Клинок предателя - де Кастелл Себастьян. Страница 44

— Тогда за ваше здоровье! — сказал я, выдохнул и с благодарностью выпил.

— Хорошо, хватит глупостей, — твердо сказала Лета. — Давайте поедим.

Пока она раскладывала еду по тарелкам, я понял, что корень цина помог мне проснуться. Святые угодники, руки мои совсем затекли — на самом деле все тело затекло. И я старался не думать, что произойдет потом, когда я уйду из дома аптекаря.

— Маттея скоро вернется? — спросила Алина с набитым ртом.

— Наверное, через несколько часов, — ответила Лета.

Я почти не слушал разговора, очарованный жареной уткой на тарелке.

— Очень вкусно, — похвалил я.

Алина кивнула, улыбаясь, по подбородку ее тек утиный жир. Она не слишком походила на девушку из благородной семьи, но уже и не была тем отчаявшимся существом, готовым расстаться с жизнью. Святой Кавейл, чего стоит мой клинок, если он несет так мало добра этому миру?

— Рада, что мы нашли вас, — сказала Лета. — Искали–искали, а потом раз — и вы прямо перед …

— Лета, — прервал ее Раджер. — Не стоит вспоминать об этом. Нам несказанно повезло, а если повезет еще немного, то мы сможем как следует позаботиться об Алине.

— Жизнь научила меня не полагаться на удачу, — возразил я, насадив картошку на вилку, но тут же выронил ее из руки. — Прошу прощения.

Затекшим мыщцам и суставам еда и питье отчего–то не помогли. Совсем. Я снова посмотрел на Раджера с женой.

— Так где же Маттея?

— Как мы и сказали, ищет Алину вместе с остальными.

Лета начала убирать со стола пустые тарелки. Вы бы даже не успели намазать масло на хлеб, а мы уже практически уничтожили всё обильное угощение.

— А вы до сих пор не сообщили своим друзьям, что нашли нас?

— Ну их… их же здесь нет. Некому говорить пока. Никто не думал, что мы вас так быстро найдем.

— Но нашли.

— Удача, дарованная святыми, — с благочестивым видом сказал Раджер.

Алина смотрела то на меня, то на него, не понимая, о чем мы.

— Такой вкусной еды я давненько не пробовал, — сказал я, кладя ладони на столешницу. Я чувствовал слабость в руках, но они не дрожали, зато затекли, побаливали и почти не слушались. Все остальные, включая Лету, выглядели нормально, женщина снова села за стол справа от меня. Алина сидела слева, Раджер напротив.

— Рада, что вы наконец–то как следует поели, — сказала хозяйка, улыбаясь. Нервничает, до сих пор нервничает.

Она знает, но не уверена, сколько мне осталось.

— Накормили на пиру — может, скоро я помру, — весело пропел я.

Алина хихикнула, услышав старинную детскую песенку, но остальные молчали.

— Осталась лишь одна проблема, — сказал я с улыбкой.

— Какая? — спросила Лета.

— Хочется сладкого.

Они рассмеялись, но все равно немного скованно.

— У нас не было времени приготовить… Могу намазать варенья на хлеб, — предложила Лета.

— Фалькио, это невежливо, — сказала Алина.

Я покачал головой.

— Не стоит, я всегда всё ношу с собой. Алина, милая, можешь оказать услугу усталому, старому, изможденному и избитому человеку? Сунь руку мне в карман и достань–ка сласти.

Совершенно сбитая с толку, она растерянно поглядела на меня.

— Давай, я же так удобно устроился. Хочу теперь отведать конфет. Достань–ка леденец.

Она встала; Раджер потянулся к ней, но, заметив, что я смотрю, остановился. Я улыбнулся. Едва мог шевелиться, поэтому изо всех сил старался показать, что еще на что–то способен. Полагаю, тут уместно упомянуть, что в самых страшных ночных кошмарах я до сих пор вижу, как меня парализует.

Алина неловко сунула руку во внутренний карман плаща и вытащила один мешочек.

— Нет, милая, я хочу леденец. У тянучки вкус клубники, он не слишком сочетается с уткой.

Она опустила руку в другой карман. Девочка дрожала, но пыталась скрыть это: либо всё поняла, либо думала, что я теряю рассудок.

— Так, — сказал я. — Это он.

Не спрашивая, что делать дальше, она развернула леденец и сунула мне в рот — я почувствовал резкий, почти металлический привкус. Достаточно понюхать это средство, и оно выведет вас из самого глубокого обморока. Маленький кусочек позволит двигаться без перерыва двое суток. Того количества, которое проглотил я, хватило бы, чтобы остановить паралич сердца — если, конечно, оно не лопнет у меня в груди. Я издал такой звук, словно приложился к сосцам святой Лайны, Ставшей шлюхой ради богов.

— Вижу, вы большой сладкоежка, — сухо сказала Лета.

— О да, сударыня, еще какой. Я бы и вам предложил, но это был последний леденец. Возможно, вам придется по вкусу тянучка со вкусом клубники.

— Спасибо, но я откажусь. Кажется, вы говорили, что клубника плохо сочетается с уткой.

Алина села на свое место; она глядела на нас с выражением ужаса на лице и пыталась придвинуться ко мне. Раджер смотрел на меня пустыми, ничего не выражающими глазами: просто ждал.

Что ж, подождем. Руки меня все еще не слушались.

— Так где, вы говорите, старушка? — спросил я.

— Мы уже вам три раза сказали, что она ищет Алину вместе с остальными. — В голосе Леты появилось раздражение, но поза выдавала страх. Раджер встал и направился к шкафчику, стоявшему в углу.

— Точно–точно, вы уж извините меня. И как вы нас нашли?

— Мы же говорили. Нам повезло. Просто повезло.

— Конечно. Как тут не понять.

— Фалькио… — начала Алина.

— Вы угостили меня таким вкусным напитком! Что в нем? Корень цина?

— Да. — Лета посмотрела на мужа, не зная, что ей делать.

— Дело в стакане, — спокойно сказал Раджер. В руке он держал толстый металлический прут длиной с руку. Концы были обмотаны выделанной кожей.

— Если вы все еще не поняли, яд находился в стакане, а не в напитке.

— Ах, в стакане, — пробормотал я, чувствуя, как зелье завладевает конечностями и внутренними органами. — Нужно было сообразить.

— Мало кто догадывается, — сказал Раджер. — Так мы иногда помогаем детям принять лекарство, когда они отказываются. Наносим его на край стакана и наливаем обычную воду. А сами пьем воду из чистого стакана, чтобы они не боялись.

— Раджер! Что ты делаешь? — спросила Алина.

— Цыц, детка. Ты сейчас пойдешь со мной, — сказала Лета, вставая из–за стола.

Алина соскочила со стула и спряталась за моей спиной, достала из внутреннего кармана ножны, вытащила один клинок и выставила перед собой.

— Не глупи, девчонка, — крикнула Лета.

Раждер шагнул к нам, и Алина метнула нож. Промахнулась, понятно, но нож с приятным стуком вонзился в стену. Она тут же достала второй, прежде чем Лета успела схватить ее за руку, и принялась им размахивать.

— Где Маттея?

— Давай успокоимся, милочка моя, — сказал Раджер.

— Где она? Только не говорите, что это она придумала. Нет!

Левой рукой она трясла меня за плечо, пытаясь расшевелить, но я сидел неподвижный, как камень.

— Алина, — сказал Раджер и сделал еще шаг. — Пора бы повзрослеть. В крови этого человека столько лимерота, что он бы и целую свору собак остановил. Поэтому иди с Летой, а я сделаю то, что должен. Я не собираюсь причинять тебе боль, но мне придется, если ты не будешь паинькой.

— К черту! — закричала Алина, размахивая ножом. Раджер сделал еще один шаг, Лета попыталась схватить девочку за руку. — Будьте вы прокляты! Вы же говорили, что мы друзья!

Она снова сунула руку в мой карман, и я понял, что девочка ищет тянучку.

— Нет, — сказал я. — Это не понадобится. Оставь и отойди на несколько шагов назад, Алина.

Девочка замерла и послушалась, но нож все равно крепко сжимала в руке.

Раджер и Лета с облегчением вздохнули.

— Правильно, слушайся его, — подтвердил Раджер. — Он понимает, что все кончено. Не нужно поднимать шум из–за этого.

— Если вы еще не поняли, это была конфета.

— Что?

— Конфета. Вы же аптекарь, — удивился я. — Неужели вы не слышали о королевских леденцах?

— Это миф, — ответил он. — Никто бы не смог создать подобный рецепт.