Закон Противоположности (СИ) - Лятошинский Павел. Страница 11

Сколько же во мне злости?! Очень много. Я накопил ворох обид, что тут поделаешь, не умею прощать. Мой гнев может кипеть годами, но ни на грамм не испарится. Трудно жить с таким багажом. Макс — толстокожий кабан, забудет, наверное, про ссору уже через минуту, а я не забуду. Видеть больше не хочу эту свинью, Яна насчет него была права.

Над Доном низко кружат чайки, в мутной воде отражается Ворошиловский мост. Смотреть здесь больше не на что, бесит унылый пейзаж. Ссутулившись, неспешно я побрел к машине. По пути обложил матом цыганку, удача, видите ли, скоро меня ждёт и нежданное богатство, аферистка грязная.

В машине я почувствовал покой. Запустил двигатель, с воздуховода потянуло легким холодком. Мотор совсем не остыл, а казалось, я бродил не меньше часа. Луч солнца блеснул в крохотной царапинке на лобовом стекле, и эта досадная мелочь стала той соломинкой, что сломала верблюду спину, хотелось просто лечь и разреветься.

Припаркованный впереди грузовичок тронулся, обдав густым облаком сажи. В десятке метров я увидел ювелирный магазин, на витрине которого красными буквами обещали скорую ликвидацию и большие скидки. Снова аферисты, подумал я, но следом пришла мысль купить Яне кольцо.

Над тяжелой дверью звякнул колокольчик. Хорошенькая продавщица лениво посмотрела в мою сторону и уткнулась в каталог. По-видимому, спортивная одежда не особо вяжется в её скудном сознании с достатком, и она решила не утруждать себя понапрасну. Я медленно осматривал прилавки, ассортимент небогатый, в основном колечки с фианитами, много серебра, часики, цепочки. Продавщица настороженно искоса поглядывала, как бы я чего не прихватил.

— Что-нибудь подсказать?

— Хочу купить кольцо с бриллиантом.

— Это вот здесь. — Она кивнула перед собой, и я подошел ближе.

Колечки под толстым стеклом отличались только ценой.

— Бриллианты настоящие?

— А вы как думаете? Это ж Якутия! Чистейшие камни! Совершенство! — оскорбилась продавщица.

— Думал, они дороже стоят. Дайте вон то, второе слева.

— Расплачиваться картой будете? Коробочка нужна?

— Нет, деньгами, а коробочку не надо.

Я расплатился. Продавщица долго разглядывала купюры, крутила, мяла, засовывала их в какую-то машинку, опять разглядывала. Мне это всё порядком надоело, не дожидаясь, пока она выдаст чек, я сунул кольцо в карман и ушел.

Не стоит спешить домой в плохом настроении. Заправил полный бак, поставил машину на мойку. Чистая машина с полным баком прибавляет уверенности в себе и поднимает настроение. Пошел перекусить в кафе. Съел бутерброд с семгой, неспешно выпил кофе, а потом поехал за девочками в садик. Мне непременно хотелось, чтобы они присутствовали в момент, когда я вручу Яне колечко. Только малышки смогут искренне разделить эту радость со мной, и больше никто.

Мы вошли в квартиру неслышно. Яночка что-то печёт, сладкий аромат слышно с лестничной площадки. Кира одернула меня за рукав и показала развернутой ладошкой на ботиночки. Помог ей разуться и заглянул на кухню. Там никого не оказалось, на столе остывает пирог. Нет ничего уютнее, чем только что испеченный пирог. Какая же она умничка.

Яна вышла из ванной. Влажные волосы она свернула в гульку и закрепила прядью кверху, обнажая длинную шею.

— Что-то вы сегодня раненько.

— Не терпелось поскорее тебя увидеть.

Яна скривила милую гримасу. Я замер, не сводя с неё глаз, в кармане нащупал колечко и уставился пристальнее, думал, что бы такое сказать. Репетировал по дороге, но всё забыл. Пауза затянулась. Кира хотела побежать к маме. Настя остановила её, и девочки остались у входа в комнату.

— Что-то случилось? — Спросила Яна с испугом.

Я подошел близко, взял её руку, вложил колечко и крепко обнял, а она прикрыла в это мгновение глаза, вытянула руку вперед и ахнула раскрыв ладошку за моей спиной. Я слышал, как у неё учащается пульс и замедляется дыхание.

— Вова, — простонала она, — ты с ума сошел. Это же… Вов…Ты…

— Да, да, пусть с запозданием, но думаю, оно тебе очень пойдет, ты же помнишь, куда мы завтра идём?

Она рассеяно кивала, мы всё еще стояли обнявшись, и я чувствовал движение её подбородка на своем плече.

Глава одиннадцатая

Утро вторника было солнечным и теплым. Меня трясло от волнения, всё валилось с рук, мутило, позавтракать так и не смог. Яна собирается долго. Завитые с вечера волосы укладывает в прическу, затем макияж, нужно выбрать подходящее платье, а платьев много, я об этом позаботился. Чтобы не терять время понапрасну, решил отвезти девочек в садик и вернуться за ней позже.

Уже половина одиннадцатого, я полтора часа как дома, а Яна всё еще не готова. Мне не нравится, как она накрасила глаза, слишком ярко, взрослит её, да и румяна надо бы растушевать сильнее. На ней надето темно-зеленое платье, обувает черные туфли лодочки с невысоким каблуком, и начинает перекладывать женские штучки из сумочки в клатч, естественно не помещается и половины.

— На улице холодно?

— Нет, там хорошо.

— Хорошо в смысле тепло или прохладно?

— Комфортно.

— Тебе всегда комфортно. Пиджак брать?

— Бери.

— А я в нем не зажарюсь?

— Нет, если будет жарко, оставишь в машине.

— Помнется.

— Возьми вешалку.

— Я уже обута, сходи за вешалкой.

— Что-нибудь еще взять?

— Нет, вроде бы ничего не забыла. Давай быстрее, на перерыв попадём.

Вздыхаю, иду в спальню.

— Не вздыхай так, не могу же я как чудище поехать.

В полдень мы наконец-то отправились в ЗАГС. За рулем я всегда чувствую себя уверенно и спокойно, дорога отвлекает от посторонних мыслей. Яна заметно нервничает. Лицо как всегда невозмутимо, но её выдают руки. То барабанит пальцами, то сжимает и разжимает клатч, так что побелели костяшки.

Доехали быстро, очереди не было, а вся процедура не заняла и пяти минут. Свадьбу назначили на двадцатое октября в одиннадцать часов. Будний день, да и время не самое удачное, но так будет лучше, мы не собираемся устраивать пышного торжества с лимузином и салютом, а посидим где-нибудь в тесном кругу. Со своей стороны я приглашу отца с его женщиной, терпеть её не могу, но тут никуда не деться, и бабушку. Кого захочет пригласить Яна, ещё не обсуждали, думаю тоже родственников.

Стоит о ком-нибудь подумать, и он сразу позвонит. Отец набирал дважды, пока я был в ЗАГСе. Первый его вызов я сбросил и поставил телефон на беззвучный режим. Выйдя на улицу, сразу перезвонил. Разговор был короткий, папа попросил подъехать к нему и как можно раньше, он будет ждать в японском ресторане на Ворошиловском проспекте. Опять не поем по-человечески.

Сказал Яне, что познакомлю с отцом. Она побледнела, занервничала сильнее, чем когда мы ехали в ЗАГС.

— А вдруг я ему не понравлюсь?

— И что с того? Ты ж не за него выходишь, — попытался я пошутить, но вышло совсем не смешно, заразился беспокойством, — понравишься, обязательно понравишься, я уже рассказывал о тебе.

Вошли в ресторан, отец сидел спиной к входу в дальнем углу. Кроме него здесь не было никого.

— Привет, пап, — я наклонился, поцеловал его, и пожал предложенное запястье, — знакомься, это Яна.

— Павел Владимирович, — представился отец и слегка привстал. — Очень приятно, располагайтесь.

— Взаимно приятно, — сказала Яна и улыбнулась смущенно, — Вова много про вас рассказывал.

— О, не верь ни единому слову, — рассмеялся отец, — я совсем не такой. Вы рассаживайтесь, покушайте, вон бледные какие.

Я сел напротив отца, Яна слева от меня. Официантка подала меню, и мы, не отпуская её, заказали обед. Воцарилась тишина, отец пристально посмотрел на меня.

— Снова звонили с футбольного клуба, и снова тебя нет на тренировках второй день.

— У меня уважительная причина была.

— Какая же.

— Женюсь.

Отец поперхнулся.

— Не сегодня, а двадцатого октября в одиннадцать, и вас приглашаем на свадьбу, а сегодня подали заявление.