Второгодник (СИ) - Литвишко Олег. Страница 44

А еще я хочу создать школу для взрослых по специальности: Управляющий хозяйством. На год. С отрывом от основной работы. Примерно на сто выпускников в год. Нужны и воспитанники, и учителя.

— Опять что-то новенькое, — воскликнула Нонна, закатив глаза в стиле Девы Марии. — Предупреждать же надо!

Все расслабились, потянулись к пирожкам, которые приготовила чья-то мама.

— Я подумаю над вашими предложениями, — сказал Игорь Петрович, тщательно пережевывая пищу. — Так что там с институтом? Вы вроде бы хотите закончить его экстерном? Я вам поставлю "отлично" по всем предметам моей кафедры.

— Еще поступить надо, — ответил я в аналогичном ключе.

— Помогу, — отмахнулся Игорь Петрович. — Все-таки обидно, мне даже поспорить не удалось, со мной такое в первый раз.

Все дружно рассмеялись, понимая, что разговор и визит окончены.

Они ввалились в кабинет Нонны Николаевны, как снег на голову. Вся страна еще праздновала Новый Год, только мы с Нонной обсуждали наши педагогические дела. Теперь вот выяснилось, что еще кому-то не "спалось в ночь глухую". После знакомства стало понятно, что к нам пожаловал сам Евсей Григорьевич Либерман в сопровождении Петра Сергеевича Кутепова.

Когда Евсей Григорьевич понял, к кому именно он ехал, началась стандартная процедура выпадения в осадок и не менее стандартная процедура выведения из него. Я с укоризной посмотрел на Кутепова:

— Петр Сергеевич, вы везете людей не в зоопарк, а я не тигр в клетке, которого все авторитетные люди должны обязательно увидеть из-за редкого окраса и выдающихся яиц. Пощадите мою слабую детскую нервную систему, да и гостю, похоже, ничего, кроме коньяка, уже не поможет.

— Игорь, извини, конечно, но, если бы я сказал Евсею Григорьевичу, что автору идеи СЭЗ семь лет, он бы обиделся на меня за новогодний розыгрыш, и уж точно не приехал бы. А ты знаешь, кто такой товарищ Либерман?

— Да, знаю, конечно. 9 сентября 1962 года в газете "Правда" появилась статья Евсея Григорьевича "План. Прибыль. Премия". Статья в "Правде" — это не просто статья. Это почти всегда — установка. Это гораздо круче, чем материал в New York Times. Этот текст, написанный человеком с ярко выраженными еврейскими именем и фамилией, — высший пилотаж. Значит, было покровительство. Наверху кто-то считал, что "так надо". Видимо, экономическая реформа к тому времени перезрела, а общественная атмосфера вполне способствовала переменам. В связи со сказанным можно предположить, что товарищ Либерман — идеолог выступления Алексея Николаевича на ноябрьском Пленуме ЦК КПСС. Следовательно, он же и покровитель нашего гостя, и тот человек, который нужен нам для запуска проекта СЭЗ.

— Ну, что я говорил? Вы видите, видите? Он не ребенок! — воскликнул Петр Сергеевич, победно улыбаясь.

Либерман молча кивнул и хлопнул вторую рюмку коньяку.

— Не волнуйтесь вы так, Евсей Григорьевич, Иегова и не такие штучки вытворял, одна "неопалимая купина" чего стоит, — улыбнулся я и предложил проследовать в школьную столовую, чтобы перекусить с дороги и начать разговоры говорить.

Еда не очень помогла, теоретик реформы так и не смог взять себя в руки. Кое-как ситуация начала выправляться лишь после принятия еще по полтиннику. Речь Либермана обрела осмысленность, напор и бескомпромиссность.

— Похоже, вы пришли в норму. Ну-с, о чем желаете поговорить? — спросил я и подвинул к себе стопочку бумаги.

— О реформе, конечно. О подходах, о перспективах…

— Попробую ответить кратко. Если я правильно вычитал цели, которые озвучил на Пленуме Алексей Николаевич, а именно: повысить эффективность промышленности за счет предоставления предприятиям большей свободы, то предложенные методы достижения этой цели не из той оперы. Если же, на самом деле, цель попроще — создать предприятиям условия наибольшего благоприятствования, то тогда что-нибудь может и получиться. Что касается перспектив, то они крайне печальные — лет через пять реформы сдуются и все вернется на круги своя. К тому моменту энергии в жилах управляющих страной не останется и начнется откат. Как я понимаю, сейчас последует классический вопрос: "Почему?".

— Да, — Либерман подался вперед и приготовился биться. — Почему не из той оперы?

— Потому что понятия: план, прибыль и премия — относятся к микроэкономике, а цели реформы объявляются макроэкономические: рост ВВП, эффективность промышленности, решение социальных проблем. Другими словами, вы собираетесь стимулировать экономику на микроуровне, а результаты увидеть на макроуровне? Так не бывает.

— Почему не бывает? Предприятие — это основа экономики, это же очевидно. Поэтому именно их надо оживить для начала. Без этого все остальное бессмысленно.

— Оживление предприятий не ведет к автоматическому оживлению всей промышленности. Это, во-первых. Во-вторых, взвешенными планами, ориентацией на прибыль и денежной мотивацией вы, вероятнее всего, их не оживите. Однако об этом чуть позже. Давайте пока с целями разберемся. Чтобы добиться тех целей, которые вы декларируете, вам надо убедить участников процесса: работников, чиновников, партийцев — что ничто не сможет изменить выбранный курс, в том числе ни смена Косыгина, ни смена Брежнева. Надо кардинально изменить планирование, разделить его на стратегическое, которое выполняет Госплан, мини, которое выполняют министерства, и микро, которое выполняют предприятия, и при этом ни одна собака не должна вмешиваться в их планирование.

— Это как? Предприятие будет производить то, что захочет и сколько захочет? — воскликнул поражённый Либерман.

— Именно так. Государство, по идее, должно регулировать только виды деятельности. Они должны быть закреплены в регистрационных документах. Леспромхозу, например, будет разрешено производить что-то, связанное с выращиванием и переработкой леса.

— А как же согласовывать производство предприятий и отраслей и балансировать экономику в целом?

— Во всем мире эти вещи реализуются через рынок, но вам придется придумать какую-нибудь систему косвенных индикаторов. И хотя она по любому будет хуже рынка, но на безрыбье, как говорится…

— Вы предлагаете возврат к капитализму? — Либерман, наконец, понял, о чем идет речь и успокоился. Он знал все за и против этой темы.

— Нет, нет! Я предлагаю плановый капитализм или рыночный социализм — как вам больше нравится. Просто капитализм мы переросли, а к социализму даже близко не приблизились. Поэтому — только смесь.

Либерман задумался. Идея и название ему неожиданно понравились. Он почувствовал, что при такой постановке вопроса можно устранить натяжки и допущения его собственной концепции, которые он вынужденно делал, не имея возможности говорить открытым текстом.

Я прервал размышления Либермана:

— Но все это вторично. Дело в том, что экономика сама по себе не существует. Она вплетена в тугой клубок из разнообразных общественных процессов: политики, идеологии, социальной, национальной, демографической сфер. Все они существенно влияют друг на друг и не существуют обособленно. Тот, кто сказал, что экономика решает все — полный профан. Нельзя управлять каждым процессом в отдельности. В этом смысле развитие экономики, внедрение экономических преобразований — вещи принципиально не выполнимые. У психологов существует такой классический эксперимент, когда нескольким участникам предлагается, вращая две ручки, загнать шарик в лузу, но на движение шарика в равной мере влияют и другие участники. Так вот с определенного количества игроков задача становится абсолютно нерешаемой. Искусство управления государством, или клубком процессов, или жизнью страны — это все одно и то же — состоит в том, чтобы сделать этот клубок гармоничным. Надо сбалансировать процессы, или, возвращаясь к психологическому эксперименту, игроки должны договориться о том, как они будут крутить ручки.

В капиталистическом обществе эта балансировка осуществляется рынком. Пусть однобоко, пусть уродливо, но зато неизбежно и автоматически. Америка, например, может себе позволить выбрать Президентом страны полного идиота. Большинство жителей: коммерсантов, военных, политиков — этого даже не заметят, так слабо он влияет на ситуацию по сравнению с рынком. Карл Маркс, будучи гениальным экономистом, наступил на эти грабли, обосновывая идею управления государством исключительно через экономические рычаги. По его мнению, для полного счастья надо лишь сосредоточить всю собственность в одних руках и организовать разумное планирование. После революции, сосредоточив всю собственность в своих руках, гениальный Ленин быстро сообразил, что такой подход не работает, и мигом вернул рынок и частную собственность. На время, чтобы разобраться, что к чему, что не так, почему гениальные идеи гениального Маркса не работают.