Фея (СИ) - "Witch Rocks". Страница 15

      Мама зевает, поднимается к себе. Я быстро крашусь и надеваю свой любимый кулон с первой буквой моего имени. Мама спускается через десять минут и идет обуваться.

      Она не замечает чемоданов, которые стали чуть больше и тяжелее. Она не замечает, как валяются наши кроссовки и небрежно висят куртки. Это значит только одно — мы сумели все сделать тихо, и она ничего не поймет.

Поездка III

      Когда рассветало, мы уже ехали по трассе Н. вдоль обработанных полей. Небо казалось тяжелым, светло-свинцового цвета, будто грезила своим приходом яркая, зелено-серая весна, согревающая сердца. Но весна не спешила приходить еще месяца четыре, как минимум. Кстати, эти обработанные поля потихоньку укрывал пеленой снег.

      Ноябрь в Неоновом Городе был первым месяцем зимы. Да, пусть где-то на юге, на западе люди нормально живут, не жалуются на ужасную погоду (причем зимой всегда ужасно холодно, а летом — ужасно жарко), наша страна вечно мучается.

      Водитель автобуса буквально спал за рулем, но только не мы. По наказу тренера корзины мы ни в коем случае не должны уронить ни крошки, иначе будем мыть, чистить и заправлять автобус мы. Помецкий сразу же начал возмущаться, мол, он мог бы за такие деньги и на своей машине всех уместить или ехать экипажем, а тут даже дышать нельзя. Но Сан-Саныч был прав: автобус совершенно новенький, с хорошим кондиционером/печкой, чистыми стеклами, удобными местами и дополнительными функциями. За такие-то деньги — грех жаловаться.

      Я и Саня ехали на самых передних местах второго этажа. Поэтому в нас часто летели какие-то пробки, банки, даже бывало полные бутылки. Поскольку я хвасталась четкой меткостью, я попадала в головы баскетболистам этим же мусором с первого раза. И решили мы с подругой отгородиться от этих придурков: забаррикадировались по полной, наставили капканов, одни засады — одним словом. Но мы не раскидывали пустые банки из-под энергетиков и газировки.

      Для курильщиков было отдельное место — на первом этаже автобуса два сидячих места с опускающимися стеклами. Мы назвали его тайником, пусть огораживающие двери были сделаны из прозрачного пластика. Каждые полтора-два часа мы с Ильей или Жориком спускались именно туда. Смирнов не курил, что очень странно, а Руслан и Артур нашли себе компанию в виде друг друга. Другое звено я не особо различала, да и по имени не знала. Они и в обществе были «вторым звеном», как бы грубо это не звучало.

      За все несколько часов пути мне ни разу не встретился ни один красивый пейзаж, который я могла бы запечатлеть на свой полароид.

      Когда автобус очередной раз остановился у какого-то новомодного придорожного кафе, я сразу выпрыгнула и зашагала в сторону дверей этого кафе. На мое удивление оно работает круглосуточно. Я зашла в кафе и сразу уловила мысль, что оно жутко скучное. Оно не уютное, здесь нет теплых тонов в мебели. Здесь один холод. Заказав кружку крепкого и самого дорогого кофе, я решила достать «Твикс» и подождать свою лучшую подругу Александру.

      Пока я ее ждала, мне уже принесли кофе, и я успела его выпить. Бодрости, конечно, не прибавилось, но я смогла немного согреться. Второе звено спокойно попивали темное пиво и заедали сушеной рыбой. Я смотрела на них с непониманием, хмурясь и стискивая зубы. В кафе зашли Смирнов и Морозов. Миша попросил подать ему дорогую бутылку виски, а Жора — кальян. Насколько я понимаю, они решили не церемониться и уже начать праздновать победу, которая еще не состоялась.

      Допив свой кофе, я оставила деньги и зажгла сигарету прямо в помещении. Потом накинула свою огромную теплую черную куртку и поспешила уйти. Тогда я не заметила, как Смирнов проводил меня взглядом и сжал кулаки.

***

      До отеля мы доехали спустя еще два с лишним часа. У каждого был свой отдельный номер. У меня и у подруги это были обычные двухместные номера с красивым дизайном. Баскетболисты же брали себе номера по-роскошнее и подороже.

      Мне достался двухместный номер в бордовых и светло-голубых тонах. Честно говоря, он был чудесен: нежен и практичен, совершенно новый корпус, новая техника, вай-фай на этаже, на цокольном этаже располагался местный кинотеатр, который показывал все фильмы независимо от года и премьеры.

      После того как я разложила вещи, я прыгнула на огромную кровать и никак не шевелилась. Я не знаю, сколько я так пролежала, но поняла одно: меня никто не дергает, я свободна на некоторое время. Внезапно вспомнила, что нужно включить телефон и отправить маме эсэмэску о том, что я добралась и пойду сейчас обедать. Она до девяти вечера все равно не сможет поднять трубку.

      Нужно было где-нибудь повеселиться. Соревнования по баскетболу только послезавтра. У меня было два дня до и два дня после, чтобы как следует погулять. Я переоделась. Натянула на себя черную футболку, джинсы-бананы с русалкой на заднем кармане, красное пальто и красные ботильоны. Взяла сумку и зашагала к Саше.

      Дверь в ее номер была не заперта. Я зашла внутрь и увидела, что моя подруга решила поспать. Я не дам ей отдыхать. Мы приехали гулять, а не валяться.

      — Лежать в кровати будешь дома на выходных, а здесь мы будем путешествовать по самым красивым местам Мемориальной Столицы, — сказала я и потянула Вашенскую за ногу, скидывая ее с ложа.

***

      Мы сидели в кафе и просто наслаждались видом. Снег сыпал огромными хлопьями, а люди прятались от него, словно падал не снег, а гранаты.

      Все уставились в телефоны и планшеты. Я старалась не поддаваться искушению заглянуть в Сеть и узнать, что же обсуждают окружающие. Бармен увеличил громкость в телевизоре и переключил на новостной канал. Я сначала не очень обратила внимание, пока не прозвучало очень знакомое мне имя.

      «Капитан ведущей баскетбольной команды Неонового Города Михаил Смирнов оказался несдержанным и агрессивным баскетболистом. Михаил Смирнов распустил руки и ударил одного из баскетболистов лучшей баскетбольной команды Мемориальной Столицы на сходке претендующих команд в „Высшую Лигу“. Как выразился его лучший друг и по совместительству баскетболист первого звена Илья Нестеров, Михаил Смирнов был оскорблен одним из баскетболистов команды соперника. Скандал продолжается возле Фонтанного переулка. Полиция уже в пути», — как представлялся репортер и — в дальнейшем — ведущий местных новостей, я уже не слышала. Нужно бежать туда. Я не знаю, что мною двигало, но я обязана была туда пойти. Нужно было разрешить конфликт, пока их не отстранили от соревнований за дебошир и административное нарушение.

      Я подозвала официанта, мы быстро расплатились и побежали в сторону Фонтанного переулка. К счастью, он был недалеко от кафе, где мы сидели.

      Фонтанный переулок в данной ситуации уже не казался таким красивым как ночью, когда он был почти пустым и сверкающим. В эпицентре разгоралась драка; подростки лет шестнадцати-восемнадцати собрались в круг и снимали происходящее. Они стали потихоньку расходиться — Илья начал разгонять их, угрожая «разбить нахрен все снимающие аппараты». Собрались даже бабки и тетки, постоянно комментирующие двух избитых, сидящих плечом к плечу на борте одного из фонтанов.

      Когда все разошлись, и остались только зачинщики драки, я наконец сумела передохнуть и побежать к ним. Со мной что-то происходило, но я не знала что именно. Сердце колотилось, как бешеное. Я боялась, безумно боялась за Смирнова, как бы сильно я не презирала его.

      Я подбежала к нему и кинулась ему на шею, обнимая его и зажмурив глаза. Выглядел он ужасно: нос распух и кровь с него лилась как в быстрой реке, правый глаз был просто красным мячом — можно сказать, что баскетбольным, — костяшки на кулаках стерты, немного рассечена бровь. Капитан выглядел ужасающе, но почему-то я восхищалась его раскрасом.

      — О, а вот и причина явилась! — сказал баскетболист, сидящий возле него, и ухмыльнулся. — Сколько ты ей заплатил, чтоб она поехала с тобой?