Второгодник (СИ) - Литвишко Олег. Страница 61

— Хорошо, давайте практически, — Иванов кивнул уже положительно. — Предположим, вы дали мне задачу: придумать бизнес идею, используя любые предметы в этой комнате. Предположим, учеников десять, соответственно идей должно родиться тоже десять. Это понятно?

— Пока да.

— Погнали! Первая идея — продавать казенные стулья и продавать их в школы и государственные учреждения. Вторая — делать табуретки и продавать через мебельные магазины, третья — делать стандартные типоразмеры окон из древесины, не подверженной короблению, и продавать их строительным организациям. Паркет можно делать на арендованном оборудовании и продавать через мебельные магазины квадратными метрами… И так далее. И так по несколько раз в день, меняя и усложняя условия задачи.

— Я бы так не смог.

— Бизнес заключается в продаже чего-либо кому-либо. Идея хороша тогда, когда вам удается отслоиться от остальных. Заиметь товар, не похожий на другие, или придумать уникальный способ продажи. Вам надо научиться смотреть на предметы с точки зрения перспективы их продажи. Вот ручка. Худо-бедно, но вы ее сделаете, но вот как ее продавать в достойных объемах, причем регулярно? Как только придумаете, это станет бизнес-идеей. Фантазируйте! Как правило, работают самые бредовые мысли.

— Этому можно научиться?

— Можно. Медведей же учат ездить на мотоцикле. Игорь Петрович, мы немного не о том говорим. Давайте, расскажу, как все будет. Хотите?

— Безусловно.

— Итак. Строим городок для вашей школы: учебные корпуса, два общежития, домики для педагогов. Кстати, домик для вас и вашей семьи уже готов. Сегодня покажу. Идут отделочные работы. Через месяц — полтора закончим. Другими словами, вам надо быть здесь через месяц. Как минимум, на год.

Будем делать инкубатор таких школ. Это означает, что в наших школах будет двойной-тройной состав педагогов и руководителей школ, которых потом используем для тиражирования. Будем отрабатывать программу и технику преподавания. Основной упор на тренировки, то есть усвоение материала, условно: через ноги, а не через голову. Предметы — у вас в папке. Часть педагогов по специфическим предметам, таким как быстрое чтение и развитие памяти, наберем в нашей школе. У нас есть некий запас, а остальных поищем среди выпускников профильных институтов. Пока все понятно, или что-то надо разъяснить?

Иванов согласно кивнул, а я продолжил.

— Наша с вами, Игорь Петрович, задача всегда есть и будет одна — формирование коллективов третьего уровня, это если по Макаренко. Этим я занимаюсь в своей школе и тех школах, которые мы начали тиражировать, этим мы будем заниматься с вами и в вашей, этим мы будем заниматься во всех трудовых коллективах тех предприятий, которые будем создавать. Наша цель — создать понятную, повторяемую методику для каждого из этих случаев. Пока понятно?

— Понятно-то понятно, но задача больно уж циклопическая. Возможно ли ее решить?

— Ребенок зарождается из одной клетки, а в конце объединяет миллиарды. Наши первые клетки уже созданы, и они начали плодиться. Сейчас их десять, меньше, чем за год. Создав одну школу-инкубатор, мы оплодотворим одну клетку и запустим процесс автоматического тиражирования. Начиная с какого-то момента, эти процессы не сможет остановить даже государство. После начала процесса зарождения новых школ нашей задачей станет создание связей между ними. Сначала внутри ваших и наших школ, а потом — между системами. Аналогично с предприятиями. Итогом будет объединение всех коллективов третьего уровня в одну территориальную систему в интересах развития тех самых территорий.

— А вы уверены, что именно я вам нужен? — после долгой паузы проговорил Иванов.

— Если не вы, то кто? — отзеркалил я. — Вы, как никто другой, чувствуете процессы, среди которых живут люди в коллективах. Вот они, эти процессы и будут служить критерием правильности наших усилий по объединению территорий в единый организм.

— Кто же ты такой, черт тебя побери? — воскликнул Игорь Петрович. — Почему ты взвалил на себя то, что больше никто не решается даже просто себе представить?

— Посланец! — я виновато улыбнулся. — Я так думаю. Хотя религия сейчас не в чести. У меня нет других объяснений. Думаю, все делается по воле Его. Поэтому и не боюсь я ничего!

Иванов осекся на взлете и замолчал, потом медленно, как-то заторможенно встал и подошел к окну.

— Я с тобой!

На меня навалилась апатия. Сил было полно, а мысли уходили в сторону от того, что надо было делать. В итоге — "бег на месте общепримиряющий". В голове появились мысли о том, чтобы уехать на гастроли вместе с "Виражами", но жизнь внесла свои коррективы жестко и решительно. Инструментом стал Алексей Николаевич Косыгин, который приехал к нам в конце мая.

— Ну, вас и угораздило же приехать, товарищи дорогие! Первое мая на дворе. Как я понял, два дня вы можете побыть здесь, а уехать третьего мая, так?

Симоновы кивнули непонятно кому, потому что крутили головами в разные стороны.

— Да, тяжелый случай, не лечится. Сейчас дежурная вас заселит, и слоняйтесь, где получится. Сегодня общая линейка села, парад, праздничный концерт и ближе к вечеру общесельский банкет, а проще — пьянка. Найдите друзей! Эдика отпустите с ребятами и забудьте о нем до вечера, его приведут в гостиницу. Удачи вам!

И мы, как колдун из великого фильма о лампе Алладина, разбежались в разные стороны, только "не на все четыре", а "на все три".

— А в гостинице уютненько. А сколько этот номер стоит?

— Для нас бесплатно, у тебя муж, как-никак, не абы кто!

— Что, что…, а ну-ка иди в душ, вояка, а потом покажешь какой ты "абы".

— Ну, Оленька… милая… мы же в гостях как никак.

— На попятную, значит. И чем же ты планируешь ублажать женщину, не словами же в конце-то концов.

— Я хотел бы поразить свою женщину тем уважением, которое оказывает ее мужу местный падишах и показать хоромы, которые он выделил нам для проживания.

— Ох, чувствую, толкаешь ты доверчивую женщину на неравнозначный обмен, сладкоречивый.

Эта шутейская перебранка, в которой было много эротического подтекста, продолжалась ровно до подхода к дому и закончилась по причине того, что у одной из сторон рот потерял способность закрываться. Наконец Ольга Владимировна выдавила:

— А когда, ты говоришь, мы можем начать тут жить? Может, ты один сгоняешь за вещами, а я тебя здесь подожду.

Лазание по дому и трогание руками всего, до чего удавалось дотянуться, продлилось больше часа, и они еле успели на общесельскую линейку. Действо совсем не захватило, потому что в глазах Ольги Владимировны еще перемещались шкафчики, полочки, краники и всякое такое. Оказывается, такой дом был ее мечтой всю жизнь, просто она поняла это только сейчас.

Она помахала рукой Эдику, который куда-то пролетел в стае ребят и скрылся, вряд ли даже заметив их. Кто-то что-то говорил с трибуны, кто-то что-то кричал в ответ, по футбольному полю проехала колонна нарядных древнерусских всадников, прошли колонны каких-то рабочих и крестьянок, размахивавших кто чем, — все было интересно, но по сравнению с ее домом мелковато.

После топтания на футбольном поле вся эта огромная масса народа подозрительно решительно двинулась к маленькому клубу. Выглядело это устрашающе — разопрет ведь здание изнутри, отряхивайся потом. Откуда-то вынырнул Игорь и с криком: "Поспешай!" подхватил их под руки и потянул в узкое горлышко входной двери.

Битва за места, усушка, утруска, подколки и всеобщий ржач, между прочим, совсем неуместный в таких обстоятельствах, заняли примерно полчаса и закончились распахиванием занавеса. На сцене стояли музыканты вокально-инструментального ансамбля "Виражи", махали всем руками и тоже что-то кричали в зал. И смеялись. Похоже, на это дело здесь эпидемия.

И тут они начали петь. Ольга Владимировна второй раз за сегодня замерла, открыв рот, как сурикат. В каждой песне ей слышался намек на необходимость принять единственно верное решение: