Разящий клинок - Кэмерон Майлз. Страница 25

Именно Абблемон предложил торговцу упомянуть об этом. Монарх, собиравшийся снова погрузить свою складную серебряную ложку в мед, поднял глаза и вопросительно изогнул брови.

— Правда видел? — уточнил он.

— Несомненно, ваше величество. И грифона или иное подобное крылатое порождение зла — далеко на юге над одним из внутренних морей, клянусь своей надеждой на царствие небесное, то была не птица. А бобровый...

Король провел по меху большим пальцем. Мех был мягким, как бархат, густым и на удивление теплым.

— Просто великолепен.

— Мы могли бы сами им торговать, — сказал де Марш. — Для императора эти вещи — всего лишь диковинки. А для нас...

Взгляд монарха скользнул к огромному свитку из кожи оленя или лани, тщательно выдубленному и с нарисованной на нем картой.

— Никогда прежде я не видел очертаний Новой Земли, — тихо заметил король. — Выходит, Альба расположена к западу от императора, а земли пришедших из-за Стены — на севере.

— По сути, Альбанское королевство является частью империи, — промолвил Абблемон.

— По сути, Галлейское королевство является частью Румской империи, — парировал король. — И нынешний император в Ливиаполисе из-за какого-то нелепого каприза истории претендует на роль моего сюзерена.

На самом деле этот каприз едва ли имел хоть какое-то отношение к нелепицам или истории — все присутствовавшие прекрасно знали, что притязания императора законны, хотя и только на бумаге, поскольку для претворения их в жизнь требовалась сильная армия, которой он не располагал. Из всех собравшихся лишь Абблемону дозволялось возражать королю, и то не без определенного риска. Правда, на этот раз сенешаль согласился со своим господином, что настало время Галле управлять другими и не позволять управлять собой. Поэтому, вместо того чтобы сказать, что, возможно, император не так уж и неправ в своих притязаниях, и напомнить королю о том, что его родной отец целовал сапоги императора и присягал ему на верность, Абблемон откинулся на спинку стула и заявил:

— Торговля с племенами к северу от Стены дала бы нам возможность облагать налогами новые товары, а также развивать торговлю с югом, что в свою очередь позволит нам... эм, как бы это выразиться... влиять на дикие выходки пришедших из-за Стены язычников.

— Обратить их в истинную веру?

«Если под истинной верой понимать готовность вести торговлю с королем Галле», — подумал Абблемон, но вслух произнес:

— Да, но сделать это с помощью наших священников и наших же солдат, а не патриарха и императора.

Де Рибомон оскалился, словно волк.

— Ах да, — покачал он головой. — Я уже стар и медленно соображаю, но, милорды, если де Вральи хотя бы наполовину преуспел в том, о чем он говорит, и мы сможем хоть как-то влиять на Диких с севера... — Он провел языком по зубам. — Боже милостивый, милорды, мы разделаем императора под орех. Или короля Альбы. И заберем Новую Землю себе.

— Возможно, нам это и не понадобится, — сказал сенешаль, бросив на стол футляр для свитков. — Можете почитать на досуге. Один из моих друзей по переписке.

Он снова откинулся на спинку стула.

Король простер длинную затянутую в черное руку, и его тонкие пальцы уцепились за свиток, будто паучьи лапки.

— Кто он? — спросил правитель, скользя взглядом по выведенным изящным почерком строкам.

— Сам не знаю, а если бы и знал, то не назвал бы его имени даже столь августейшему собранию, — ответил Абблемон. — Вспомните нашу небольшую катастрофу в Арле в прошлом году.

Танкред Гисарме, управляющий, состроил гримасу, будто проглотил что-то горькое.

— Кто-то проболтался.

— Чертов герольд проболтался, — отозвался де Рибомон. — И теперь он корм для свиней, но дело не в этом.

— Вот именно, — кивнул Абблемон. — Известно ли вам, что во времена Архаики глава шпионов давал своим агентам прозвища, используя названия цветов, животных и чего-то еще в том же духе, но никогда не обращался к ним по именам? Никто даже не знал, какого они пола.

— Пола? — переспросил Гисарме. — Мы же не станем использовать женщин в качестве шпионов, не правда ли?

Последовала короткая пауза, какая бывает, когда шестеро вдруг осознают, что один из них — дурак.

— Совсем не по-рыцарски, — пробормотал Гисарме тоном человека, который вдруг узнал, что его соседи поклоняются сатане.

Де Марш откашлялся.

— Если ваше величество хотя бы рассмотрит возможность... — осторожно начал он.

Король никогда не забывал, что среди прочих его обязанностей было не позволять своим лучшим подданным сидеть без дела. Поэтому он улыбнулся и выпрямился.

— Что нужно для того, чтобы наша лошадь приняла участие в этом заезде?

Де Марш ухмыльнулся.

— Ваше величество, я думал отправить торговую экспедицию с большим количеством наших товаров — мечами и доспехами, которые больше всего прочего ценят пришедшие из-за Стены; по словам нашего осведомителя из этрусков, шерсть и льняное полотно, яркие дешевые безделушки, столь любимые сельскими женщинами, бронзовая и медная посуда тоже пользуются спросом на Севере. Но все должно быть хорошего качества. Пришедшим из-за Стены хоть и нравится все, что блестит, но они не дети и не дураки. Так сказал мне этруск.

Монарх потянул себя за бороду и посмотрел на Жеребца.

Абблемон медленно кивнул.

— Я бы тоже так поступил, — осторожно произнес он, — но сначала бы принял кое-какие меры предосторожности — железным кулаком.

Верный выбор темы на военном совете. Де Рибомон, до того скучавший и чувствовавший себя неловко за разговором с купцом, пусть даже заслужившим титул рыцаря за участие в морских сражениях, теперь приосанился и улыбнулся.

— Военная экспедиция? — осведомился он.

Абблемон осклабился, еще больше походя на обезьяну:

— Да, и не только силами отряда рыцарей.

— Разумеется, — согласился маршал.

— Можно привлечь наемников, — предложил сенешаль, будто ему это только что пришло в голову.

На этот раз приосанился король.

— Только не того надменного мальчишку с шайкой отребья, — выпалил он. В прошлом году монарх порядком натерпелся, нарвавшись на войско наемников при попытке с помощью хитрости захватить Арле, и проиграл.

Сенешаль улыбнулся.

«Если бы я только мог нанять именно то войско, я бы так и поступил», — подумал он, но, по-видимому, эти ребята отправились в Новую Землю и сгинули где-то в ее ненасытной утробе.

Де Марш наклонился вперед.

— Ваше величество, у меня есть на примете один человек — весьма успешный искатель приключений и подданный вашего величества. Сэр Хартмут Ли Оргулюз.

— Рыцарь-работорговец? — Правитель поморщился. — Черный Рыцарь? Рыцарь дурной славы?

— Это всего лишь прозвища, ваше величество, — пожал плечами де Марш. — Он верен исключительно вам. К тому же он заплыл далеко на юг, высадился в Ифрикуа и вернулся оттуда победителем.

— В Среднем море он сослужил нам хорошую службу, — добавил Абблемон. — Хотя, признаюсь, на ужин я бы его не пригласил. И не позволил бы ухаживать за своей дочерью, какими бы искренними ни были его намерения.

— На нем черная метка, — не сдавался король. — У него даже имя дьявольское. И в Ифрикуа он сражался на стороне некроманта!

— Ваше величество, — вздохнул купец, — лишь выдающийся человек может отправиться в далекую страну во главе крохотного отряда и воевать там ради нас. Принимать решения...

— Решения, которые свяжут нас навсегда, — задумчиво протянул монарх.

— Решения, которые пришедшие из-за Стены будут уважать, — осторожно добавил Абблемон.

— В Ифрикуа он захватил много рабов, — вставил де Марш.

— Он едва не развязал войну с Дар-ас-Саламом, из-за которой о торговле в Среднем море можно было бы забыть, — прошипел король.

— Справедливости ради стоит отметить, он разбил флот имира при Надиа.

Мужчины обменялись долгими взглядами. Монарх смотрел то на одного своего советника, то на другого.

— Великие планы сопряжены с огромными рисками. Полагаю, сотрудничество этого ужасного человека — не самая большая опасность, с которой мы столкнемся при покорении Новой Земли, — подытожил монарх, покружив вино в золотом кубке, и встал. — Да будет так, — объявил он, и де Марш улыбнулся.