Лили (Том 1) - Гэфни Патриция. Страница 18

Сопротивление Лили рухнуло при первом же прикосновении его губ. Она обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом. Он опять стащил с нее чепец и запустил пальцы в ее волосы, не прерывая поцелуя. Ее стон, прозвучавший прямо у него на губах, свидетельствовал о полной капитуляции.

Дэвон пробормотал какие-то бессвязные слова восхищения, в то же время его руки скользнули по ее спине вниз, к ягодицам. На ощупь они оказались такими же аппетитными и упругими, как ему показалось вчера, и лишь об одном оставалось сожалеть: что они скрыты одеждой. Впрочем, это запросто можно было исправить. Мысль о ее женихе тревожила его совесть не долее секунды, после чего он принялся сзади задирать ей юбки. Лили ахнула, поняв наконец, что он делает, и попыталась его оттолкнуть. Ему пришлось выпустить ее юбки и обхватить за талию, чтобы удержать. Дэвон еще раз грубо и безжалостно впился поцелуем в ее губы и возликовал, когда почувствовал, как она слабеет. “Лили, Лили”, – прошептал он, словно надеясь сломить ее неистовством своего желания. Он нащупал пуговицы у нее на груди и принялся расстегивать их, но на полпути потерял терпение и, сунув руку ей за корсаж, обхватил ладонью округлую и нежную грудь.

С испуганным жалобным криком Лили снова вырвалась. Повернувшись спиной, тяжело дыша и едва не плача, она попыталась трясущимися руками стянуть на груди края расстегнутого платья.

Дэвон закрыл глаза, прислушиваясь к тяжкому гулу крови, стучавшей в ушах, заглушая шум волн и все на свете. Философски – вот как следовало отнестись к ее отказу. Она не кокетничала и не разыгрывала недотрогу, она во второй раз отказала ему, в этом не было никаких сомнений. Он ясно видел, что она разочарована и раздосадована не меньше его самого: это его немного утешило. Когда она наконец вновь повернулась к нему лицом, у него вдруг возникло совершенно непривычное желание извиниться. Он с легкостью подавил неожиданный порыв усилием воли, но вынужден был признать, что она выглядит подавленной и несчастной.

– Если я правильно понял. Лили, – спросил Дэвон нарочито небрежным тоном, – ты не собираешься переменить свое решение?

Ее щеки окрасились румянцем. Дэвон Дарквелл оказался самым прямолинейным человеком, какого ей когда-либо приходилось встречать. Можно было только сожалеть, что ответ на его вопрос не сразу пришел ей на ум, но в конце концов Лили овладела собой и ответила:

– Нет, сэр, я своего решения не переменю.

– Очень жаль. – Похоже, он и в самом деле говорил искренне. – Я думаю, тебе бы понравилось. А мне-то уж точно.

Она опять покраснела, вызвав у него на губах скупую улыбку.

– Что ж, нет так нет. Почему бы тебе не вернуться в дом? Я задержусь тут ненадолго.

Лили вдруг все поняла. Поняла, почему он заставил ее прийти к воротам одну, зачем оттащил на боковую тропинку прежде, чем мистер Кобб их заметил, почему велел ей сейчас отправляться обратно в дом без него. Ему было стыдно показаться с нею на людях.

Это открытие стало для нее страшным ударом. Чувствуя себя, как никогда в жизни, униженной. Лили попыталась не разрыдаться прямо у него на глазах. Чо прежде, чем она успела что-то сказать или сделать хоть шаг, на дорожке послышались торопливые шаги. Дэвон услыхал их одновременно с нею и обернулся, слегка ссутулив плечи и сжав кулаки, словно намереваясь встретить незваного гостя готовым к обороне.

Оказалось, что это Клей. Будь Лили в ином состоянии духа, его удивление, наверное, рассмешило бы ее. Она чувствовала себя не менее смущенной, чем Дэвон, но какая-то крохотная частица ее души мстительно ликовала, потому что теперь его постыдная тайна – свидание с нею наедине – вышла наружу. Его лицо совсем потемнело, а поза стала еще более воинственной: всем своим видом он словно бросал вызов брату, чтобы тот не посмел отпустить какую-нибудь шутку вслух или даже мысленно.

Но мысли Клея были заняты совершенно иным. Он отвел Дэвона в сторонку, чтобы она не могла их услышать, и принялся что-то возбужденно объяснять. Лили не сделала никакой попытки подслушать разговор братьев, но она не могла не видеть. Ясно было, что они спорят: Клей на чем-то настаивал, а Дэвон наотрез отказывался. Девушка решила дождаться конца разговора хотя бы ради того, чтобы хозяин отослал ее назад по всей форме.

– Действовать надо сегодня, завтра будет слишком поздно! Сейчас их всего шестеро, но к завтрашнему дню набежит целая куча таможенников, и тогда это действительно будет невозможно!

– Это невозможно уже сейчас. Они нашли корабль, Клей, они взяли “Паучка”. Понадобится совсем немного времени, возможно, всего несколько часов, чтобы наложить официальный секвестр на судно. Это должно было случиться рано или…

– Этого не случится, если мы заберем его назад сегодня же ночью! У меня трое людей наготове, могу найти и еще, но времени нет. Если бы ты нам помог, Дэв, мы увели бы “Паучка” прямо у них из-под носа. Я могу переправить его во Францию прямо сегодня, они даже не поймут…

– Да пусть заберут этот проклятый шлюп к чертовой матери! Бога ради, перестань валять дурака! Клей упрямо выпятил челюсть.

– Ну уж нет, я не отдам его на такую позорную гибель! Чтобы эти ублюдки отправили мой шлюп в Лондон и передали в руки чиновников, таких же никчемных, как они сами? Дьявол, да они оставят его себе и превратят в один из своих сторожевиков! Да я скорее сам открою кингстоны и потоплю “Паучка”!

– Брось ду…

– Черт возьми, Дэв, если ты мне не поможешь, я поеду сам.

Дэвон ни минуты не сомневался, что его брат говорит серьезно. Вдруг его осенило.

– Ладно, я поеду. – Он сбросил с плеча руку Клея, кинувшегося было обнимать его на радостях. – Но при одном условии. Если мы вернем этот проклятый шлюп, ты должен обещать, что продашь его или потопишь, словом, делай что хочешь, но так или иначе на сей раз тебе придется расстаться с ним навсегда. Идет?

Клей едва не упал замертво, на мгновение он лишился речи, а когда пришел в себя, смог только чертыхнуться.

– Ну так ты согласен или нет? – с каменной невозмутимостью прервал его Дэвон.

– Черт бы тебя побрал, – в третий или четвертый раз повторил Клей. – Ладно, твоя взяла.

– Отлично! – Дэвон хлопнул его по спине и увлек за собой, довольно улыбаясь.

Лили ошеломленно проводила их взглядом. Хозяин ни разу не оглянулся. Было ясно, что он просто позабыл о ее существовании. Опять она почувствовала себя оскорбленной и униженной. Тихо бредя по дорожке в полном одиночестве, она попыталась найти смешную сторону в происшедшем, но не сумела. Ей стало тем более не до смеха, когда тем же вечером миссис Хау оставила ее без ужина в наказание за самовольную отлучку.

Глава 7

Молитвы были прочитаны, настал час отправляться в постель. Но Лили задержалась в холле и, когда Лауди остановилась, поджидая ее, сказала:

– Поднимайся наверх, я хочу закончить шитье. Скоро приду.

Но и полчаса спустя, когда сама миссис Хау приказала ей отправляться на чердак. Лили все еще не была готова подчиниться. Ей становилось тошно при одной мысли о том, что придется лечь на перегретый комковатый тюфяк и еще час или больше слушать бодрый храп Лауди Она ощущала усталость, но не находила себе места, потому что приближалась гроза и нервы у нее разыгрались.

Кратко пожелав экономке спокойной ночи. Лили добралась до площадки первого этажа, но, вместо того чтобы идти дальше наверх, бесшумно проследовала по непроглядно темному коридору в библиотеку хозяина. Двери на террасу были заперты, но она открыла их и выскользнула наружу.

Ветер разыгрался не на шутку, Лили едва успела подхватить свой чепец, пока его не сорвало с головы, и сунуть в карман платья. Облака неслись по небу рваными клочьями, то и дело заслоняя луну. В темноте она дважды споткнулась на дорожке, огибавшей дом, пока не вышла на подъездную аллею. “Дойду до ворот и обратно, – решила Лили, – может, после этого удастся заснуть”.

Однако, не пройдя и половины пути, она призадумалась и заколебалась. В небе несколько раз прогрохотал гром, дул ровный сильный ветер. Временами редкие дождевые капли впивались ей в лицо подобно осиным жалам, напоминая о том, что гроза, собиравшаяся весь вечер, вот-вот грянет. И все же само буйство природы подталкивало ее вперед. Возбужденная грозным воем ветра и чернотой ночи. Лили упорно шла к своей цели. Ей пришлось придерживать рукой волосы, чтобы они не лезли в глаза, впрочем, сейчас это было уже не важно, потому что тьма поглотила все вокруг и разглядеть дорогу стало невозможно. В сравнении со вселенским величием разыгравшейся стихии сама Лили показалась себе ничтожной букашкой, а все ее земные заботы – совершенно никчемными.