Дариар. Начать сначала (СИ) - "Amaranthe". Страница 14

— Я буду жаловаться в Совет, — с трудом разлепив губы, пробормотал я. Мне бы только выбраться отсюда. Хрен с ним с ошейником, главное до пэров добраться, хотя бы до того судьи, от которого я сбежал. Чем больше народа будет знать про то, что именно я, тот самый Кеннет, тем будет лучше, особенно, если брать во внимание, что, вероятнее всего, Дрисколлы действуют в одиночку, никого, не привлекая себе в помощь. — Вы не имеете права так обращаться с пэром.

— Что ты там бормочешь? — Люмоус подошел поближе, размахнулся и резко ударил меня по щеке. Я крутанулся вокруг своей оси. Точно, меня куда-то подвесили.

— Вы не имеете права, — снова пробормотал я.

— Не имею, — кивнул Люмоус, — более того, меня ждет смертная казнь, если Совет узнает, что я одел ошейник на пэра, который выше меня рангом просто по праву рождения. Но… мы же никому не скажем, правда? Тем более, сами идиоты, если не могут сложить дважды два, ведь налоги за твое содержание уплачены полностью. Сами виноваты, что проглядели. А мне откуда знать такие нюансы биографии герцога Сомерсета, — и он снова захихикал. — Видишь ли, я уже на второй день понял, что в тебе течет голубая кровь, и когда я это понял, о-о-о, — он закатил глаза в экстазе. — Понимаешь, мальчик, я не отношусь к тринадцати великим семьям, которые и по сей день являются сильнейшими магами и политическими стратегами. Но я все-таки пэр. Ты же… Ты — никто. Совет даже не заметит, что после положенного траура место Сомерсетов займет кто-то другой, или сделают вид, что не заметят. Все-таки Дрисколл будет гораздо предпочтительней нищего побродяжки, который никогда не сможет искоренить в себе рабскую натуру, даже не смотря на кровь и огромный магический потенциал. Ведь, если подумать, то что Сомерсет смешал кровь с простолюдинкой, теоретически должно сделать тебя сильнее. Кровосмешения в последнее время заметно уменьшили способности пэров к магии и рождению здорового потомства. Но в тебе есть сила, с которой еле справляется один из сильнейших артефактов Дариара. Как жаль, что об этом никто не узнает, возможно началась бы новая эпоха союзов между пэрами, да и просто состоятельными гражданами. Но, если тебе все равно суждено погибнуть, то, почему бы не принести кому-нибудь более достойному пользу, чем гипотетические размышления о новых союзах семей? — Это себя ты что ли считаешь более достойным? От возмущения я умудрился сжать кулаки, хотя совсем не чувствовал рук. Люмоус тем временем достал длинный ритуальный кинжал и принялся ходить вокруг меня, задумчиво при этом приговаривая. — Сейчас, когда я, наконец, понял, зачем ты так нужен Дрисколлу… Хм. До этого момента я думал, что мне для ритуала возрождения понадобится здоровый физически и душевно высокородный, с хорошо развитым магическим потенциалом, но сейчас я понял, что мне нужен просто физически здоровый высокородный с хорошим магическим потенциалом. Зачем мне умник? Так что, я буду о тебе заботиться, как о собственном сыне: ты будешь чист, одет, обут и накормлен. Кроме того, тебя полностью освободят от всей дополнительной работы. Я не буду заставлять тебя делать ничего, кроме участия в ритуалах, для улучшения твоей магической составляющей. Весь этот месяц ты будешь как в раю, я даже заставлю Тину навещать тебя по ночам, чтобы ты не чувствовал вообще никакого дискомфорта. Ну а то, что в это время ты будешь всего лишь слюнявым дурачком… Это ведь такие мелочи, правда? — он подошел ко мне и начал водить кончиком кинжала по груди, вырезая прямо на коже старинные руны. — А ровно через месяц ты поможешь мне зачать сильного и здорового первенца, украшение моего рода. Ты спросишь меня, зачем мне все это? — я не хочу у него ничего спрашивать, я хочу только одного, чтобы он, наконец, остановился, прекратив резать меня на живую. Я еле держался, чтобы не закричать, но, закусив губу до крови, терпел ту боль, что причинял мне Люмоус своим ножом, удивительным образом затмившая ту, которая была до этого момента. — Все просто, я не могу иметь детей — несчастный случай на охоте. Именно поэтому я пошел на преступление, я просто хочу сына.

Он закончил резать мое тело. Я уже не понимаю, что происходит. Мне словно надели на голову огромную кастрюлю и теперь усиленно по ней долбят колотушкой. И сквозь этот гул, и шум, от которых закладывало уши, я слышал неразборчивый речитатив, от которого волосы становились дыбом. А мгновением позже я прежде почувствовал, чем осознал, что именно во мне начало меняться. Чувства были такие, словно кто-то огромным ластиком принялся стирать мои воспоминания, словно кто-то стирал…меня? Боль была отброшена в сторону. Я начал лихорадочно вспоминать всю свою жизнь, все, что удалось мне пережить за неполные двадцать лет. Я пытался, но, как только я касался каких-то воспоминаний, они словно растворялись и ускользали от меня. Я уже не помнил своего раннего детства, и ластик уверенно двигался в сторону юности. Нет! Я не хочу! Я не позволю! Кеннет, где ты, сукин сын, ну же где ты? Мое гаснущее сознание заметалось в поисках того, кто являлся истинным хозяином этого измученного тела. Чужое заклятье словно почувствовало мое сопротивление и принялось стирать мою личность быстрее и интенсивнее. Я уже отчаялся, потому что практически не помнил лица отца, как вдруг я заметил свернувшуюся в клубочек душу. Кеннет. Люмоус был прав, забитый, боящийся даже своей тени мальчишка не сможет стать достойным герцогом. Слишком уж у него рабские привычки. Ему даже не нужно было умирать, когда меня перетащили в это тело. Он отошел в сторону, как всегда, когда на горизонте появлялся кто-то, хоть чуточку сильнее его. Но ничего, я помогу тебе, просто давай, вылезай из своего укрытия, просыпайся. Я, Дмитрий Лазорев, наследник многомиллионного состояния, помогу тебе стать достойным, я клянусь, просто помоги мне не исчезнуть, хоть раз дай отпор, просто проснись, просто спрячь меня…

***

Огненное заклятье разрушения души, запрещенное еще пятьсот лет назад, остановилось в замешательстве. Оно точно не выполнило еще поставленной задачи: больше половины сущности, на которую его настроили, вдруг куда-то исчезла. Внезапно оно развернулось, так как почувствовало присутствие еще одной личностной структуры… Но насколько же эта структура отличалась от той, на которую оно настроено. Та была сильная, волевая, она так яростно сопротивлялась, что удерживающему заклятье магу приходилось настолько несладко, что ему было не до метаний этого заклятья, потерявшего цель. Огненная цепь лишь слегка прикоснулась к выползшей непонятно откуда сущности, как та отпрянула от нее в такой панике, что цепь сразу же втянулась обратно в структуру заклятья. Нет, это совсем не та цель. Ну что же, цели больше нет, пора магу отпустить свое творение.

Заклятье распалось, и Люмоус подошел к висящему на цепях телу мальчишки. Его голова упала на грудь и, если бы не редкие удары сердца под костлявой рукой, которую старик положил на грудь юноши, можно было подумать, что Кеннет мертв.

Люмоус вытер со лба пот, улыбнулся своим мыслям и похлопал Кеннета по щекам. Юноша открыл глаза, и маг внимательно заглянул в них. То, что он увидел в серых глазах своего пленника, полностью его удовлетворило. В этих глазах не было той воли, того упрямства и бешенной ярости, которая зажигалась в них каждый раз, когда парень вынужден был смириться со своей гордостью, которой просто не могло быть у этого, рожденного шлюхой ублюдка. В серых глазах сейчас плескалась недоуменная пустота и испуг, вызванный явным непониманием того положения, в котором это тело очутилось.

— Ну-ну, малыш, теперь у тебя все будет хорошо, — Люмоус довольно похлопал Кеннета по щеке. Глаза юноши снова закрылись, а голова упала на грудь. — Жордан, мой верный слуга, — крикнул Люмоус. В подвал тут же проскользнул Жордан, который все это время караулил под дверью, чтобы никто не смог прервать его господина, занятого одним из этапов подготовки сложнейшего ритуала. — Вот, забери его и сделай так, чтобы он был здоров, сыт и полностью доволен жизнью и нами.

Оставив юношу в распоряжении Жордана, Люмоус устало побрел в свою комнату, все-таки то, что он только что сотворил с Кеннетом, забрало у него слишком много сил. Заклятие вымотало мага до предела, еще несколько минут и Люмоус потерял бы над ним контроль. Но удача была на стороне мага.