Безликое Воинство (СИ) - Белоконь Андрей Валентинович. Страница 79

— А хозяева Эоры помогали вам в столь опасных исследованиях? Ведь для них, если я верно понимаю, эта Сфера не представляет угрозы.

— Она опасна для всех, — самоуверенно заверил меня Уламиксон, вновь поморгав одним только левым глазом. Я тогда ещё заметила, что зрачки у него не округлые, а сплюснутые в чёрный горизонтальный овал. В моём мире похожие можно увидеть, к примеру, у пламука. — Но здешним учёным известны особые скрипты, позволяющие проникать в самые загадочные тайны Вселенной. Эориане вытаскивают людей даже из мозаики!

— Неужели? — почти искренне удивилась я. Вообще-то, мне было непросто поддерживать подобный разговор, сохраняя видимость интереса, ведь такое притворство не по мне.

— Известен случай, произошедший на эорианских традиционных состязаниях, — продолжил фиолетовый школяр. — Точнее это были гонки на особых кораблях, и такой корабль в результате ошибки спроецировался на пространственную мозаику. Одного члена экипажа потом долго искали, но всё-таки нашли. И его, и с ним ещё двоих, пропавших намного раньше.

— Это очень интересно, досточтимый Уламиксон, непременно что-нибудь почитаю об этом случае… — По-моему, эти мои слова польстили школяру и он от этой лести просто засиял — хотя, конечно же, я вряд ли способна верно оценить внешние проявления эмоций у людей из других миров. — Я даже не знала, что Сфера как-то связана с проблемой Шал-Гур, пока не прослушала последнее выступление.

— Конечно, и ещё как связана! — голова Уламиксона вновь дёрнулась, а вслед за ней заколыхались его уши, так, что белая надпись на одном из них то сжималась в нагромождение линий, то растягивалась в пологую волну. — Как раз об этом и говорил сейчас наш представитель. Всем известно, что шалгурские репродуктивные капсулы хранят реликтовые матрицы своих хозяев и их техники. Проявляются матрицы только на следующей стадии размножения, которая может случиться когда угодно, потому что время на капсулы почти не влияет. Наши учёные давно уже разрабатывают гипотезу, согласно которой Сфера это результат применения оружия, которое было создано древнейшей культурой Вселенной против Шал-Гур. А сами шалгуры могут нести в себе матрицы, скопированные с той древнейшей культуры. Такая гипотеза необычайно актуальна для темы этого факультета!

Мы молча съели несколько колечек, а затем Уламиксон, немного замявшись, поинтересовался:

— А это правда, что вы, как эориане, едите мясо высших животных? — он сказал это так, словно бы спрашивал: «А это правда, что вы, как фокусники, можете глотать раскалённые угли?»

Разумеется, я не ожидала столь внезапной смены темы и, тем более, подобного вопроса, но ответила без утайки, что, если не считать сегодняшнего званного завтрака, в последнее время я вообще не ела мяса, потому что жила и обучалась в стране, где мясные продукты в пищу не употребляют. Но до этого, в обыденной моей жизни, среди тех блюд, что мне приходилось есть, нередко попадалось и такое мясо.

По-моему, тут Уламиксон посмотрел на меня (поморгав попеременно левым и правым глазами) как на малаянского профессионального палача или наёмника-саха — и с опаской, и с осуждением, а немного — с восхищением. Я читала о том, что во многих мирах в отношении мяса животных — обычно не всех, а лишь некоторых — существуют если не абсолютные запреты, то какие-то ограничения. Это обычно связано с культурой разумной расы, точнее — с принятыми ей моральными принципами, так как животные обладают сознанием и душой, а также и с тем, что мясо для большинства типов обмена веществ — тяжёлая пища, не способствующая крепости здоровья и ясности ума. Но школяр не стал мне ничего объяснять про это, а задал ещё один нескромный вопрос:

— Твой наставник, этот достойный человек с цветком на голове (как только школяр произнёс «твой наставник…» я перепугалась не на шутку — мне подумалось, что сейчас он спросит про поедание людей… как же хорошо, что он спросил про другое!) — он настоящий колдун?.. Я почти ничего не знаю о колдовстве, а здесь так много тех, кого называют колдунами!

— Вообще-то, не все они любят, чтобы их так называли, — холодно сообщила я Уламиксону, чем явно смутила юного техногена, основательно урезав границы его самоуверенности и заставив вновь заморгать одним левым глазом. — Однако, ты прав: мой учитель и наставник, достославный магистр Рамбун Рам Карап, является магом высшего для своего мира мастерства и посвящения.

— По правде сказать, я не понимаю как, произнося какие-то слова, можно добиться немедленного и существенного изменения в окружающем мире, — доверительно сообщил мне школяр. — Ведь слова сами по себе — лишь звуковые волны со сложной частотной структурой. Они содержат информацию, но её мало, она доступна лишь тому, кто владеет такой же речью, а достоверность и скорость такого способа передачи данных невелика.

— Но слова, тем не менее, имеют силу, нередко огромную, меняющую мир даже без всякого колдовства, — возразила я школяру.

— Ты имеешь в виду управление массовым сознанием?.. Да, на человека словом, конечно же, легко повлиять, несложно и на большое число людей, — признал мой аргумент Уламиксон. — Но как колдуны могут влиять на неодушевлённые предметы? На каких законах природы это основано?..

Мы поговорили ещё о магии и о прозвучавшей элегии, и попутно доели содержимое коробок. Оно оказалось очень вкусным! Каждое колечко имело свой оригинальный вкус и аромат, скорее всего, соответствующий своему отдельному фрукту или приправе. Я мысленно коснулась коробки, когда в ней ещё оставалось две или три штуки этих колечек, чтобы мой медальон нашёл и запомнил название и рецепт такого замечательного печения. От пустой коробки я избавилась примерно так же, как от томика Призрачного Рудокопа: положила на раскрытую ладонь и загадала, чтобы она исчезла. Постигающий Уламиксон, посмотрев на мои старания, усмехнулся и, моргнув на этот раз одним правым глазом, бросил свою коробку назад через плечо — и она исчезла прямо в воздухе. Я сочла такой его поступок дурачеством. Наверное, в любых мирах мальчишки любят дурачиться. Даже те, которые имеют титул Постигающий…

Перерыв, наконец, закончился и мы распрощались. Уламиксон сказал мне, что мы увидимся завтра, но тут я почему-то почувствовала, что завтра мы уже не увидимся, и мне даже стало грустно… К чему бы это? Что ж, завтра и узнаю.

Искусство риторики предполагает не только владение приёмами убеждать при помощи красноречия. Неотъемлемым его элементом может быть внешний вид выступающего — его костюм, грим, его мимика и жесты, и даже танец. Следующего мудреца, взошедший на трибуну, отличала в первую очередь укладка волос. Среди гостей нередко можно встретить тех, чьи волосы представляют собой символ его статуса или даже предмет роскоши. Если мой учитель Рамбун (как и любой карапский муж) гордится своей бородой, старается украшать её и содержать в идеальном порядке, то этот мудрец первоочередное внимание в своём туалете уделил именно волосам на голове. Это была высокая укладка из густых чёрных локонов, в форме конической многоярусной башни. Каждый ярус поддерживал обруч, украшенный драгоценными кристаллами, а сами волосы в ярусах были уложены причудливыми завитушками. У мудреца также имелась короткая, но обширная чёрная борода и пышное белое одеяние. В каждой руке он держал по небольшой палочке или жезлу, из которых исходили лучи — красный и зелёный — вроде тех, что у нас используют военные в системах прицеливания. Он указывал этими лучами на возникавшие в пространстве над ним образы. Говорил оратор пафосно и эмоционально, демонстративно моргая глазами и показывая гримасы, и порывисто двигался, словно в энергичном танце. Волосяная башня на его голове при этом постоянно колыхалась и смещалась, а завитушки волос двигались, будто трава, потревоженная ветром в поле. Наверное, на меня так повлияли уши Уламиксона, потому что теперь я не отрываясь следила за этой волосяной башней, опасаясь, что она вот-вот пострадает от очередного резкого движения, но этого в итоге не случилось — ярусы оказались на удивление хорошо закреплены. Признаюсь, зрелищность этого выступления помешала моему восприятию, во всяком случае, даже просматривая его речь повторно с помощью заклятого медальона, я как зачарованная следила за колебаниями этой высокой укладки и многое из сказанного самим мудрецом пропустила или не поняла. Представляясь залу, мудрец, помимо имени, назвал и множество своих званий и титулов, один из которых, к примеру, мой медальон перевёл так: Философ, Ослепляющий Премудростью. Но ослеплял этот философ, как мне показалось, больше тем, что было у него на голове, а не внутри её. Простите меня за столь непочтительную фигуру речи… С другой стороны, должна отдать должное этому оратору: его речь была посвящена обзору известных фактов о Шал-Гур, он упоминал какие-то книги по этой теме и приводил множество цитат из них, и тем он подтолкнул меня к мысли попробовать самой описать этот, как здесь говорят, предмет. Профессор Бор Хиги вчера также касался этой темы, но он не привёл подробного описания, а скорее ограничился кратким напоминанием отдельных моментов для тех, кто уже знаком с таким предметом. Я же решила, взяв за основу кое-что из речи Ослепляющего Философа — эксцентричного мудреца с высокой укладкой волос — суммировать сказанное им с тем, что мне удалось узнать о Шал-Гур из других выступлений и от заклятого медальона. Прошу считать это описание лишь первым наброском и не судить меня строго.