Назад в будущее - Гэйл Боб. Страница 4

— Да ну его в задницу, этого дядю Джоуи, — сказал он на ходу. — Я чуть на автобус не опоздал. Меня там, наверное, ребята уже последними словами поминают.

— Дэвид, как ты можешь? — укоризненно протянула мать. — Иди, лучше поцелуй мамочку. Быстренько!

— Ладно, — буркнул Дэвид.

Проходя рядом с отцом, он брезгливо поморщился:

— Тебе следовало бы сменить бриолин, папа. Джордж Макфлай снова идиотски засмеялся:

— О, он такой, этот Дэвид!

Чмокнув мамочку в щеку, старший брат ушёл. Марти остался за столом с Синтией и матерью. Макфлай-старший достал из портфеля пачку бумаг и, сидя перед телевизором, стал просматривать их с карандашом в руке.

— Эй, Марти, — сказала, копаясь в причёске, Синтия. — Пока ты на своём дурацком скейте катался по городу, цепляясь за машины, тебе звонила какая-то девица.

Марти заёрзал на стуле. Но он ещё не закончил ужинать.

— Что, сама звонила? — недовольно переспросила мать.

— А что в этом такого? — вяло выговорила Синтия. — Ну, подумаешь, звонила…

— Как? — возмущённо воскликнула мать. — Это же отвратительно! Какое неприличие! Девушка, которая гоняется за парнями, это… это… Когда я была в вашем возрасте, я за парнями не гонялась. Я даже в машине с ними ни разу не сидела!

— Но ведь как-то нужно знакомиться, — неуверенно протянула Синтия.

Отпив из стакана виски, Лоррейн гордо сказал:

— Это произошло само собой. Вот, например, как я познакомилась с вашим отцом…

Синтия поморщилась.

— Но ведь это было какой-то глупостью — дедушка сбил его машиной.

Лоррейн гордо подняла голову.

— Это было предначертано судьбой, — торжественно провозгласила она. — Если бы дедушка не сбил его автомобилем, то и вы бы не родились!

Синтия пожала плечами.

— Всё равно, я не понимаю, что он там делал, на улице.

Лоррей покончила с виски и поднялась из-за стола, чтобы налить себе новую порцию. Проходя мимо мужа, она спросила:

— Джордж, а что ты там делал — за птицами наблюдал, что ли?

Макфлай-старший рассеянно поднял голову:

— Что, Лоррейн? Она махнула рукой:

— А, неважно. Короче, дедушка сбил его машиной, привёз домой. Мы положили его на диван.

Лоррейн снова налила себе виски и направилась к столу.

— У него был такой несчастный вид, — сказала она, усевшись рядом с Марти. — Как у маленького заблудившегося щенка. Мне стало его жалко…

Синтия нетерпеливо перебила её:

— Да, да, мама, нам все это известно. Ты уже миллион раз нам это рассказывала. Тебе стало его жалко, и ты решила пойти с ним на это… «Очертания моря», что ли…

— Не «Очертания моря», — поправила её мать, — а «Очарование у моря». Так назывался наш бал. Наш первый бал. Наше первое свидание. Тогда была страшная гроза. Помнишь, Джордж?

Увлечённый своими делами, Макфлай-старший даже не слышал, что к нему обращаются. Мать снова безнадёжно махнула рукой и продолжала:

— Когда он впервые поцеловал меня там, в зале, я сразу поняла, что буду жить с ним до конца своих дней.

Она умилённо посмотрела на мужа. В этот момент Джордж Макфлай идиотски захохотал над очередной глупостью, тыча пальцем в экран телевизора и хватаясь за живот. Марти и Синтия опустили глаза, а Лоррейн тяжело вздохнула и снова приложилась к стакану.

Марти не заметил, как уснул. Он лежал в своей комнате на кровати, уткнувшись носом в подушку. Крепкому сну не мешал даже включённый над ухом радиоприёмник.

Когда в комнате раздалась трель телефонного звонка, Марти продрал глаза и взглянул на будильник. Часы показывали 12:28.

— Алло? — сказал Марти в трубку. Он услышал голос доктора Брауна.

— Марти, ты не заснул?

Протирая глаза, Макфлай замотал головой.

— Нет-нет, док, что вы? Не говорите глупостей. Я вот… уже…

— Послушай меня, Марти, — горячо заговорил доктор. — Я забыл про одну очень важную вещь. У меня нет видеокамеры. Ты не мог бы заехать ко мне домой и взять её?

— Конечно, док.

Марти бросил трубку и стал поспешно собираться.

Супермаркет «Твин-Пайнз» (или «Сдвоенная сосна»)располагался на окраине Хилл-Вэлли. Если бы не скейт, Марти добрался бы к месту встречи только утром. Когда он с видеокамерой в руках подъехал к супермаркету, часы над входом в магазин показывали пятнадцать минут второго. Огромная стоянка перед магазином была в этот ночной час абсолютно пуста. Лишь автомобиль стоял у дороги — большой серебристый фургон. В кабине машины никого не было.

Марти остановился у машины и недоуменно посмотрел по сторонам. Брауна нигде не было видно. Вдруг из-под колёс выбрался огромный лохматый пёс и, радостно виляя хвостом, подбежал к Марти.

— Эйнштейн! — воскликнул Марти, наклонившись к собаке и ласково потрепав её за шею. — А где док?

В этот момент внутри фургона что-то загудело и металлическая дверь стала медленно открываться, образуя площадку для съезда. Из фургона выкатился спортивный двухместный автомобиль со странным устройством на крышке багажника — трубы, змеевики, клапаны. Сверкая серебристой краской, машина заурчала мотором и развернулась перед фургоном. Марти ошалело смотрела на машину. У дока Брауна отродясь не бывало такого шикарного автомобиля. Наконец, дверь машины открылась вертикально вверх, а не в сторону, как у обычных автомобилей, и оттуда показалось седая шевелюра Брауна.

— Док! — поражённо воскликнул Марти.

Браун выбрался наружу. Это был высокий тощий мужчина лет пятидесяти с удлинённым лицом и глазами навыкате. На нём был довольно нелепый белый комбинезон со значком «Осторожно, радиация!» на спине. Костюм дополняли совершенно естественные для великого изобретателя шлёпанцы на босу ногу. На шее Брауна болтался привязанный к шнурку электронный хронометр.

Очумело оглядевшись по сторонам, Браун остановил рассеянный взгляд на Макфлае. На лице его возникла радостная улыбка.

— Марти! Наконец-то ты приехал! — воскликнул он. Парнишка обошёл вокруг машины и с восхищениемпроизнес:

— Док, что это за лимузин?

Браун гордо выпрямил спину и прислонился к автомобилю.

— Это результат моего последнего эксперимента, — сказал он торжествующе. — Гениальная идея! Я всю жизнь ждал этого дня! Ладно, бери камеру, будешь снимать.

Доктор встал перед открытой дверцей автомобиля. Марти недоуменно показал на машину:

— Док, а как же дверь?

— Сейчас всё поймёшь. Снимай.

— Я готов.

Глядя в камеру, Браун произнёс:

— Я — доктор Эммет Браун. Я нахожусь в ХиллВэлли. Сегодня — двадцать шестое октября тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, — он посмотрел на показание хронометра. — Сейчас — час двадцать минут ночи. Мы проводим первый в истории эксперимент по перемещению во времени.

Браун повернулся в сторону и позвал собаку:

— Эйнштейн, иди сюда!

Подбежавшую собаку доктор посадил на место водителя и стал пристёгивать ремни безопасности.

— Давай, Эйнштейн, садись.

Марти изумлённо опустил камеру, но тут же услышал голос доктора:

— Снимай, снимай!

Браун надел на шею собаке лежавший на приборной доске хронометр — такой же, какой болтался у него на шее. Закончив приготовления, Браун повернулся к камере и показал оба хронометра.

— Обратите внимание, — сказал он, — наши часы синхронизированы. Они показывают час двадцать.

Доктор потрепал собаку и стал закрывать дверцу автомобиля.

— Счастливого пути, Эйнштейн. И осторожнее, не ударься головой.

Он захлопнул дверцу, но прежде взял из кабины лежавший на сиденье пульт дистанционного управления, которым обычно пользуются, когда запускают радиоуправляемые модели. Вытащив антенну, доктор специальной ручкой запустил мотор и отогнал машину с сидевшей в ней собакой на дальний конец автостоянки, мили за полторы от того места, где он стоял вместе с Марти.

— Что это такое? — недоуменно спросил Марти.

— Смотри внимательно, — загадочно улыбаясь, ответил Браун.