочка, которая первой кинулась обнимать Зои. — Кир запретил давать ей лакомства.

Нэси тут же прекратила рыдать и кинулась на младшую девочку:

— Ах ты сучка мелкая!

Младшая отпрыгнула, показала Нэси язык и выкрикнула:

— Кир запретил, потому что ты перед мальчишками подол задирала. Что, вру я?

Не успела Мэгг опомниться, как снова завязалась потасовка, причём дрались не только две поссорившиеся девочки, но и все остальные — кроме Лина и его чистой сестры, которая поспешила подойти к окну и присесть на подоконник.

Мэгг попятилась к стене, не понимая, надо ли ей разнимать драку, тем более что в неё включилась их мать. Не сразу, но слова про подол долетели до её закутка, и она выскочила в комнату и принялась раздавать затрещины направо и налево, угрожая выпороть розгами «мелкую потаскушку».

У Мэгг на глаза были готовы навернуться слёзы, и она невольно тоже спряталась в тень.

— Жаль, что кто-то это видит, — тихо сказал Лин. — Мне стыдно за них. И Зоике стыдно, она поэтому и сбежала.

— Давно?

— Лет пять назад. С тех пор появлялась пару раз, вот, даже Кэм успела к ей привязаться.

— К ней, — поправила Мэгг, немного подумав. — Надо говорить «к ней».

— К ней, — послушно повторил Лин. — Спасибо.

Они какое-то время помолчали, а потом Мэгг спросила:

— То, в чём Кэм обвиняет Нэси — правда?

— Я не видел, — пожал плечами Лин. — Но скорее правда. Кэм врать бы не стала, она честная у нас.

Драка между тем прекратилась, дети, обогатившись свежими ссадинами и царапинами, разошлись по углам, позволяя Мэгг рассмотреть обстановку комнаты — весьма скудную.

В доме, должно быть, находилась ещё одна комната — здесь не было ни кроватей, ни каких-то других обустроенных мест для сна. Зато стоял длинный узкий стол, две лавки, сундук и три больших деревянных бочки. Вход в спальню Мэгг обнаружила за столом — его скрывала тёмная и заляпанная разноцветными пятнами штора.

— Вас, значит, восьмеро?

— Десятеро. Думали, одиннадцатый выйдет, а оно так вышло, что Фил помер, а этот родился.

— Сочувствую, — проговорила Мэгг, пытаясь при этом сообразить, где ещё два ребёнка.

— «Умер» надо было сказать, да? Не «помер»? — уточнил Лин спокойно, словно не говорил о своём брате.

— Да, так было бы правильнее.

Лин глянул на Мэгг искоса.

— Сударыня, могу я обратиться к вам с просьбой?

— Конечно.

— Не могли бы вы исправлять меня, если я делаю ошибки? Мне… — он сглотнул, — мне важно говорить хорошо, не как они все.

— У тебя хорошо получается.

— Ещё не совсем. Мне надо к четырнадцати выучиться, чтобы проситься в коллегию писарей.

За свою жизнь Мэгг почти не встречалась с писарями — если не считать работников лорда Кэнта. Но они все были старыми и лысыми. И Мэгг, по правде говоря, никогда не думала, где они учатся и откуда берутся.

— Хочешь работать с бумагами? — спросила она.

Лин серьёзно взглянул на неё и ответил:

— Я сначала писарем пойду. Потом, как залог выплачу, попрошусь на корабль младшим счетоводом, купцам они всегда нужны. Подучусь с цифрами возиться. А там и до счетовода дойду.

Он говорил уверенно, но при этом вдохновенно, и Мэгг вместе с ним ощутила странный подъём. «Как прекрасен, — подумалось ей, — этот мальчик, так точно знающий, чего хочет в жизни».

— Я не знаю, насколько Зои решит задержаться, — осторожно проговорила она, — но пока мы здесь, я могу… — она собиралась предложить помощь, но чувствовала лёгкое стеснение. — Я могу позаниматься с тобой арифметикой, грамматикой, законом Всевышнего и этикетом. Это то, чему учили меня саму, так что…

Она не ожидала, что Лин вскочит на ноги и отвесит ей глубокий поклон.

— Спасибо вам большое! Я бы и просить о таком не… — он замялся, подбирая слово, и Мэгг подсказала:

— Не решался или не отважился бы?

Лин потёр лоб:

— Не отважился бы.

— Значит, решено, — Мэгг улыбнулась и протянула ему руку для рукопожатия. Но Лин её весьма неловко поцеловал.

Мэгг не успела ничего сказать, потому что входная дверь распахнулась. Мэгг подалась вперед, надеясь, что это вернулась Зои, но тут же снова пряталась в тень. Вошедший ей не был знаком, но она догадалась, что это тот самый Кир, по видимости, самый старший в семье. Это был рослый детина с заросшим щетиной лицом, большими руками и ногами. Он был одет чище остальных, но без опрятности. От него отчётливо разило чем-то кислотным, ядовитым, от чего слезились глаза — достаточно скоро Мэгг узнала этот запах, без которого немыслима кожевенная мастерская.

В руках у Кира был мешок, который он сунул в руки подбежавшей к нему с объятиями матери.

— Готовь давай, — басовито велел Кир, упал на лавку, стянул с себя грубо сделанные башмаки и вытянул вперед ноги. Тут же к нему на колени забралась Кэм и что-то зашептала на ухо. Кажется, она говорила о Зои и Мэгг — потому что почти сразу же взгляд Кира пополз по комнате и остановился на том уголке, где Мэгг скрылась.

— Добро пожаловать, — сказал он, не вставая. Мэгг поднялась, подошла к нему и поприветствовала его — после его обращения она почувствовала себя чуть свободнее. Он был, по сути, хозяином дома и не возражал против её присутствия здесь.

— Что, эта вертушка вернулась, правда? — спросил он, кивком приглашая Мэгг сесть за стол. — Ща, подождите маленько, мамка сготовит еды.

— Зои вернулась. И она здорова, — отозвалась Мэгг.

— Добро. Я боюсь, ей однажды шею свернут за её фокусы. А вы, того, из благородных? Как звать?

— Магарет, — улыбнулась Мэгг. — И я не из благородных, но мой приёмный отец был музыкантом и человеком хорошо образованным.