Финал (ЛП) - Эдвардс Скарлетт. Страница 35

- Всё будет великолепно, - обещает Джереми. - Ты когда-нибудь видела, чтобы я делал что-нибудь без фанфар?

- Нет, - я слегка улыбаюсь ему.

- Продолжай.

- С чего?

- Ты рассказывал мне, как заручился поддержкой своего брата...

- Да. Точно. Я показал ему ошейник. Я дал ему его изучить. Мы...проверили его. На мне.

Мои глаза расширяются.

- Что?

- План зависел от того, сумеешь ли ты выдержать еще один, последний удар. Эстебан, может быть Хью настаивал на том, чтобы сила тока была смертельной. Так что если бы я нарушил свое слово, - Джереми выдыхает. - ...тебя бы убили. - Ты для меня очень много значишь, Лилли. Именно твое слово сделало это возможным. Я спросил, доверяешь ли ты мне. Ты сказала "да". И это был сигнал. Ты будешь снова шокирована. Это было неизбежно. Но ты должна была вернуться. Я бы не оставил это на волю случая. Я должен был знать наверняка, сработает ли это. Никаких гарантий. Но мне нужно было достичь точки, максимально приближенной к этому. Поэтому, когда я отправился к брату, мы разработали план. Он помог мне усовершенствовать его. Добровольцев не было, таким  образом я стал испытуемым. Мы удвоили производительность ошейника. Я надел его на шею.      Мы включили его. Я помню то ощущение, Лилли. Ток прошел через мое тело, и я почувствовал некоторую...тяжесть. Мой мозг онемел.      Мне показалось, что моя голова начала распухать. Огни вспыхивали и танцевали в моем видении. А потом? Ничего. Ничего, по крайней мере, пока мой брат не воскресил меня. Он сделал искусственное дыхание, руками надавливая мне на грудь, зажав ноздри, вдыхая воздух в легкие. Он вернул меня назад. Это было самое ужасное, самое болезненное ощущение, которое я когда-либо испытывал. Это было похоже на то, как если бы тебя вырвали из глубокого и тяжелого сна и бросили в бассейн с ледяной водой. Каждый человек реагирует по-разному на такие вещи. Первый раз подтвердил, что план может сработать теоретически. Мы должны были сделать это снова.

Я подношу руку ко рту.

- Сколько раз ты через это проходил?

- Столько, сколько было необходимо, чтобы обеспечить твое спасение, - говорит Джереми. - Я предпочитаю не думать о точной цифре. Видишь ли, разница между нашими испытаниями в контролируемой среде и тем, что может случиться с тобой - это что-то нереальное. Истощенность. Хилость.      Слабость. А ты - женщина. То, что может выдержать мое тело, не значит, что сможет выдержать твое. Так что я неделями морил себя голодом. Вот почему, - он показывает на все еще впалые щеки, - я пришел к тебе таким, каким ты меня тогда видела.

- В тебе не было ничего плохого, - серьезно говорю я ему.

Джереми смеется.

- Это ты так говоришь. Но я видел твои прекрасные глаза. Я знаю, чем я тебе показался.

- Как видение, - говорю я, внезапно замирая и обнаруживая, что возвращаюсь в тот самый момент. - Мой рыцарь в сияющих доспехах. Любовь моя, приди и спаси меня.

- И все же половина из того, что ты знаешь обо мне, - говорит Джереми.

Я качаю головой.

- А я? Если ты так оцениваешь себя, то как, по-твоему, я себя чувствую?

Я провожу рукой по искусственным волокнам парика, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.

Джереми поднимает обе руки вверх.

- Понятно, - говорит он. - Но твои опасения напрасны.      Ты всегда будешь для меня идеальной.

- До чего же трудно жить по стандартам, - бормочу я в шутку. - Каждый день я смотрю на себя в зеркало и думаю: "Достаточно ли я хороша для Джереми сегодня?"

- Ты могла бы одеться в лохмотья и все равно быть идеальной. Ты можешь быть испачкана грязью, и я не отвернусь. Ты могла бы быть совсем без одежды и..., - он смеется. - Ну, в таком случае мы бы не соблюдали правила моего брата. А мы бы стали?

- Нет, - соглашаюсь я.

Я сразу же чувствую сильную тоску по рукам Джереми на мне. Как они прикасаются, дразнят, сжимают, ласкают...я закрываю глаза и дрожу в попытке развеять этот образ.

- Так ты все это сделал? - снова спрашиваю я, направляя разговор на более безопасные темы. - Ты все это вытерпел ради меня?

- Я ничего не испытывал, моя милая Лилли-цветочек, кроме мук потери, когда у меня не было тебя. Ничто из того, что я сделал с собой добровольно, не может сравниться с тем, что было сделано с тобой.

- Это было необязательно, - говорю я ему. - Ты пришел за мной. Ты спас меня из этого ужасного ада. Ты рисковал всем, чтобы добраться до меня.

Я поджимаю губы в раздумье.

- Но ты до сих пор не рассказал мне, что случилось с твоей компанией.

- Неужели? - смеется Джереми. - Это кажется таким незначительным по сравнению с тобой.

Я бросаю на него тяжелый взгляд.

- Джереми. Давай. Не дразни меня. Расскажи мне, что случилось. Я серьезно.

- Интересно?

Я закатываю глаза.

- Интересно. Давай. Не прикидывайся дурачком. Расскажи мне, что ты сделал.

- Хорошо, - Джереми бросает на меня озорной взгляд, не сулящий ничего хорошо. - Я объявил себя мертвым.

- Что?

- Помнишь, я говорил тебе, что подделал судимости двух моих старших братьев? - спрашивает он. - Свидетельства о смерти составляются примерно таким же образом.

Я смотрю на него с недоверием.

- Значит, весь мир считает...

- Что Джереми Стоунхарт умер, - говорит Джереми. - Те планы на случай непредвиденных обстоятельств, которые я составил, уже реализованы. Но..., - теперь он хитро подмигивает мне. - ...это произошло только после того, как я перевел половину своих акций на счет, открытый на твое имя.

- Что ты сделал?

- Ты полностью завладела мной, Лилли, - говорит он. - Мое богатство - твое богатство. В конце концов... - он постукивает себя по губам. - ...по закону ты не можешь выйти замуж за мертвеца. Я хочу, чтобы у тебя было все, чем я когда-либо владел, - говорит он мне. - Все, Лилли.

- А как насчет другой половины? - спрашиваю я.

- Я отдал моему брату-близнецу, - говорит Джереми. - О ком СМИ были тщательно осведомлены. Так что если кто-нибудь сфотографирует меня на публике, с тобой...

- Джереми, это великолепно!

- Я же сказал, что могу составить план действий на случай непредвиденных обстоятельств.

- Но это же настоящий подвиг, Джереми, - поражаюсь я. - Ты убил двух зайцев за раз.

- Я знаю, что уединение очень важно для тебя, Лилли.      Это еще одна причина, по которой я сделал то, что сделал. Я хочу прожить жизнь с тобой, только с тобой без ограничений и фильтра. Я хочу, чтобы у нас была жизнь, где каждое наше появление на людной улице не будет сопровождаться камерами и вспышками. Я сомневаюсь, что мы сможем вернуться в Америку в ближайшие несколько месяцев. Но потом, когда всё уляжется?

Он протягивает руку и берет меня за руку.

- Мы с тобой можем отправиться куда угодно.

- Я никуда не хочу, Джереми, - ласково говорю я ему. - Я лишь хочу быть там, где ты.

Глава 34

Лилли

Заверения Джереми прошлой ночью вызвали у меня головокружение и волнение по поводу нашего будущего. Этого достаточно, чтобы заставить меня забыть на те несколько драгоценных мгновений, когда я грезила наяву, все препятствия, которые нам придется преодолеть. Точнее, которые мне придется преодолеть.      Я не питаю иллюзий, что только потому, что я вырвалась из рук Эстебана, я свободна. Доктор Телфэр продолжает проводить свои тесты и наблюдать за мной. Я спрашиваю его, когда он сможет прийти к какому-то выводу. Он говорит, что не может давать обещаний, но надеется получить более полное понимание в течение месяца.

По прошествии первой недели, когда нам с Джереми запретили физическую близость, мы делаем еще одну попытку. После получения разрешения врача, конечно. Сначала я очень возбуждена...но всего через несколько минут прелюдии вся моя энергия иссякает. Я падаю, мгновенно обессилев, не в силах продолжать.

Джереми останавливается. Я говорю ему, чтобы он продолжал. Он не должен отказывать себе из-за меня. Но он меня не слушает. Вместо этого он просто берет меня за плечи и прижимает к себе. В тот момент, когда я закрываю глаза, я вижу стерильную белую камеру, в которую я была заключена. Я задыхаюсь и вырываюсь из его хватки, резко выпрямляюсь и смотрю широко раскрытыми глазами, все еще ничего не видя, и делаю короткие, панические вдохи.