Тиамат (СИ) - "Rustem". Страница 34

— Да, — отрезал Джер. — Возвращаемся назад, к королю.

Когда они вернулись, Харви уже ждал их перед "воротами". "Ворота" же представляли из себя две прислоненные друг к другу повозки, набитые бочками и увешанные щитами с внешних сторон. Раставленные по периметру факелы хорошо освещали каждую дощечку наспех построенного деревянного забора. Он окружал все село, в высоту составлял чуть более двух метров. Король слегка потянул цепь, и ящер припал к земле. Даже так, полностью опустившись животом на песок, он был вдвое выше лошади. Чешуйчатая морда вытянута и приплющена, как у крокодила. Продолговатое тело, длиной в пятнадцать метров, оканчивалось коротким, но толстым хвостом. Четыре лапы, передние значительно длиньше задних, из-за чего грудная клетка при передвижении всегда держится гораздо выше таза. Брюхо неествественно большое, сильно выпирает по бокам, словно дракон только что проглотил двух слонов подряд, что, впрочем, не казалось Джеру невозможным ввиду внушительного размера пасти ящера. Нижняя челюсть значительно массивнее верхней и слегка выдвинута вперед. Вся спина от хвоста до кончика носа покрыта желто-болотного цвета гладкими, толстыми пластинами ромбовидной формы.

"Какой все таки уродливый", — далеко не в первый раз отметил Джерард, поливая дракона отвращенным взглядом. Харви принялся с трудом взбираться на спину своего питомца, используя свисающую веревчатую лестницу, ведущую к закрепленному подобию седла на задней части шеи дракона. Шея же у того была настолько короткой, что голова практически сразу переходила в плечи. Глаза с узким зрачком, большие, далеко посажены друг от друга. Из ноздрей сочился горячий пар, быстро уходящий вверх.

— Ну что там? — Торопливо спросил устроившийся в кожаном седле Харви, стараясь скрыть свою отдышку.

— Не нашли их, — расстроенно ответил Каин.

— Биться будем здесь, — добавил Орландо, осматриваясь вокруг. — Это лучший вариант.

— Плохо, — горестно выдал Харви. — Значит, огнем дышать не будем.

— Близко не подходить, — строго сказал Трикрас, завидев, как Кин с интересом поддался вперед.

Мальчишка расстроенно выдохнул и отступил назад, поровнявшись с другими учениками. Все тринадцать стояли в один ряд, в двух метрах от прямоугольного высокого стеклянного стола. За тем столом и сидел старый лысый чародей. В левой руке у него была железная чашка с пока неизвестным для детей содержимым. В правой же находилась прозрачная банка с черной землей. Трикрас поднял вверх левую руку, ту, на которой и было сконцентрировано внимание всех.

— Знаете, что это? — Вопросил он, легонько тряхнув таинственной чашечкой.

Некоторые отрицательно замотали головой, другие просто смолчали.

— Кин, ты знаешь? — Обратился Трикрас к мальчику, находящемуся левее всех.

— Не знаю, учитель, — ответил тот, виновато потупив взгляд.

— Может быть, ты, Кай? — Чародей перевел взгляд на правостоящего от Кина.

Тот даже не успел ответить, как Трикрас уже задал вопрос следующему в ряду:

— А что насчет тебя, Овайт?

— И я не знаю, — ответил самый младший из обучающихся. Ему было всего десять.

— Видд, ну а ты?

Ридд мотнул головой.

После того, как Трикрас опросил всех мальчишек, остались только три девочки. Одинадцатилетняя Никхара, полненькая девочка с рыжыми волосами и веснушками на пухлом личике, четырнадцатилетняя Сиера, высокая голубоглазая блондинка, и двенадцатилетняя Тиамат, брюнетка с серо-зелеными глазами, один из которых скрыт под челкой. Пропустив двух первых, старик сразу же обратился к Тие:

— Одавенная. Даже ты не знаешь?

— Чаша пуста, — уверенно сказала Тиа.

— Почему ты так думаешь? — Старец прекрасно знал ответ на свой вопрос, но хотел, чтобы она озвучила его для остальных.

— Потому что я ничего в ней не чувствую.

Трикрас, получивший желанное, улыбнулся.

— Это пвавда. То, что в этой чаше, не таит в себе эневгию. Однако чаша вовсе не пуста.

Тиа прищурилась, словно пытаясь взглядом просверлить железную стенку чашки насквозь.

— Я не знаю, — сдалась она. — Не знаю, что в чаше.

Чародей, все еще не избавившийся от приятной улыбки, поставил банку с землей на стол, а металлическую чашку продолжил держать в руках.

— Значит, никто из вас не знает? — Победоносно спросил он, медленно поднимаясь со скрипучего стула.

— Ну и что же в ней? — Не особо стараясь скрыть раздраженность и нетерпение, наконец вопросила Тиа.

— А я тоже не знаю. — Трикрас демонстративно пожал плечами, расплывшись в еще более широкой улыбке. — И никто не знает. Но если кто-то когда-нибудь узнает, то это будет большой победой для нас всех. Без малейшего пвеувеличения могу сказать, что это бы спасло наш мив. Потому что без знаний об этом веществе, мы не имеем возможности бовоться пвотив него.

— А можно посмотреть? — Кин привстал на носочки и поднял голову, надеясь заглянуть за край чашки в руках старого чародея.

— Да, я вам покажу. — Пожилой маг стал медленно наклонять чашку над стеклянной банкой.

Серое содержимое мелким песочком посыпалось на землю, и та стала тут же меняться в цвете. Уже через пять секунд прозрачная банка была наполнена вовсе не черной землей, а бледно-серой. Тиа отметила, что теперь не может ощутить и ту энергию, которой совсем недавно обладала землица в банке.

— Видите? — Задал чародей вопрос, на который ответ не требовался. — Это заваза. Она заважает нашу землю. А, значит, заважает наш мив.

— Это нельзя остановить? — Кин с неподдельным интересом шагнул вперед.

— Я же сказал не подходить! — Малость разозлился Трикрас.

Кин с легким испугом вернулся на прежнее место и повторил вопрос:

— Это остановить можно?

— Пока что мы ищем вешение. Вылечить уже заваженную землю мы не в состоянии. Но мы можем пведотвващать заважение. Для этого достаточно создать пвегваду между здововой землей и заваженной. Но этого мало. Основная задача — найти способ лечить землю. И если это не удастся нашему поколению, то ваше должно пводолжить это дело. Только так можно спасти наш мив.

Весь дальнейший урок Трикрас продолжал демонстрировать свойства неизученного вещества, а когда наступило время обеда, случилось то, что Тиа считала неизбежным, и чего она наконец перестала бояться. Кот, отделив ее от коллектива, снова повел девочку в белую комнату, где ее ждала ненавистная чародейка Репульс.

— В прошлый раз ты управилась за пятнадцать секунд. Сегодня я буду считать до десяти. — Репульс оскалилась, надеясь увидеть привычный испуг на лице Тии. Однако лицо девочки сохранило безразличие.

— Хорошо, — тонко прохрипела Тиамат.

Репульс сумела удержать на лице ухмылку, скрыв признаки гнева от серо-зеленого глаза девчонки.

— Нет, — с издевкой выдала рыжеволосая чародейка. — Передумала. Отсчет продлится до…м-м… — здесь она издала злорадный смешок, — …до пяти.

— Хорошо. — Взгляд Тии оставался холодный, как и ее речь.

На сей раз гнев Репульс было не сдержать. Таран, являющий собой рассерженную гримасу, быстро проломил наигранную улыбку, не оставив от той и следа. Тиамат не дрогнула.

— Начинай прятаться, одаренная. — Репульс развернулась, как и прежде, очень изящно и мягко. — Раз. Два. Три!

Репульс резво повернулась, наплевав как на прежнее изящество, так и на осташиеся две цифры. Итог ее не обрадовал. В глубине души она знала, что так и будет, но до последнего надеялась на иной исход. Пред ее глазами были голые белые стены, пол и потолок. Ничего более. И никого. "Тварь", — мысленно выругалась огненноволосая магичка, вглядываясь в пустоту.

— Ладно. Ты смогла обмануть мои глаза. — Процедила Репульс по истечении минуты безнадежного ожидания того, что иллюзия сломается.

Сначала в воздухе проявилось лицо девочки, а затем и все тело. Оказалось, Тиамат стояла прямо перед Репульс. Последней это совсем не понравилось.

— Завтра мы будем играть в другую игру, одаренная.

— Я не против, — отозвалась Тиа, которая получала немалое удовольствие от очевидного раздражения Репульс.