Кинжал Гая Гисборна (СИ) - Варназова Ника. Страница 54

— Мы с Энни вырастим пятерых братиков и сестричек, а из их пальцев получится ещё по пять… Ты же умеешь считать? Сколько нас всего будет?

По виду Оуэна нельзя было сказать, что его разум и здоровье медленно перетекают к проклятому золоту, превращаясь в колдовскую силу. Улыбка, с которой он говорил о том, как собирается себя покалечить, совсем не отличалась от прежней.

— Ты же поможешь мне? — с надеждой спросил он. — Я пытался сделать это сам, но было слишком больно. Тут нужен взрослый, чтобы быстро отрубить палец, как лапку курице.

Йован растерянно кашлянул и поднял лист бумаги, будто внимательно рассматривая набросок, а на самом деле скрывая испуганное выражение лица.

— Мы ведь друзья?

Опустив рисунок, он наткнулся на серьёзный и озабоченный взгляд.

— Конечно, друзья, — поспешил ответить он. — Но послушай, магия — штука сложная. Есть заклинания, для которых недостаточно силы человека. Нужно, чтобы Луна вошла в определённое созвездие, иначе ничего не получится, понимаешь?

— Ага, — кивнул мальчик. — Тогда ладно, я подожду.

Йован медленно выдохнул.

«Надо же, прокатило!» — мысленно порадовался он, чувствуя, как на лице против воли появляется улыбка. А посмотрев на своё творение, которое всё это время рисовал почти механически, он и вовсе рассмеялся: на руках Оуэна вместо кота красовался мутант с пастью тираннозавра, когтями ленивца и хвостом скорпиона.

— Правда, симпатичный? — он показал рисунок мальчику. — Омар Райан нервно курит в сторонке.

— Очень похож, — восхитился тот. — Как назовёшь картину?

Дверь в зал бесшумно приоткрылась, и в щель заглянул Гай с крайне мрачным выражением лица.

— Знаешь, я не особо хорош в названиях. Поручу это тебе, — ответил Йован, вопросительно глядя на Гисборна, который сделал ему знак подойти. — Давай ты тоже что-нибудь нарисуешь, а я отлучусь на минуту.

— Ладно, — согласился Оуэн.

— Только лучше иди в свою спальню, — добавил Йован, с опаской оглядывая все потенциально опасные предметы в помещении. — Здесь плохое освещение, зрение может испортиться.

Проводив мальчика на второй этаж, он вернулся к Гаю.

— Что интересного расскажешь?

— Нам нужно почистить крышу.

Йован удивлённо поднял брови.

— Почистить крышу?

— Да, — серьёзно ответил Гисборн. — Там много птиц. Снова развелись мухи. Пошли.

Он сунул ему в руки метлу, а сам взял ведро с тряпкой и первым двинулся наверх. Ведро казалось полным менее, чем на половину — такого количества воды точно не хватило бы для уборки целой крыши. Но и без этого было понятно, что они идут туда вовсе не наводить порядок.

Снаружи оказалось слишком ярко, особенно для людей, которые долгое время провели в полутёмном доме, не открывая окон. Йован сощурился и прикрыл заслезившиеся глаза рукой. Потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к свету, и только тогда он решился ступить на неровную крышу, иначе мог бы упасть.

Гисборн отложил ведро и сел возле забитой трубы.

В гнезде, устроенном в ней птицами, кто-то копошился. Йован заглянул внутрь и увидел, что на месте четырёх яиц теперь сидят уродливые облезлые птенцы. Один из них был значительно больше собратьев.

— Гай, смотри — кукушонок.

Гисборн бросил короткий равнодушный взгляд на гнездо.

— Садись, — недовольно буркнул он.

Йован вздохнул и опустился рядом с ним.

— Ну, что за секретный разговор?

Гай задумчиво рассматривал деревню, на улочках которой не было ни единого жителя. Только несколько собак бегали туда-сюда, гоняясь за воробьями, и две свиньи куда-то шли бодрым шагом. За деревней виднелось поле, где паслись коровы и овцы, а за ним начинался лес, казавшийся ещё более угрюмым, чем раньше.

— Мне кажется, кто-то крадёт силы Марион, — наконец произнёс он.

— Блин, я уже думал, ты сейчас кольцо достанешь, — фыркнул Йован. — Постой, крадёт? Это как, проклятым золотом, что ли?

— Не обязательно. Есть множество разных способов добиться одного и того же результата. Даже великие колдуны не могут знать их все, а я и подавно. Так вот, уменьшение сил было неестественно резким, и единственное, что может это объяснить — это их кража.

— Значит, Робин?..

Гисборн покачал головой.

— Нет, вряд ли это он. Робин не в курсе, что мы воскресили Марион, к тому же, ему неизвестны другие способы, помимо золота.

— Но в деревне-то точно колдунов нет! — воскликнул Йован и Гай тут же шикнул на него.

— Мне как раз кажется, что есть, — почти неслышно прошептал он.

Йован непонимающе смотрел на него.

— Нет, ну вы с Шерифом, конечно, мастера прокрастинации и увиливания от обязанностей, но я в жизни не поверю, что вы могли проморгать колдуна. Они ведь не берутся на пустом месте, а учатся, причём долго. Допустим, это кто-то из приезжих… Стоп, так ты меня подозреваешь?

— Да нет же! — с досадой прошипел Гай. — Может, дослушаешь до конца?

— Ну так говори без театральных пауз!

Гисборн раздражённо поморщился и продолжил:

— Никто из родившихся здесь, не мог самостоятельно заполучить такие знания. Остаётся два варианта. Первый: какой-то приезжий, хотя мы всех проверяли более чем тщательно, обвёл нас вокруг пальца и сумел незаметно передать свои умения потомкам. И второй: колдун изначально находился в деревне.

— То есть ещё один бессмертный? Которого вы почему-то не заметили? — Йован едва удержался, чтобы не расхохотаться в голос. — Что за чушь ты несёшь? Да и первый вариант притянут за уши. Каковы шансы, что на протяжении нескольких поколений правда не выйдет наружу? Дети могли банально разболтать! Если все не глухие и не слепые, как мог колдун здесь спрятаться?

Гай терпеливо слушал его, не порываясь перебить. После того, как наступила тишина, он выждал ещё немного, но вопросов больше не последовало. Тогда он снова заговорил:

— Попав сюда, ты спросил, как называется наша деревня.

— Ну и?

— Я не помню её названия. Более того, сегодня я перебирал в памяти людей, приходивших сюда уже после заклятия, и понял, что все они задавали тот же вопрос, но ни я, ни Шериф, ни кто-либо другой, на него не отвечали. Также ты спрашивал, почему за семьсот лет мы не сумели победить Робина, хотя было немало способов, пусть и рискованных. И опять же — я не знаю, почему. Помню только твёрдую уверенность в том, что подобные действия обречены на провал.

Йовану ещё на первой фразе начало казаться, что Гай уходит в какую-то шизофазию, а в конце он и вовсе перестал что-либо понимать.

Гисборн, увидев, что ответом на его речь оказалось только бестолковое выражение лица, со вздохом пояснил:

— Возможно, колдун влияет на разум.

— Я бы может и поверил, — усмехнулся Йован, — но влиять вам всем определённо не на что.

Гай нетерпеливо взмахнул рукой.

— Подумай. Сходится абсолютно всё. Какой-то человек подправляет наши мысли и воспоминания, не позволяя ни победить, ни проиграть. Все люди, которые находили нашу деревню, либо оставались здесь, либо уезжали и больше никогда не возвращались. Во внешнем мире никто так и не узнал о нас. Почему те, кто уехал, никому не рассказали про деревню? Я думаю, что они попросту всё забыли!

— А мне-то казалось, что это я мастер строить безумные теории…

Гисборн не обратил на эти слова никакого внимания.

— За все эти века я ни разу не задумывался о несостыковках. Но после того, как моё тело фактически переродилось заново, чары, по-видимому, спали с меня.

«В принципе, логично, — подумал Йован. — Но блин, всё равно ведь бред сивой кобылы!»

— Ладно, тогда остаётся вопрос: на кой хрен колдуну это нужно?

— Не знаю, — вздохнул Гай. — Из всего этого понятно только одно: он хочет, чтобы деревня оставалась отрезанной от мира. И ещё, — добавил он немного погодя, — если он вытягивает из Марион силы, вполне вероятно, что у него есть доступ в наш дом.

Йован задумчиво нахмурился, глядя вдаль, на тёмный лес и почти ощущая царящий в нём холод.