Кайа. История про одолженную жизнь. Том 2 (СИ) - Иванов Александр Анатольевич. Страница 34

— С чего я решила? — и протянув свои ладошки, Кайа взяла руку «папашки», и напустив на себя встревоженный вид, сказала, — Папа! Ты себя в зеркало-то видел? Выглядишь так, будто кто-то умер…

— Все нормально, все нормально, — ответил он, со своей фирменной ухмылкой, а затем погладив ладошку Кайи, сказал, — небольшие проблемы на работе, но ничего страшного, папа со всем разберется!

— Ну ладно тогда, — сказал я, — только к матушке не подходи с таким выражением лица, волноваться будет…

— Ладно, ладно, — улыбнулся «папаня», — сделаю, как скажешь.

Половину ночи я не мог заснуть. Ничего полезного делать тоже желания не было.

Всему виной, само собой, была Ия! В которую я влюбился как мальчишка. Вернее, как девчонка, но это, как несложно догадаться, лишь усложняло всю ситуацию…

— Ааааа! — уселся я на кровати и взлохматил волосы, — не хочу становиться героем любовного романа для скучающих тётенек! Или дяденек…

И, раскинув руки, рухнул на кровать, глядя в потолок…

А с чего я вообще решил, что «подруга Ия» ответит мне взаимностью в подобном вопросе? Вдруг она с истерикой убежит, крича: «Папа! Мама! Спасите меня! «Подруга Кайа» сошла с ума!»?

Я, конечно, не «девочка от рождения«… дурацкая фраза, которую возможно истолковать весьма двояко, но она хорошо подходит для описания моего теперешнего положения… но мне почему-то кажется, что отнюдь не каждая барышня с пониманием отнесется к признанию в любви со стороны другой барышни.

И будто всего этого было мало, меня начали терзать вопросы морально-этического характера…

Я почему-то абсолютно уверен, что тот я, там, выразился бы в адрес меня нынешнего — весьма и весьма нелестно. По многим причинам, но, в том числе и потому, что я даже просто помыслил толкнуть подростка, а «подруге Ие», как я выяснил, шестнадцать лет, на столь кривую дорожку. Что, если после «пикантной связи» со мной, ее психика изменится таким образом, что она не сможет построить отношений с мужчиной и соответственно, создать свою Семью…

Хочу ли я такой судьбы для Ии?

И это с моей стороны называется «любовью», да? Впрочем, к женщинам я всегда относился весьма потребительски и могила, кажется, этого не исправила…

Впрочем, тот я даже не помыслил бы связываться с шестнадцатилеткой… Помнится, я всегда спрашивал у девчонок их «водительское», либо иные документы, подтверждающие возраст, если у меня были хоть малейшие сомнения в том, что им есть восемнадцать.

Я за безопасный секс, особенно с юридической стороны.

Хотя, в Империи, Ия уже как бы совершеннолетняя, даже может выйти замуж…

А что будет, если наши «предполагаемые отношения» станут достоянием общественности? Вообще-то, «подруга Ия» старше Кайи «по паспорту», а стало быть и большинство шишек посыплется именно на нее… Хотя, «дедуля с бабулей» и прочие «родственники», сотрут в пыль свои зубы от злости на меня, да и хрен бы с ними, но…

У меня перед глазами встало то фото с повесившейся Художницей и полубезумная Татьяна.

Любовь все-таки зла!

Все, хватит размышлять о разном! Утро вечера мудренее, спать!

Глава 39

Следующая пятница. Около шести вечера. Сижу в зале, в котором занимался с учителями, смотрю в одну точку, затем, очнувшись, собираю раскиданные по всему столу ручки и карандаши. Самочувствие исключительно хреновое из-за «женских» дней и чувства тревоги, которое сегодня целый день не покидало меня.

Прошедшая неделя у меня выдалась весьма насыщенной на события, во всяком случае на фоне всего остального времени, после исключения из Пансиона.

Во-первых, утром следующего, после нашего знакомства, дня, мне позвонила радостная, будто выиграла миллион в лотерею, Ия и поинтересовалась планами «подруги Кайи» на этот чудесный осенний воскресный день. И после того, как узнала, что сегодня я совершенно свободен, спросила, не желаю ли я приехать к ней в гости, а затем, вместе отправиться на прогулку?

Что за вопрос? Само собой, хочу! Тем паче, она сама приглашает! Ибо за прошедшую ночь, моя страсть к «подруге Ие» не только не ослабела ни на йоту, но и разгорелась еще жарче.

Возражений со стороны «родителей» не последовало, а это означало, что Семейство Ии «пробили» и сочли мое близкое общение с ней допустимым. Что не могло не порадовать, потому как в этом мире, полном различных условностей, наличие у тебя одного лишь солидного капитала, отнюдь не гарантирует того, что члены «знатных» Семейств, особенно таких, как моя теперешняя, сочтут уместным водить с тобой более-менее тесное знакомство.

Мне, например, запросто могли запретить любое общение с Ией, вне стен школы, если бы сочли ее Семью… недостаточно какой? Не уверен, ибо мне предстоит еще очень долго изучать все тонкости взаимоотношений местных людей, особенно, если они разных социальных слоев и классов, чтобы иметь более-менее точное представление об этом искусстве, имеющим кучу всевозможных нюансов.

Шофер привез меня и мою охранницу, а сегодня меня сопровождала не Ирина, которая со мной бывала все реже и реже, а одна из ее сменщиц, в своего рода гетто, но, не для угнетаемых нацменьшинств или маргиналов, а наоборот, для состоятельных людей. Для членов купеческой гильдии.

Такой вот район, закрытый для посторонних. Даже нашу «гербовую» машину тормознули, вежливо, но настойчиво поинтересовавшись: кто едет и по какому делу?

И если бы я ехал просто так, без уважительной причины, то меня, со всеми извинениями, разумеется, выставили вон. Этот район города — частная территория, собственность Гильдии и посторонним, кроме Императорской Семьи, разумеется, здесь не рады.

В Империи, частную собственность крайне уважают, это здешняя «священная корова».

Это еще одно отличие этой Москвы, от той. За последние почти 14 лет своей жизни, я не бывал в этом городе, вернувшись в Москву, лишь когда у меня серьезно испортилось здоровье. Так что, особенно не в курсе произошедших за это время изменений, однако, более чем уверен, что ничего подобного там совершенно точно не было.

Отдельные дома, из тех, в которых «квадраты» подороже, наверное, имеют свою «закрытую» территорию, ограждая своих респектабельных жильцов от «менее респектабельных» «дорогих россиян» и «гостей столицы», но, чтобы «закрыт» был целый городской район, насчитывающий несколько десятков домов, как многоквартирных, так и частных особнячков…

Как бы там ни было, но суть моего приглашения в гости, была в том, что матушка Ии, наведя, само собой, обо мне справки, явно была очень встревожена новым знакомством своей дочери.

Кайа — личность непубличная, и скандал с ней должен был забыться весьма скоро. Тем более, что все упоминания о попытке суицида из сети были удалены, Семейка подсуетилась, однако же, эта женщина, судя по нашей беседе, смогла что-то выяснить, плюс, вероятно разузнала то, что меня приняли в Семью недавно.

И теперь, мило беседуя за чашечкой чая, размышляла, судя по выражению ее лица, стоит ли дозволять своей дочери общаться со мной…

И то, что я посещаю школу, в отличии от большинства нормальных подростков, заочно — вряд ли добавляло мне очков в ее глазах.

Вообще-то, я был весьма удивлён, когда Ия, вышедшая из дома вместе с пожилой женщиной встретить меня, представила ее мне, как свою маму, которую я сначала принял за ее бабушку, а меня ей, как свою лучшую подругу.

Ия была очень поздним ребенком, трудно сказать, сколько лет ее матушке, ибо состоятельные женщины могут позволить себе выглядеть много моложе своего реального возраста, но не удивлюсь, если Ия родилась, когда ее мать уже разменяла шестой десяток.

Но это могло объяснить чудачества и особенностей личности Ии, которых у нее было в избытке.

Впрочем, помимо возраста ее матери, была и другая причина.

Ия — шестой, последний, ребенок в Семье. Для своих родителей, насколько я понял ситуацию, она что-то вроде любимого цветка в горшке, который холят и лелеют. Но который является лишь декоративным украшением, не более. И от которого ничего не ждут. И ни к чему не готовят. Ее судьба в этой жизни проста, как грабли — жить в полном достатке, который ей обеспечит Семейство, а затем выйти замуж. Или не выйти, а, например, стать любовницей какого-нибудь уважаемого, безусловно, господина. Или просто жить, как ей захочется, не важно.