Без штриха (СИ) - Толстых Елена. Страница 21

Жгучая смесь из стыда и желания накрывает меня волной. Проще убить этого омегу, пустить на органы, и мне полегчает, но ненадолго. Природа подберёт мне другую пару, и неизвестно, какой она окажется. Может, и вдовец какой-нибудь уже в возрасте, но ещё способный рожать детей. Страшный и старый, а Кики молодой и красивый. О чём я думаю! Зло распутываю рубашку на руках у омеги, рву её на части. Рычу от злости на себя, на него, на природу, которая не позволяет нам самим сделать выбор. Эволюция должна была и омегам дать способность чувствовать свою Истинную пару!

Если бы Кики чувствовал меня, как бы я на это отреагировал? Так же бы у меня закипала кровь от негодования за то, что мне достался лишний продукт этого общества? Думаю, что для меня это ничего не изменило.

Поднимаю глаза на Кики — он напуган, сжался в комок, прижимает к себе подушку, по щекам бегут слёзы, смотрит на меня настороженно и зло, словно готов сейчас кинуться и разорвать глотку. Усмехаюсь. Мальчишка, что он может мне противопоставить? Слабый омега против сильного альфы. У него нет никаких шансов, но этот взгляд мне нравится: он будит во мне зверя, желающего подчинить, покорить свою добычу. Открыто улыбаюсь, демонстрирую клыки — пусть знает своё место. Я не буду страдать и мучиться совестью из-за того, что я совершил, мне стало легче, а это главное, остальное не важно.

Кинув ещё раз взгляд на желанного омегу, я поднялся. Дел ещё сегодня уйма, а ведь суббота и законный выходной, но у директоров и их заместителей такой роскоши не бывает. Надо поддерживать статус. Не понимаю, почему бы нам просто не получать дивиденды от акций, почему семья Уилсонов самостоятельно управляет своей компанией? Пусть бы этим занимался совет директоров, и тогда оставалось бы гораздо больше времени на более интересные и приятные вещи. Мысль в корне неверная, надо самостоятельно зарабатывать деньги и работать во благо семьи и общества. Так считал отец.

***

Ричард встаёт, натягивает на себя штаны и выходит из моей комнаты, босиком и с голым торсом. Не боится, что его кто-нибудь увидит? Хотя о чём это я! Это же его дом, кто ему что скажет. Я дождался, пока альфа захлопнет дверь, и громко застонал от боли в плечах. Какая это была мука, хорошо, что удалось поспать. Сейчас не так беспокоит дискомфорт в заднем проходе, боль в плечах волнует меня больше. Вздыхаю, к горлу подкатывает ком, слёзы вновь льются из глаз. Подгибаю колени к груди, обнимаю руками. Мне никто не поможет. Горько от этой мысли. Вытираю слёзы остатками рубашки, поднимаюсь на ноги и иду ванную. Теперь у меня есть возможность нормально помыться.

Привожу себя в порядок, замазав синяки на лице тональным кремом, оставшимся с Рождества, одеваюсь, надеваю браслет, беру деньги и вызываю такси. Может, стоит позвонить Нику? Он более опытный человек, чем я. На данный момент я точно знаю, что мне надо в аптеку. Медленно иду на выход из дома и направляюсь к воротам. Просматриваю в интернете названия лекарств. Фармацевт мне, конечно, поможет, но надо же иметь хоть какое-то представление о том, что мне необходимо в данный момент.

Надо к врачу. Идти тяжело, ощущается дискомфорт, но острой боли нет, значит, ничего серьёзного не должно быть. Я нашёл одного врача, который принимает людей без штрих-кода, но находится он в трущобах. Ехать туда одному или даже с Ником — чистое самоубийство, как и в общество защиты людей без штрих-кода.

Пришлось немного подождать такси у дороги, я не хотел, чтобы машина подъезжала к воротам особняка. Водитель довёз меня до ближайшей аптеки. Я попросил его подождать, и он любезно согласился. Захожу в аптеку, тут же одёргиваю рукава кофты, чтобы спрятать браслет, и подхожу к прилавку.

— Добрый день, мне нужна мазь, способствующая заживлению… — чувствую, как моё лицо заливает краска стыда: надо сказать, чего конкретно.

— Добрый день. Рана носит внешний характер? — совсем ещё юная девушка-бета смотрит на меня с каким-то пониманием.

— Нет, — отрицательно качаю головой, — мне бы что-нибудь для омег при натирании в процессе полового акта, — вышло немного коряво, на мой взгляд, понятно.

— Сейчас принесу, — она мягко улыбнулась, развернулась и застучала маленькими каблучками по полу, ища необходимое лекарство среди полок. — Вот эта хорошая мазь, — вернувшись, она положила передо мной коробочку.

— Спасибо, ещё мне необходимо лекарство, которое предотвратит нежелательную беременность, — это сказать оказалось куда проще, чем я думал, деловой тон фармацевта меня немного успокоил.

— Сколько прошло времени после полового акта? — голос девушки был серьёзен.

— Меньше суток.

Она качнула головой и снова вернулась к полкам, разыскивая там лекарство.

— Вот, эти эффективные, — девушка положила передо мной коробочку с необходимыми таблетками. — Что-нибудь ещё?

Я помялся: стоит ли мне ещё брать лекарства, о которых я заранее подумал? Может, альфа ограничится одним разом и ко мне больше в спальню врываться не будет, а если он решит продолжить, то следует подготовиться к этому событию. Лучше ему, конечно, по шее дать, но вряд ли я смогу от него отбиться. Давлю в себе слёзы, что так не вовремя подступили к горлу. Хочется кричать от несправедливости в этом мире! Но меня никто не услышит.

— Да, — стараюсь, чтобы голос звучал спокойно, — необходимы противозачаточные.

— Такие лекарства лучше всего покупать после консультации с врачом.

— Пожалуйста, мне очень надо.

Фармацевт нахмурилась, но пошла искать нужную коробочку.

— Вот эти подходят большинству омег-парней, — она протянула мне таблетки, — но перед применением внимательно ознакомьтесь с инструкцией!

— Спасибо, — я торопливо полез в сумку за кошельком.

— Вам следует обратиться в полицию, а не стоять здесь.

Удивлённо поднимаю глаза на девушку, чувствую, как лицо начинает гореть. Неужели по моему внешнему виду понятно, что со мной произошло? Опускаю глаза и непроизвольно обхватываю правой ладонью запястье левой руки в том месте, где сейчас находится браслет с номером Ричарда. Девушка проследила мой взгляд и округлила глаза.

— Мне жаль, — тихо проронила она.

Я качнул головой, чувствуя, как глаза защипало, расплатился и вышел из аптеки. Вдохнул полной грудью ещё по-летнему тёплый воздух. Сразу стало легче. Над головой тихо качаются кроны деревьев, шурша уже пожелтевшей листвой. Обманчивая свобода. По аккуратным дорожкам не спеша гуляют родители с маленькими детьми. Люди в деловых костюмах спешат куда-то. Все они свободнее, чем я, но абсолютной свободой и они не обладают. Все мы ограничены в этом. Все мы подчиняемся определённым законам, правилам. Нас воспитывают, вгоняя в определённые рамки поведения, чтобы каждый соответствовал образу порядочного гражданина общества. Все мы не свободны, просто у кого-то свободы больше, у кого-то меньше.

Сажусь в машину и быстро доезжаю до дома. А я и не заметил, как стал называть этот огромный особняк домом. Ворота открываются передо мной легко, как только я подхожу к ним.

Не спеша прохожу по дороге, ведущей к дому. Идти внутрь совсем не хочется. Смотрю на сад — хорошо бы там сейчас прогуляться, но сил у меня осталось только на то, чтобы лечь и отдохнуть. Поясница болит.

Захожу через главный вход, держу в руках маленький пакет из аптеки, самостоятельно открываю двери, переступаю порог особняка и поворачиваю голову на звук приближающихся шагов. Ко мне быстро идёт Ричард. Я только и успеваю подумать о том, что этого мне ещё не хватало, как альфа бьёт меня по щеке тыльной стороной ладони. Падаю, выставляя вперёд руки. Сил нет после вчерашнего, чтобы удержаться на ногах, к тому же я сегодня ещё ничего не ел. Тюбик с мазью выпадает из пакета. Кожу на щеке жжёт, запястья начинают болеть. Подношу руку к лицу, прислоняю прохладную ладонь к больному месту и поднимаю глаза на Ричарда. Пытаюсь взглядом передать ненависть и злость, что я сейчас чувствую по отношению к этому человеку.

— Что я тебе говорил по поводу твоих выходов на улицу? — альфа опускается рядом со мной на корточки. — Я приказал тебе не выходить.