Без штриха (СИ) - Толстых Елена. Страница 6

— Ты ведь понимаешь, что омеге, не имеющему индивидуальный номер, в жизни придётся очень нелегко? Сейчас о тебе заботятся родители, но они не вечны. Кто будет потом присматривать за тобой? Брат и сестра? Они альфы. У них будут свои омеги, свои семьи и дети, о которых им тоже придётся заботиться. Вот, уже у твоей сестры нашёлся истинный. Это большое счастье. Только вот ей понадобится уплатить выкуп за своего омегу. Таких денег у вашей семьи точно нет. И как же быть в таком случае твоей сестре?

Рядом со мной всхлипнул папа.

— Пожалуйста, — еле слышно обратился он к сидевшему в кресле альфе.

— Прошу вас, не начинайте. Мы с вами это уже обсуждали, — мужчина махнул рукой, словно муху от себя отогнал.

— Так, и зачем же вы мне всё это говорите? — смотрю прямо в глаза альфе.

— Ох, совсем забыл представиться, — мужчина взмахнул руками и легко поднялся из кресла, протянул мне руку для приветствия. — Меня зовут Джозеф Уилсон, я могу избавить твоих родителей и сестру от проблемы, связанной с выкупом её истинного.

Пожимаю протянутую гостем руку. Отец за моей спиной тихо выругался, а папа в очередной раз всхлипнул.

— И что же вы хотите взамен? — всё ещё не до конца понимаю, к чему клонит этот альфа.

— Тебя конечно.

Отдёргиваю руку, прижимаю её к груди, будто меня только что укусила гадюка, делаю шаг назад. Растерянно оглядываюсь на отца — он смотрит на мистера Уилсона, бросаю взгляд на папу — тот тихо плачет, прижимая платок к лицу. Альфа спокойно глядит на меня. Разворачивается и возвращается в кресло, взяв при этом папку, которая ранее была прижата боком к одному из подлокотников, переводит взгляд на моего отца.

— Что же, раз все участники собрались, давайте поговорим о самом важном — об оплате, — Джозеф проговорил это строгим, деловым голосом, не терпящим возражений.

Бросаю взгляд на отца. Мне страшно. Я не хочу, чтобы меня продавали как вещь. Отец смотрит на меня. Он злится. Вон как сжимает кулаки. На кого он злится? На меня или на нашего гостя?

— Мы своего согласия не давали.

Отец смягчает взгляд и протягивает ко мне свою ладонь — тут же тянусь к нему, обнимаю. Кое-как сдерживаю слёзы, прячу лицо у него на груди.

— Мы это уже обсуждали, но повторю ещё раз: я хорошо заплачу. Этих денег вам хватит, чтобы обеспечить выкуп двум альфам и устроить им свадьбы. К тому же я помогу им с жильём. Это будет свадебным подарком для вас, — он протянул обе руки вперёд ладонями вверх, указывая на родителей. — Ещё я помогу им устроиться на высокооплачиваемую работу. И этих денег хватит вам на то, чтобы достойно прожить остаток своих дней, если вы, конечно, разумно ими распорядитесь. Все ваши дети будут пристроены. Разве не этого вы хотите — счастья для них?

— О чьём счастье вы говорите? Нет. Это наш окончательный ответ, — отец сильнее прижал меня к груди.

— Это был один из вариантов, есть ещё один — плохой, — тон альфы изменился с мягкого на жёсткий. — Вы можете отказаться. Это ваше право. Но сначала подумайте: мне с моими средствами и связями к вам было совершенно необязательно обращаться. Можно решить вопрос и без вас. При этом могут пострадать ваши старшие дети или Норман, ведь без альфы вы своего сына-омегу не выпускаете на улицу.

— К чему вы клоните? — утирая слёзы, спросил папа.

— Я прямым текстом заявляю, что если вы не продадите Кики, то его можно будет украсть прямо с улицы на глазах у десятков прохожих, а если кто попытается воспрепятствовать этому — сильно пожалеет.

— Это угроза? — отец отпустил меня, сделал шаг к Джозефу, охранник напрягся.

— Пусть будет шантаж, — легко отмахнулся альфа. — У вас нет выбора. Точнее, есть, но вы в любом случае потеряете Кики. Просто за вами выбор, каким способом это произойдёт.

— И зачем же вам наш сын? — отец стоял впереди меня, заслоняя от взгляда гостя.

— Хочу, чтобы у моего сына был друг, к которому он бы в любую минуту смог обратиться, — голос альфы опять стал ласковым и мягким.

— Ваш сын — омега? — с надеждой в голосе обратился папа, подавшись всем телом вперёд к Джозефу.

— Нет.

На этих словах папа поник ещё больше.

— И для каких таких целей вашему сыну-альфе нужен друг в лице нашего сына-омеги? — отец сильнее начал злиться.

— Это они уже решат сами. Я надеюсь, они будут друзьями и мой сын не причинит вред вашему.

— Надеетесь? Но гарантии дать не можете?

— Надеюсь. Всё верно. Конечно, никаких гарантий дать не могу — мой сын свободный человек, и я хочу верить, что правильно его воспитал. Хоть он и обладает некоторой вспыльчивостью, но я всегда его учил уважать чужую жизнь и личность независимо от пола, расы или же социального положения.

— Прошу вас, мистер Уилсон, найдите для вашего сына другого омегу. Мы очень любим нашего Кики, — папа с мольбой обратился к Джозефу.

— Кики, — альфа повторил моё имя так, словно выплюнул что-то мерзкое и неприятное. — Почему вы не дали своему сыну нормального имени?

Родители переглянулись, но ничего не ответили. А я ничего ужасного не находил в своём имени. Нормальное.

— Как будто кличка для животного. Мне представляется это так: после рождения близнецов вы поняли, что денег на их будущее у вас нет, и решили родить ещё ребёнка, чтобы его потом продать. Неважно, омега или альфа, — в бордель или в бойцовский подпольный клуб. Везде сгодится. И вырученных денег хватит, чтобы выплатить при случае выкуп или просто обеспечить деньгами на ближайшее будущее молодую семью. Или ещё для чего, мало ли что может случиться в жизни.

— Нет, это было не специально! — с пылом начал папа и тут же осёкся.

— То есть беременность всё же была случайной, а в остальном я прав? — голос гостя был как никогда холоден.

Папа посмотрел на меня виновато и, будто извиняясь, начал говорить:

— Так было только в самом начале, пока ты не появился на свет, тогда, смотря на твоё маленькое красное личико, я понял, что не смогу так поступить с тобой. И мы с Норманом решили, что справимся. Вырастим троих детей.

Растерянно смотрю на папу, потом на отца. Опускаю голову, делаю шаг назад. Обидно, мне сохранили жизнь не потому, что сразу полюбили, как только узнали о беременности, а для того, чтобы продать как вещь. На глаза наворачиваются слёзы. Пусть их и можно понять. Тяжело жить в бедном квартале, да ещё и с двумя детьми. Но мне всё равно больно.

— Жаль, что всё так вскрылось, — мистер Уилсон взял папку и достал оттуда бумаги. — Но у меня очень мало времени, — альфа глянул на часы на левой руке, почти полностью спрятавшие его штрих-код. — Хочу, чтобы Кики уехал прямо сейчас со мной.

— Что? — папа встал, занервничал. — Дайте нам хотя бы время подумать!

— Нет. Я вам всё уже сказал: у вас есть два варианта, и лучше вам согласиться на первый. Ответ я требую немедленно.

Папа посмотрел на отца, и слёзы покатились из его глаз. Мне стало жаль его. Что бы они ни замышляли до моего рождения, сейчас я точно знаю: родители меня любят.

— Вы можете не переживать за Кики. Я его не обижу. У него будет хорошая еда и одежда, — тут альфа оглядел меня с головы до ног, — гораздо лучше, чем то, во что он одет сейчас. У него будет своя комната. Таких условий вы ему никогда не сможете предоставить.

Папа плакал, отрицательно качая головой, и тихо шептал себе под нос: «пожалуйста». Отец вздохнул, обернулся, заглядывая мне в глаза. Повернулся обратно к мистеру Уилсону:

— Хорошо. Мы согласны.

Папа, услышав сказанное, громко разрыдался и буквально мешком упал на диван.

— Вот и отлично, — Джозеф встал и протянул бумаги отцу. — Вот. Ознакомьтесь и подпишите. Моя подпись уже стоит. Я готов перевести деньги на ваш счёт сразу, как подпишите. Договор в нашем случае, конечно, малая страховка, так как у Кики нет никаких документов, подтверждающих его личность, но лучше уж что-то, чем ничего, — альфа слабо улыбнулся.

Отец посмотрел на бумаги в своих руках, потом глянул на рыдающего папу и, наконец, на меня. Я стою не шевелясь, практически не дыша и не верю, что всё это происходит со мной на самом деле.