Мышка в клетке (СИ) - Романовская Лия. Страница 4

Дом из красного кирпича с серой шиферной крышей на небольшом бугристом холме, вокруг невысокий деревянный забор, увитый моим любимым плющем. Дача чуть в стороне, на отшибе, и до ближайшего участка метров пятьсот, так что можно спокойно расхаживать на участке хоть нагишом, если вдруг приспичит. Никому и дела нет.

Мы периодически проверяли чемоданы и документы, стараясь ничего не упустить. Ведь ехали не на время, а навсегда. По крайней мере так мне хотелось думать.

— Мышка, ты мой паспорт куда засунула? — Макс в нетерпении и предвкушении скорого блаженства сильно нервничал и боялся, что что-то может вдруг сорваться.

— Туда же, куда и свой. Посмотри в маленькой, квадратной сумочке на столе в терраске, — откликнулась я, расслабленно вытянув уставшие после длительной беготни по магазинам и бесконечных сборов в дорогу ноги.

— Нашел, — крикнул Макс и с победным видом вошел в комнату, тряся сумкой, словно трофеем.

— Молодец какой! Прям Шерлок, — прыснула я со смеху, не в силах сдержаться от его важного и довольного вида.

— Ах, ты смеяться вздумала. Ну я тебе сейчас покажу, ты у меня сейчас быстро перестанешь смеяться, — гортанный крик доморощенного Тарзана огласил стены дома и я, с визгом проскочив сквозь его широко расставленные руки, пронеслась в спальню.

Уже на пороге он догнал меня и повалил прямо на пол. Мы смеялись и дурачились, словно дети, и впервые за долгое время я почувствовала себя почти счастливой.

***

Я варила кофе в любимой маминой турке, которую папа специально привез для нее из Арабских Эмиратов лет пять назад. Кофе в ней всегда получался необыкновенно терпкий и ароматный, особенно если в него за мгновение до приготовления бросить по щепотке соли и корицы.

Дурманящий аромат наполнил кухню и, в раздумьях, я не сразу услышала настойчивый звонок телефона. Не моего, Макса. Сам Макс убежал на озеро, и раньше чем через полчаса просил его не ждать.

Телефон не прекращал звонить, что ужасно раздражало. Я не удержалась и глянула на дисплей. Звонила какая-то Белка. Что за имечко? Мне стало интересно, кто такая эта Белка, надо будет спросить у Макса, когда он вернется с озера. Наконец, звонить перестали, зато через минуту пришло сообщение.

Я честно боролась с любопытством, но увы… Сообщение было от этой самой Белки.

Открыла его…

“Твоя Белочка соскучилась. Позвони, малыш… Целую”.

8.

Сказать, что меня будто обухом по голове ударили, значит, ничего не сказать.

Белка…Ну надо же. Прямо нездоровая любовь какая-то к животным.

Ладно…Положа руку на сердце, я понимаю, что крепкий, здоровый мужчина просто обязан был иметь пару-тройку любовниц в арсенале, пока я созревала и мучилась от своих переживаний. Ну хотя бы одну — это точно. Да и не отличалась я ревнивым нравом никогда. Но, как-то всё-таки не ожидала, что только выпрыгнув из постели новоиспеченной супруги, Макс тут же побежит к другой. Это, честно говоря, обескураживало и наводило на некоторые размышления.

Я пила кофе, когда Макс, довольно щурясь, вернулся в дом.

— Ммм…Какой запах… — он потянулся меня поцеловать, но я осторожно уклонилась от поцелуя.

— Тебе там Белка какая-то звонила, — как бы между прочим протянула я, помешивая ложкой остывший кофе.

Он пристально на меня посмотрел, видимо пытаясь прочесть в моих глазах, видела ли я сообщение. Я невинно смотрела на него и он, наконец, расслабился и вдруг рассмеялся.

— Белка, говоришь? Это сотрудница с нашей фирмы — коллега. Ее любимой присказкой является поговорка «кручусь, как белка в колесе». Она настолько часто повторяет эту фразочку, что все в офисе иначе, чем Белка ее не называют.

— Ясно, — я улыбнулась, давая понять, что тема исчерпана.

Остаток вечера я старалась вести себя как ни в чем не бывало, что давалось мне с большим трудом.

Больше, как я ни пыталась отвлечь Макса, он не повторял своей ошибки с телефоном. Всегда носил его с собой, и даже вечером клал его возле подушки, ставя на бесшумный звонок.

Наконец, когда Макс уехал по делам в город, у меня появилось время все обдумать.

Итак… Зачем Макс женится на мне, если в арсенале у него любовница, возможно даже и не одна?

Ответ, как мне кажется, очевиден. Мои деньги. Вряд ли от большой любви к будущей жене заводят любовниц.

Деньги… Раньше эти деньги принадлежали отцу, впрочем, как и фирма. И Максу до них было не добраться. Мало того, отец и на пушечный выстрел не подпускал его к финансам и ко мне.

Петр тоже немало выгадывал со смерть отца… Тем более, что в машине должна была погибнуть и я. Но мне просто повезло.

А Макс? Странно, что мне раньше и в голову не приходило его подозревать. Мог ли он хотеть смерти моего отца? Вполне. Но одно дело хотеть — другое сделать. Опять же… Я была в этой чертовой машине, а погибни я, и он не получил бы и гроша. Неувязочка…

Но как во время Макс оказался моим спасителем. Неужели так бывает? А Петр прибежал сразу же после моего посещения Мелихова. А что если это он подослал тех джигитов? Эта мысь так меня обрадовала — отчасти от того, что нашлось хоть какое-то объяснение, более менее поддающееся логике, отчасти от того, что можно было сбросить со счетов Макса. Одно дело — измена, другое-убийство. Тем более, моих родителей.

Целый день я мучила себя размышлениями на эту тему, так и эдак обмусоливая все последние разговоры, вспоминая встречи. В конце-концов, не нашла ничего лучше, чем позвонить Петру.

— Катя? Ты куда-то уехала? Мне соседка сказала, что ты с чемоданами уехала. И квартиру продаешь? Что случилось? — в голосе неподдельное беспокойство, надо же…

— Все нормально. Петь, ты мне лучше скажи, только честно… О чем вы с Мелиховым в кафе тогда разговаривали?

— Откуда ты знаешь? — удивился Петр.

— Я была там… И кое-что слышала. Так о чем?

— Я… — Петр замялся, но через некоторое время все же продолжил, — Я просил Мелихова не досаждать тебе расследованием… По крайней мере, до тех пор, пока не будет хоть что-то ясно. Ты была в таком состоянии и я боялся за тебя.

— Ты уверен, что разговор был именно об этом?

— Конечно! Зачем мне тебе врать? — Петр, казалось, был удивлен, но было не похоже, что он нервничает, или что-то скрывает.

Хотя черт его знает, если он столько времени выдавал себя за друга, может и сейчас все его слова, не больше, чем блеф.

Я, ни говоря больше ни слова, отключила звонок.

9.

Вечером, когда мы пили чай в терраске, я неожиданно сказала:

— Ты знаешь, а ведь там было что-то еще…

— Не понял?! Ты о чем?

— Говорю, сотрудница ваша, ну эта… Как ее… Ах, ну да, Белка… Говорит — любит, жить без тебя не может…

— Жить, говоришь, не может? — Макс вплотную приблизился и в упор посмотрел мне в глаза.

— Ага…

— Догадалась? Наконец-то… Значит, не такая ты все-таки дура, Мышка…

— Ну, боюсь тебя сейчас расстроить, но я всего лишь имела ввиду твой адюльтер. Но ты рассеял и мои сомненья по поводу всего остального.

Макс, не мигая, смотрел на меня. Белки глаз покраснели, на щеках заиграли желваки и вдруг он размахнулся и с силой ударил меня по голове, а потом еще и еще раз, пока я не потеряла сознание.

***

Очнулась в полной темноте, со звенящей от боли головой и солоноватым привкусом во рту. Попробовала встать, но ноги были закованы цепью, привязанной к крюку, торчащему из стены. В доме стояла тишина, Макса рядом не было.

— Макс! Макс! Будь мужиком — спустись… Я хочу поговорить… Как же последнее желание? Приговоренным всегда предоставляется последнее желание… Мааакс… — я кричала, что было сил, я хотела посмотреть на него, заглянуть в его глаза, понять… Что? Не знаю, но сидеть вот так в одиночестве не было никаких сил. Хоть бы пристрелил что ли…

Он все-таки спустился. Не знаю, сколько прошло времени с моего заточения, но он пришел. Лязгнул замок люка, и я увидела слабый свет фонарика.

— Ну чего тебе? Мышей испугалась? Так чего Мышке мышей бояться. Мышка в клетке, дверка захлопнулась… — засмеялся он.