Фея (СИ) - "Witch Rocks". Страница 17

      Я, бесцеремонно листая новые модные журналы, сидела в кресле и ожидала результата процедуры, на которую спустила приличную сумму денег. Мне любезно предложили кофе, и я не посмела отказаться, все же думая, что обременяю девушку-администратора салона на этот шаг. Но мне жутко хотелось кофе.

      Впрочем, его мне принесли спустя минут шесть вместе с кусочками сахара, чайной ложкой и кусочком шоколада. От шоколадки я посмела отказаться, так как наелась ими вдоволь за время езды в автобусе.

      С мастером Лесей мы разговаривали о современных нравах. Разговор это зашел, когда Леся узнала, что я хочу подкрасить свои волосы в более насыщенный бирюзово-синий цвет. Она мне предложила цвет индиго, чтобы внести разнообразие, но я отказалась, поблагодарив ее за предложение. Пока я менять цвет не собиралась.

      Спустя время она повела меня смывать краску, используя кондиционер и бальзам в дальнейшем. За красивую укладку все же мне пришлось заплатить дополнительно, но я не пожалела об этом.

      Поблагодарив мастера и администратора, я накинула пальто, поправила высокие красные сапоги и вышла из салона в направлении временного моего места пребывания. Я открыла номер ключом-карточкой и, разувшись, побежала к шкафу. Пришлось сменить одежду всю, кроме обуви и красного пальто.

      Я нацепила черную футболку с надписью «Это прекрасный день, чтобы оставить меня одну» на английском, джинсовую юбку с цветочной нашивкой и голубую шапку. Сумку сменила на клатч и пошла в направлении выхода.

      Закрытый стадион — место, где проходила четверть финала. «Медведей» я еще не видела, но вот нашу команду — непременно всех. Саша ворковала с Жорой (как бы дотошно-мило это не выглядело), Илья распределял первое звено по полю, рассказывал про замены и время, позиции, технику, тактики и прочая. Капитана я еще не видела.

      Я смотрела на парочку в лице моей подруги и Георгия минуты три, пытаясь понять что между ними происходит. Освободившись, Артур кидал в их сторону косые взгляды, но, завидев мое возмущение, обращенное к нему, он вспыхнул и ушел в направлении фонтанчика с водой.

      Стадион был огромен; его можно было сравнить с размерами нашего университета. Трибуны возвышались в десяток рядов приятного карамельного цвета. Почти все здесь было белым, мягким и приятным. На эту игру приехали даже комментаторы, которым уделили белую будку посреди трибуны. Постепенно на игру собирались люди, по всей видимости — истинные фанаты баскетбола, в отличии от меня. Они с восхищением осматривали стадион и ларьки.

      Мне захотелось мороженого, и я пошла в направлении нужной мне палатки. Очередь стояла небольшая, и, хорошенько подумав, я отдала предпочтение пузырчатой шоколадной вафле с «Баунти», сливочным мороженым, клубникой и шоколадным топпингом. Еще я взяла пряничный латте и кленовый американо. Последний — брату.

      Встретились мы в коридоре, пока журналисты брали интервью у Смирнова, которого я не видела со вчерашнего дня. К слову, царапины, ссадины были ему очень даже к лицу. Большинство из корреспондентов задавались вопросами о вчерашней потасовке, причине конфликта капитанов двух враждующих команд. Миша отвечал уклончиво, стараясь не раскрывать никаких подробностей. Но тут меня поверг в шок его ответ на вопрос о наличии девушки.

      — Да, есть дама, которая сидит в моем сердце достаточное количество времени и с которой мы знакомы до неприличия, — неужели он про Столярову? Вот скотина, а еще вчера мне лапшу на уши вешал. — Кстати, вот и она: познакомьтесь — Ира!

      Каким-то образом я оказалась у него под рукой. Я думаю на моем лице застыло странное выражение, но, приняв как должное, я позволила себя немного расслабиться, слегка улыбнуться и принять поцелуй в висок от капитана команды.

      Я была в шоке. Мне даже пришлось ответить на несколько интригующих вопросов, но я стремительно уклонялась от точных ответов, давая понять, что не слишком-то и горю желанием рассказывать все о своей личной жизни. Когда журналисты переключились на другую команду, мне стало, правда, легче. Я никогда так не нервничала, боясь сказать что-то глупое или то, что понимают только близкие. Думаю, на камерах я выглядела не очень приветливой.

      Отстранившись от Смирнова, я забрала у брата свои вафлю и кофе и ушла в направлении своего места на трибуне. Саша, с горящими глазами, смотрела, как я иду к ней на соседнее место.

      Все ее любопытные вопросы я пыталась пропустить мимо ушей. Пришлось подумать, как грамотно выбрать сеанс. Может, сходить на два-три фильма? Отличная идея. В шесть вечера идет «Гордость и предубеждение» с Кирой Найтли; в половину девятого — «Дневник Бриджит Джонс», а в десять показывают «Бриджит Джонс: Грани разумного».

      Я предложила подруге составить мне компанию, а потом зайти в круглосуточное кафе и перекусить.

      — Ну не знаю, ты разве не идешь на вечеринку? Я думала, ты пойдешь с нами.

      — Нет, думаю, что нет. Я заеду перед первым фильмом, чтоб завести Илье кое-какие вещи и забрать книгу. Он обещал купить по пути. Поэтому я вряд ли задержусь с вами.

      Саша помрачнела и решила сразу начать уговаривать меня.

      — Ну, Ири, пошли, без тебя будет совсем не так весело!

      — Раз тебе без меня не будет так весело, то пошли со мной в кино! Если что, билеты на тебя я возьму.

      Она пожала плечами. Было видно, что ей безумно хотелось на эту вечеринку, но она боялась сказать мне об этом напрямую. Выражение ее лица было жутко сосредоточенным, словно она решала какую-то привычную ей задачу по математике и финансам. Но все же она мягко отказалась, сославшись на то, что настроение «не кинотеатровое».

      Игра началась спустя пятнадцать минут, когда были представлены все спонсоры, судьи и корреспонденты. Я не следила за самой игрой, ибо не интересовалась баскетболом с ранних лет. Я его ненавидела. Не терпела насмешки со стороны баскетболистов, которые последнее время стали ко мне относиться терпимо, за исключением отдельных личностей.

      В первой четверти* счет был равный, но к концу второй наша университетская команда стала опережать противников на восемь очков. Отрыв был хоть и небольшой, но, видимо, для Смирнова очень значимый, поскольку после второй четверти он продиктовал своей команде все замены, позиции, броски и передачи. Вот это я понимаю — тактика.

      Голоса комментаторов были слышны всем на стадионе. Они орали в колонках, явно подбадривая обе команды. Мне это не нравилось. Они были скучные. Игроков называли по фамилиям лишь тех, кто был более известен, а некоторых со второго звена нашей команды, например, называли по номерам, указанных на форме.

      Когда закончилась третья четверть, я выходила в коридор, чтобы не попадаться на глаза Смирнову. Хотелось бы избежать с ним всех разговоров.

      В начале четвертой четверти Смирнов и остальные проигрывали на десять очков, что меня немного огорчало. От брата я слышала, что для них эта игра станет решающей в будущей карьере. Если они проиграют, то останутся играть только в универе, пока их снова не подберут. Если подберут.

      Игра закончилась победой. Нашей победой. Смирнов опередил «Медведей» всего на восемь очков. Разница небольшая, но значимая. Первый тур отбора пройден. Университетская команда прошла во второй, готовясь к одной восьмой финала. В Лигу попадут только три команды, вышедшие на призовые места.

      Матч закончился в четыре часа. Подруга и баскетболисты поехали отмечать победу с черлидершами, а я отправилась в гостиницу, чтобы поменять сумку и потерять время.

      Когда время подходило к первой четверти пятого, я спустилась в холл, отдала карточку и поспешила к месту празднования. Это был двухэтажный желтый дом, находящийся в пятистах метрах от стадиона. Уже порядком темнело, возле ворот лежали огромные сугробы. Я открыла калитку и зашла во двор.

      Здесь было чисто, убрано и в полном порядке. Каменная дорожка к дому, клумбы с цветами, небольшой сад, застеленные полиэтиленом качели. Гараж был открыт. В нем стоял барбекю, гриль, две машины и куча всякого хлама, который можно было бы прибрать.