Не чужие (СИ) - Коваленко Мария Александровна. Страница 33

— Можно? — Майю даже не пришлось упрашивать. Стоило мне сделать пару движений, она тоже села. — Подскажи, как.

Любопытные пальцы коснулись головки и, отпустив себя на миг, я положил свою руку на тонкую ладонь.

— Сожми сильнее. Давай. Он не сломается, — подсказывая как нужно, плотнее обхватил кулак и начал двигать.

— Так хорошо? — карие глаза загорелись азартом. Моя маленькая девственница очень быстро входила во вкус.

— Так зашибись! — я готов был стонать как пацан от ее ловких пальцев.

— А как еще?

Я определенно умер и попал в рай.

— Смочи пальцы слюной и попробуй еще быстрее.

— Так? — Майя наклонилась. Еще секунда, и розовый язычок, который до этого мелькал меж ее губ, прошелся бы по стволу.

— Нет, — я сам не верил, что это говорю. — Не нужно. Потом. Вначале я затрахаю тебя до потери сознания, а потом испробую эти чудесные губы. Только в такой последовательности.

Будто я произнес какое-то заклинание, а не приказ, Майя зачарованно моргнула.

— Хорошо, — медленно, даже не представляя, как убийственно действует на меня, провела языком по своей ладони и вернулась к члену. — Так лучше?

Словно смазанная лубрикантом, ладонь заскользила вверх-вниз от самых яиц до уздечки, но теперь уже быстрее. Сейчас мне не нужно было особо напрягаться, чтобы представить, что это Майя. Ее влажная узкая вагина, и я проникаю в нее все глубже, глубже, глубже…

— Майя, это…

Оргазм накатил такой силы, что я чуть не раздробил зубы в крошку, сдерживая ругательства.

— Это…

От копчика до затылка все мышцы свело судорогой. Сперма начала выстреливать густыми струями на живот и руки Майи, и моя девочка сжала меня еще сильнее, опустошая под ноль.

— Еще немного, и я останусь в этой кровати навсегда. Трупом, — чтобы не свалиться на пол, пришлось упереться в матрас за спиной.

Добегался от девчонки! Дозапрещался.

Черти в Майиных глазах уже не выглядывали с удивлением, сейчас они плясали джигу, и от гордости, что это я сделал ее такой раскованной, можно было прямо сейчас кончить еще раз. А потом точно сдохнуть.

— Мне понравилось, — растрепанная, зацелованная, испачканная спермой девчонка так светилась.

— Я рад… — с последним спазмом ко мне постепенно стало возвращаться дыхание.

— Я тоже, — к моим губам прикоснулись губы Майи. Осторожно раздвинув их, внутрь протолкнулся язык и, словно неопытный исследователь, принялся осторожно ласкать небо, скользить по зубам и вязать из меня узлы своей нежностью.

Я все же здорово ошибся, сравнив себя нынешнего с семнадцатилетним. Ни в семнадцать, ни позже мне не было так хорошо, как сейчас. Это было хорошо донельзя — до того предела, когда хочется все послать и законсервировать себя в настоящем.

Скрипеть, на зависть соседям, старым матрасом. Вылизывать как мороженное сидящую напротив краснощекую девчонку. И не думать о долбанном графике, сложном вечернем матче, тренировке и геморрое дома.

Когда спустя долгую минуту мы разъединились, на душе царил странный незнакомый штиль.

— Если предложение о пицце все еще в силе, я готов съесть пару штук, — подтверждая мои слова, желудок громко заурчал.

— И Ваше Сиятельство будет есть без столовых приборов? — Майя тихой кошкой соскользнула с матраса.

— Ты будешь меня кормить, а я облизывать твои пальцы.

— А если буду плохо кормить? — кое-кто окончательно потерял последнюю скромность.

— Тогда буду облизывать не только пальцы, — в одно движение я соскочил с кровати и уже привычно подхватил Майю на руки. — Но вначале душ. Холодный. Бодрящий. Я знаю, тебе сейчас очень нужно.

В ответ Майя начала возмущенно причитать что-то про влажные салфетки, боязнь холодной воды, лупить меня по груди, но я уже не слушал.

Впереди предстоял адски тяжелый день. Свободные минуты почти все закончились, и с желанием послав все подальше всерьез заняться вопросом девственности нужно было срочно что-то делать.

Глава 14

Майя

Остаться девственницей после крышесносного секса с любимым мужчиной — такое могло приключиться только со мной.

Не хотелось и думать, что было бы, не вернись Макс за своей бейсболкой. Вероятно, уже к обеду я бы сгрызла себя за нерешительность, а потом самолично устроила новый потоп, чтобы начать все с начала. К счастью, ничего предпринимать не пришлось. Макс оказался смелее, и в моей жизни случилось самое фантастическое утро.

Словно мужские пальцы все еще были во мне, между ног ныло, и ничто на свете, наверное, не могло стереть с лица блаженную улыбку. Во всяком случае, она никуда не делась ни с приходом сантехника, ни с появлением разносчика пиццы.

Даже когда за моим красивым и сытым мужчиной закрылась дверь, я все еще улыбалась. Себе. Тому, что мечта стала реальностью. И обещанию новой встречи.

Я порхала как облопавшаяся забродившего нектара бабочка. Во всем этом счастливом амурном сиропе была лишь одна горчинка — Саша. Пока совесть не обглодала мой мозг, следовало как можно скорее расставить с ним все точки над "i".

Словно почувствовав, что мне нужно с кем-нибудь посоветоваться, сразу после пар Варя потянула меня в свое любимое кафе портить фигуру клубничным мороженным.

— Иногда мне кажется, что только ради него нужно было рождаться на свет, — закатив глаза от удовольствия, подруга отправила в рот первую ложку.

— Мм… — я без особого энтузиазма поковырялась в своей порции. Для ноября это было не самое мое любимое лакомство. — Уверена, есть удовольствия поприятнее.

Варька удивленно вскинула глаза на меня.

— Тебе-то откуда знать? Или… У вас с Сашей… — вторая ложка на миг зависла в воздухе, а потом рука подруги дрогнула. — Черт, я такая размазня!

Не экономя салфетки, она принялась суетливо вытирать любимое лакомство со стола.

Через несколько секунд столик уже блестел как отполированный. Однако Варе было мало. Когда у нас не осталось ни одной салфетки, она быстро метнулась к соседним свободным и продолжила вытирать несуществующие капли.

Успокоилась подруга, лишь когда на нас стали оглядываться.

— Прости, — Варя смяла последнюю ни в чем не повинную салфетку в комок. — Май… Я не знаю, как… Мне надо тебе кое-что рассказать. Вернее, предупредить.

Такой взволнованной я ее еще не видела. Варя в принципе не была склонной к волнению. Даже когда в клубе кто-то начинал скандалить, или дело доходило до вызова охраны, она сохраняла хладнокровие.