Безликое Воинство (СИ) - Белоконь Андрей Валентинович. Страница 85

Только что вернулся — мы посетили городскую группу юных эориан — ту самую, о которой я уже писал. Хотя юнцы не производят впечатление людей серьёзных, тем не менее, я узнал от них кое-что интересное. Одна из девушек испытует свойства местной фауны и, похоже, достигла в этом немалых успехов, вот она мне обо всём этом и поведала. На внешней поверхности Каменных Земель, помимо людей, их сельскохозяйственных посевов и скотины, мало кто живёт — это я самолично могу засвидетельствовать. Хотя даже дикая живность держится здесь поближе к человеку, вокруг поселений не встретишь ничего угрожающего: лишь какие-то сорняки, зловещего вида чёрные птицы, что-то вроде крыс и других грызущих вредителей — вот чем в основном представлена местная природная дичь. Про глубинный мир, подобный Симбхале, местные даже не слышали, более того, по заверениям этой эорианской девушки, такового в Каменных Землях вовсе нет — в том виде, как это имеет место у Геи. Зато некоторые пещеры и подземелья, как оказалось, населены здесь опасными хищниками. Под ближайшим городом три века назад были вырыты катакомбы — в них скрывались его жители от напастей, насланных шалгурским коконом. А под катакомбами простираются заброшенные горные выработки, где добывали яспис для строительства столицы, и им много больше трёх столетий. Некоторые штольни на нижнем горизонте соединяются с системой глубинных пещер, в которых скрыто нечто более ценное, нежели красный камень: особая вода, напитанная подземными соками. Эта вода вылечивает многие хвори. Чтобы поднимать её с глубин, в незапамятные времена люди создали специальные механизмы: огромные водяные колёса приводят в движение насосы, закачивающие целебную воду в восходящий каскад резервуаров, таким образом постепенно поднимая её к поверхности. Сегодня из нескольких построенных столетия назад каскадов действует лишь один, да и тот часто ломается. Чтобы поддерживать его в рабочем состоянии, задействована специальная бригада мастеров. Но для их работы внизу имеется роковая помеха. В отличие от безопасной поверхности, глубоко под ней, в системе пещер, обитают отвратительные и устрашающие своим видом существа, в том числе и такие, для которых люди — вожделенная добыча. Где-то в безлюдной местности существуют глубокие норы, как считается, пещерные жители по ночам вылезают из них и, по мере пищевых своих надобностей, щиплют траву, ловят крыс или даже пробираются к пастбищам, чтобы красть там скот, однако родная их стихия простирается глубоко под поверхностью. Глубинные хищники хотя и слепы, но обладают тонким чутьём, они стремительны и почти бесшумны. Для борьбы с ними и защиты мастеров большой, хорошо вооружённый отряд вниз не пошлёшь: лестницы там ветхие, а проходы порой представляют собой узкие извилистые лазы. Да и ратник, даже опытный, мало что сможет поделать с неумолимыми живоглотами, для которых пещеры — родное гнездилище и законные охотничьи угодья. У людей, забредших в эти тёмные глубины, остаётся одно лишь упование — на то, что хищники их не заметят. Перед спуском мастера мажутся особой пахучей мазью и наряжаются так, чтобы не задевать каменные полы и стены твёрдыми предметами и тем не подавать сигнал к собственному нахождению. И всё же, когда бригада спускается в самый низ, в пещеры, она нередко подвергается там нападению и возвращается на поверхность не в полном составе. Бывали случаи, когда все спустившиеся пропадали. Однажды нескольким мастерам удалось выжить в шести таких смертельных глубинных походах, и всех их щедро наградили и отпустили по домам. С тех пор любой, спустившийся вниз шесть раз и вернувшийся на поверхность, получает почётную пенсию и освобождается от любых повинностей. Пребывающие теперь в этом городе эорианские юнцы неоднократно бывали в глубинных пещерах под ним, и они показали мне подземных тварей — посредством моего «ментального советника» — во всём кровожадном их ужасе. Если бы я увидел этих тварей самолично, а не через восприятие однокашницы Галша, я бы не поручился за свой разум! Те твари напоминают мерзкие отростки из тела Идры, а из подобного анусу рта их выпирают ядовитые шипы. Твари, как я уже упомянул, совершенно слепы, однако имеют тонкое чутьё, в том числе к вибрациям камня. Достаточно неосторожно стукнуть о камень чем-либо, к примеру, пуговицей или пряжкой, они тут же тебя услышат и будут знать, где тебя найти. Когда один из червеобразных монстров, словно наяву, выполз передо мной из тёмной дыры, я боялся шевельнуться, меня обуял панический страх и сердце моё остановилось, а та самая эорианская девушка, которая рассказывала про местную фауну, мягко положив мне руку на плечо, спросила: «правда, он ведь такой милый?». Я думаю, в этот раз магия перевода сработала неверно. Скорее всего, она спрашивала меня о чём-то другом — возможно, о какой-то особой оценке, у них принятой, а нашему разуму недоступной, или же это была ирония. Но я всё равно ответил утвердительно, хотя понимал, что она видит мою неискренность. Мне представляется, что даже этим школярам не составило бы особого труда извести опасных подземных хищников и тем в значительной мере облегчить жизнь многим. Почему они не сделают это?..

Наше пребывание в землях Призрачного Рудокопа подходит к концу. Пожив здесь недолго и ещё очень мало что повидав, я горю желанием непременно вернуться сюда снова. Многие, наверное, подумают, что я хочу лишь разгадать секрет тайной главы, решат даже, будто я этим одержим, но вовсе не данный предмет занимает меня в большей степени. Я настолько впечатлился жизнью в Каменных Землях, что искренне хотел бы полноправно участвовать в том, что Галш назвал «гуманитарной исследовательской миссией». В непосредственном вспомоществовании местным страдальцам успешно подвизается орден Предрассветной Звезды, но и изыскания эориан, не сомневаюсь, в итоге послужат благу этих земель, и я рад был бы видеть себя в таком служении. Каменные Земли показались мне мрачными и безнадёжными, и чувство чёрной тоски не покидает теперь меня: ведь я побывал на самом дне духовного мира, где безраздельно царят сумерки. Люди в этих землях несчастны, их заблудшие и посеревшие души не вопиют о помощи, поскольку не представляют для себя другой жизни. Воистину, верно называют «Синий Кодекс» также и «Кодексом Сумерек» — он не просто заменил здешнему народу богов, а являет собой единственный доступный источник духовности для всего этого сумеречного мира. Впрочем, другой источник им сейчас вряд ли подойдёт, ибо эти несчастные очевидно не готовы воспринимать какое-либо иное учение, помимо этого. «Кодекс» же предоставляет им прибежище, привносит в их заполненный пустотой и хаосом мир наполнение и порядок, даёт надежду в виде неосязаемого, но различимого вдали явного света тайной главы.

Одна из самых последних заметок у долговязого Салинкара такая:

По мере пребывания в вотчине Призрачного Рудокопа меня всё больше тяготила мысль, что если мы не избавим Гею от этой напасти, Каменные Земли придут и в наш мир — во всём своём безысходном ужасе. Гея станет такой же, как вотчина чёрного колдуна, если вообще кто-то на ней выживет. По данной причине я покидаю эти земли в весьма расстроенных чувствах, но также и с надеждой, что дружба с эорианскими магами станет тем спасительным мостом, по которому мы сможем перейти эту гибельную пропасть.

Я нашла у своего однокашника и другие заметки, но приведённых мной выше более чем достаточно для того, чтобы у читающего мою летопись сложился образ общества, вся жизнь которого определяется лишь одной книгой — «Синим Кодексом». Тот, кто пожелает ознакомиться с этим подробнее, может прочитать весь отчёт Салинкара о его пребывании в Каменных Землях; по нашему возвращению в Симбхалу он окажется вначале у нашего учителя и наставника Рамбуна, а в итоге в библиотеке одного из монастырей. Меня, разумеется, удивило, что эти заметки выглядят так, будто долговязый Салинкар провёл в вотчине Призрачного Рудокопа не сутки, а несколько дней. В его записях я не отыскала каких-либо прямых свидетельств злодеяний самого чёрного колдуна, и как раз это не очень-то меня смущает: Салинкар пробыл там недолго, похоже, лишь в одном месте, да ещё и с эорианином, от которых чёрный колдун, наверняка оправдывая себя лицемерным стыдом, скрывает непосредственные проявления своего жестокого нрава. В любом случае, я сочувствую впечатлениям однокашника, а записанное им лишь подтвердило мои представления о мире, каким он должен быть под властью Призрачного Рудокопа.