Тысячелетний воин Ярополк (СИ) - Осипов Игорь. Страница 58

Незнакомка лишь ненадолго остановила взор на моём лице и едва заметно скривилась, словно отказалась принимать дурную мысль. И я догадывался, что это за мысль – я был тем, кого она могла видеть во сне. Но доподлинно не ведаю, узнала ли она, ибо окровавленного, озлобленного, одетого в броню прежнего меня в нынешнем весьма сложно.

– Вах, красивый дэвушка у тэбя, – поцокал языком чернявый извозчик, который явно пребывал в добром расположении духа. Он даже запустил музыкальную шкатулку с песнями на незнакомом языке. – Пасорылись? – не унимался мужчина.

– Да, повздорили немного, – коротко бросил я, чтоб не придумывать нелепых объяснений, и не рассказывать похожую на сказку правду.

– Всякий пасорица может. Главна – умэть памирица. Я са сваей каргой двацат лэт ругаюс. И мирюсь двацат лэт.

Я не стал говорить ничего, лишь коротко глянул назад. Девушка, у которой я не решался даже имени спросить, сидела и с поджатыми губами глядела в окно, за коим кипела городская жизнь. Незнакомка и в самом деле походила на ту селянку, встреченную в день моего проклятия. Память подсказала, что я её всё же не убил, лишь прошёл мимо. И Велеса, о котором рассказывала девица, не видел.

– Вах, а почэму пасорылись? – снова задал вопрос чернявый извозчик.

Захотелось огрызнуться, а то и вовсе кулаком в зубы съездить, чтоб не спрашивал больше ничего, но сдержался, лишь ответил полуправду-полуложь.

– Из-за родителей повздорили.

– Бываит, – продолжил мужчина. – У самого голова седой уже внуки есть, а мать, да продляца её дни, лэзет и лэзет с совэтами. Жэна терпет нэ может.

Доехали за такими разговорами очень быстро. И вскоре извозчик остановился у серого пятиэтажного дома, расположенного в небольшой слободе, сиречь жилмассиве, среди таких же однообразных домов. А что делать дальше, не знал. Незнакомка сидела и глядела то на дверь подъезда, то на окна, расположенные где-то посередине. Выходить она не торопилась.

– Вах, у меня счётчик капаит, – проговорил извозчик, – дэнги ваши, но просто так капаит.

– Обожди, – буркнул я, вглядываясь при этом в лицо незнакомки.

Её можно понять. Приехала в одном исподнем с чужим человеком. Дома, скорее всего, ждут или родители, или муж, которые не будут рады такому позорищу. Да и соседи начнут сплетничать и судачить, обвиняя в том, чего не было.

Капал не только счётчик. Мгновения тоже падали, словно тяжёлые градины на барабан. Бум. Бум. Бум. Росло беспокойство, а глаза девушки покраснели от слёз, которые она сдерживала изо всех сил.

– Спасибо, – выдавила незнакомка, наконец, и дёрнула за дверную ручку.

– Подожди, – быстро произнёс я, заставив девушку застыть. – У меня на работе может найтись одежда.

– Не стоит, – тихо ответила она, – всё хорошо.

Она быстро выскочила и побежала к дому, словно в омут нырнула с головой.

Я проводил её взглядом, а потом сказал извозчику адрес магазина Севы. То, что адреса – важная часть нынешней жизни, я уже понял. Города большие. Народу много. И сказать, мол, скобяная лавка в конце ряда, уже недостаточно. И дом описать уже мало. Домов-то видимо-невидимо. И проживает в каждом по целой деревне.

Стоило зайти в лавку, как там сразу встретили дружным возгласом.

– Рассказывай!

Я оглядел стоящих. Сева с Гореславой, даже Мурка глядела на меня с любопытством.

– Что рассказывать?

– Про девушку, – чуть ли не хором ответили они.

– Откуда ведаете? – хмуро переспросил я, а потом сразу же услышал за спиной звон колокольчиков и знакомый голос.

– Рассказывай.

Обернувшись, я увидел воеводу Соснова. Тот занёс большую сумку и поставил её на пол. Внутри что-то звякнуло стеклом.

– Нет, – подал голос Сева, – так дело не пойдёт. У нас намечается интрига тысячелетья и вести форум, стоя на рабочем месте, не годится. Все за мной.

Они уже знали о случившемся, но единственным свидетелем был говорящий ворон. Я не смог смолчать.

– Никуда не двинусь, покуда не ответите. Откуда ведаете про девушку?

– Кар-Карыч доложил, – спокойно отозвался Егор Олегович. Чародей достал из сумки нелепую серую шапку из серого войлока и возложил мне на голову. – Ты же княжич, значит, в государевых делах должен соображать, и значит, поймёшь, что отпустить на волю тысячелетнего проклятого без присмотра я не мог. Это было бы верхом безрассудства.

– И ворон, стало быть, твой? – хмуро уточнил я, глянув на содержимое сумки.

А там были две склянки с яркими бумажками и десяток люминных банок, соседствующих с рыбой.

– Это моей жены помощник. Но приставил я не только его. У меня же целый центр сортировки нечисти под рукой, анкеты в сейф не помещаются.

– А кто ещё? – спокойно спросил я, и что удивительно, внутри не было обиды.

Помнится, сам к заморскому послу был приставлен, чтоб тот не натворил бед по незнанию. Да заодно приглядывался к нему, чтоб не совал нос куда ни попадя.

– Ну наконец-то! – раздался звонкий голос Мурки. – Я уже задолбалась пещерным человеком прикидываться!

– Ха, я так и знал, – сверкнув зубастой улыбкой, усмехнулся Всеволод. – Всё думал, когда откроешься.

– И как я спалилась?

– Знаешь, моя дорогая кисонька, Ярополк не заметил некоторых вещей. Он попросту не знает о них. А я заметил.

– И чё?

– Ты умеешь пользоваться ручками автомобиля, и ты машинально тянешься к ремню безопасности, что выдаёт в тебе существо, привыкшее к автомобилю. Когда зашла в магазин, первым делом поглядела на камеры. Дикарь о них не думает. Ты знаешь про аниме и правильно применила трансформацию девочки-кошки. Ты не удивляешься автоматическим дверям и правильно переходишь дорогу, используя либо светофор, либо зебру, а на обочине смотришь по сторонам. И напоследок. Ты пыталась войти в систему на моём рабочем компе. Ну не может дикарь знать такие вещи.

– А про комп как спалил?

– Камеры, дорогая моя. Камеры.

Я стоял и слушал. Конечно, стоило бы высечь эту девчонку, но мои мысли были не об этом. Да и сечь розгами того, кто тебе несколько раз помог – неблагодарно. А если уж и обижаться, то на воеводу.

– Пойдёмте, – позвал вампир и скрылся в заповедной двери, ведущей в его внутренние покои.

Немного постояв и поразмыслив, я шагнул следом за ними. Потаённого за дверью оказалось больше, чем думал. Там, помимо небольшой тёмной комнаты с телевизором во всю стену и диваном, имелись ещё три железные двери с большими замками, запечатанные почти сотней разных заклинаний и проклятий, словно оружейные палаты или сокровищницы. Во всяком случае, Егор Олегович ненадолго остановился у неё, водя рукой по массивной кованой створке, на что Всеволод попросил не взламывать чары. Я колдовства не видел, но чуял всем нутром проклятого зверя.

Там же присутствовали и приоткрытые кладовки со всяким хламом, а ещё лестница на второй этаж. Сева сказал, что купил четыре квартиры, сделав из них одну большую на восемь комнат. В самом конце коридора нашёлся ход в подвал, где находилась его собственная баня-сауна.

– Не. Ну чё так не жить! – громко выкрикнула Мурка, которая оказалась на поверку Мариной Юркиной.

Она сказала, что её всегда звали Муркиной, по сокращению в каком-то школьном журнале. А потом и вовсе Муркой. Так что псевдоним-кличку ей даже придумывать не пришлось. Непривычно после молчаливой дикарки видеть в ней разговорчивую девку, рождённую и выросшую в этом мире машин и электричества, но раз так обернулось, придётся привыкать.

Егор Олегович перед самым спуском в парильню заявил, что пообещал Мурке должность фотографа при одной из групп, а раз Вась Вась ушёл к Перуницам, то в отряде, носящем прежнее имя «Басилевс», теперь свободное место, сиречь вакансия. А раз так, то ничто не мешает занять это самое место. При этом намекнул, что Всеволод самолично должен обеспечить девчонку всем необходимым, но тут же назвал её странным словом «двоечница» и «раздолбайка». Сева отмахнулся, сказав, что за несколько тысяч лет имеет огромный педагогический опыт. Что такое «педагогический» я не понял, но это точно по наукам.