Белая королева (СИ) - "Майский День". Страница 3

Конечно, существовало немало технических придумок, которые позволяли попасть куда угодно, но о них знали все, и защиту строили, исходя из этого. Люди так увлеклись научными достижениями, что скорее обнаружили бы самое крошечное шпионское устройство, чем целого шпиона, особенно в месте, которое считали неприступным.

Внутри пещерного города стена была слишком гладкой и хорошо освещённой. Я справился бы и здесь, но предпочёл выбраться на поверхность под тусклое мерцание нашей крошечной луны. Скала манила. Я прикинул путь, по которому смогу подняться без особого труда и не попадая в полосы яркого света от городских кварталов. Пальцы привычно зачесались от предвкушения знакомой работы, и я полез наверх.

Застоявшаяся в унылом урбанистическом бытии кровь радостно бегала по жилам, наделяя силой и уверенностью. Я карабкался легко как муха, иногда задерживаясь, чтобы обозреть красивый пейзаж. Страха высоты я, видимо, лишён был изначально, меня ничуть не беспокоила бездна внизу, руки и ноги ни разу не подвели, даже если случайно обрывался под ними недостаточно устойчивый камень. Правду сказать, так произошло всего раз, и то я не позволил кусочку горы упасть вниз, а пристроил его в ближайшей выемке.

Подобравшись к нужным окнам, я стал осторожнее и беззвучнее, хотя и так крался по крутой почти отвесной стене, не производя почти никакого шума. Эти отверстия, как правило, бронировали, но не всегда, кое-где стояли решётки, позволявшие проникать свежему воздуху, но не грабителям. Впрочем, последних здесь не слишком опасались, веря в неприступность твердыни.

Я обозрел намеченное окно. В комнате присутствия живых людей не ощутил, значит, никто не помешает моим намерениям, осталось обмануть зрачки камер. Понаблюдав за их работой, я уловил паузу и воспользовался моментом, как только она образовалась вновь. Защёлки убрал заранее, а едва оказался в мёртвой зоне аппаратов наблюдения, быстро отворил решётку и скользнул внутрь. Человек бы не справился, но вампиры способны передвигаться так проворно, что наблюдатель заметит разве что неясную тень на периферии кадра, которую спишет на неполадки в аппаратуре или неведомо откуда налетевшую дымку.

Оказавшись внутри, я принюхался и присмотрелся. Это оказалась жилая комната, временно пустующая. Здесь бывали разные люди, но последний заходил, самое малое, несколько дней назад. Постель пахла свежим бельём. Я отворил дверь и выскользнул в коридор. Как всякий вампир я довольно хорошо представлял планировку дома, в который уже проник, знал не только расположение комнат, но и насыщенность их людьми, если можно так выразиться. В одном из верхних покоев спал пожилой мужчина, в другом — супружеская пара, хотя, может быть, просто любовники, я не слишком хорошо различал на таком расстоянии их запах, более ориентировался по заблудившимся в коридоре остаткам.

Кто-то из них и есть наш герой? Маловероятно. Способности к творчеству у людей проявляются в юном возрасте и очень редко наоборот. Если на сцену выходит неизвестный нам гений, он почти наверняка достаточно молод.

Я как пёс обнюхал двери занятых спален, запомнил всё что надо и спустился вниз. Здесь, несмотря на ночное время, бродили ещё люди. Среди прочего я различил густой сладкий аромат совсем юной невинной девушки и невольно облизнулся. В постели я с девственницами возиться не люблю, не по мне вся эта бережная деликатность и трепет первого совокупления, а вот кровушки бы отхлебнул. Несмотря на сытость, горло щекотало вожделение.

Словно отвечая моим желаниям, девица покинула комнату, где сидела и разговаривала с другими людьми и пошла прямо ко мне. Схватить её тут, в полутьме? Я так и собирался поступить, но придумал план удачнее. Всё же не за кровью пришёл, а за информацией, а кто может служить лучшим источником сплетен, чем нетронутые девы? Им всё интересно, и они не прочь поболтать. Не разживусь сведениями, так хоть перекушу. Я глянул наверх, а потом растянулся на полу в жалостной позе, словно свалился с галереи и только сейчас прихожу в сознание.

Девушка почти наступила на меня, и я мысленно обругал её слепой курицей. Привлекательные молодые люди на дороге не валяются, то есть в моём случае как раз-таки да, но юным особам, на которых никто ещё не позарился, следует быть внимательными и рачительными.

— Ой! — воскликнула она, едва не оттоптав мне пальцы.

Я тихо застонал. Будь она немного умнее, умчалась бы обратно в гостиную быстрее лани, но разве в семнадцать лет у человека есть мозг? Он и позднее-то редко появляется.

Она наклонилась над моим скрюченным, хотя не без изящества телом, обдав сочным ароматом непорочности. Я сглотнул.

— Что с вами? — спросила она добрым голосом.

— Упал, ушибся, — простонал я вполголоса.

— Я позову Марию и Хосе, — доброжелательно предложила она.

— Нет! — испуганно, но негромко воскликнул я. — Не выдавайте меня, добрая госпожа! Я всего лишь надеялся раздобыть немного съестного, уйду из вашего дома, как только мне станет лучше.

Я привык работать на публику, артистизм у меня в крови, так что не прошло и двух трогательных минут, как девица предложила мне опереться на неё и переждать немощь в одной из её личных комнат. Я сделал вид, что ковыляю с трудом, но слишком заметно на девушке не повисал: лишние нагрузки так портят романтические моменты вроде этого.

Привела она меня не в спальню, а в маленькую гостиную с единственным диваном и парой кресел. В одно из них я и погрузился, шепча слова благодарности и перемежая их время от времени жалобными стонами. Девушка села напротив.

В комнате было светло и мы наконец-то смогли разглядеть друг друга, то есть я-то видел и раньше, в полумраке, только не смотрел, занятый отслеживанием окружающей обстановки. Девушка оказалась довольно миловидной, хотя красивой я бы её не назвал. Детская пухловатость ещё не оформилась во взрослую женственность, но поработав над собой, малышка могла со временем стать весьма привлекательной дамой. Кожа хорошая, сложение пропорциональное, волосы густые, пышные, пусть и завязаны с откровенной небрежностью — всё, что надо для правильно взлёта, в ней присутствовало. С другой стороны, её перспективы не входили в круг моих интересов: как пришёл, так и уйду.

— Как тебя зовут? — спросила она.

Я был осмотрен внимательно, почти жадно и понравился, судя по тому, что приятный румянец окрасил круглые щёчки, а дыхание слегка участилось.

— Лек, — ответил я. — А тебя?

Общаясь с ребёнком, сам будь как дитя, и всё пойдёт на лад.

— Дина, — ответила она.

Ну и понеслась. Такие разговоры всегда идут по одному сценарию. Моя наспех придуманная история была проглочена с полным доверием. Можно молоть полный бред — это несущественно, важны интонации, взгляды. Бить надо на чувства, а не на разум. Поскольку обольщать эту птичку я не собирался, то стремился пробудить жалость и сочувствие. Правда, девушки в таком возрасте настолько тянутся к любви, что готовы позариться буквально на что угодно, а я чем угодно не был. Да, лицом не аристократ: простоватая у меня физиономия, зато телом красив и очень пластичен, никакая одежда не скроет. Я видел, как заворожено Дина следила за каждым моим движением и это при том, что я изображал больного и несчастного.

К шпионской своей задаче я приступил достаточно быстро. Когда доверительность в наших отношения достигла нужного уровня, я рассказал, опуская ресницы и вздыхая, что, отказывая себе во всём, копил деньги на билет. Великий Саторин был моим кумиром, а попасть на знаменитый поединок — заветной мечтой.

Я опасался, что держаться в этом русле окажется непросто. Хотя девушки и западают на моего господина и повелителя, Дина явно относилась к категории порядочных юных леди. Она оказалась до такой степени наивной, что привела к себе незнакомого парня и даже простодушно давала ему понять, что он ей интересен и приятен. Человеческий мужчина уже подминал бы её под себя, но при моей пресыщенности насилие ей не грозило, хотя она-то этого знать не могла.