Королевский факультет(СИ) - Леконцев Олег. Страница 10

— Как видите, я же здесь.

— Вы примирились!

— Катенька, если хотите, вы даже можете увидеть на моем клинке остатки эльфийской крови.

— Вы его убили!

— Да что вас заносит на крайности. Я его ранил. Два раза. Кстати, Клавдия Николаевна, это правда, что граф Ле Тун занял на последней студенческой конференции призовое место по философическим наукам? Так мне сказали студенты.

— Правда.

— Тогда пусть пока живет.

— А если бы студенты вас обманули? — вновь проявила любопытство Катенька, трогательно улыбнувшись.

— Подождал бы, пока не выздоровеет полностью, вызвал на повторную дуэль и убил, — равнодушно сказал я.

Катеньку передернуло.

— Какие же вы, мужчины, злобные.

Не вашего ума, женщина. Я холодно взглянул на ведьмочку. Та смутилась. Порадовался за себя. Есть еще порох в пороховницах, могу смущать взглядом молодую поросль. Довольно поднялся, хрустнул костяшками пальцев.

— На этом позвольте откланяться. Пройдусь по этажам.

Глава 6

Кажется, в деканате и в студенческих рядах навел некоторый порядок. Во всяком случае, свое положение не ухудшил, одному остряку — самоучке дал по носу. Пора было глянуть, как обстоит положение на единственной кафедре, числящейся в составе факультета (остальные считались межфакультетскими и мне не подчинялись).

Спустился на второй этаж. Пахнуло исконно родным — онучами и парным молоком.

Родина!

Здесь точно обретаются историки!

Открыл дверь. По сравнению с кафедральными кабинетами земного истфака, в котором я раньше работал, этот показался огромным. То есть не то что очень большим, но в одной крупной секции по середине и двух поменьше по бокам, составлявших кафедру, если не футбол, то в бадминтон играть можно было бы вполне, удалив предварительно мебель и перегородки.

Помещение покрупнее было занято рядом столов. Увидев на крайнем под стеклом бумажку с напечатанным на магической печатной машинке требованием сдать рабочие планы к концу месяца и с карандашной припиской «Фиг тебе» я окончательно понял, что попал куда надо и успокоился.

Спиной ко мне, навалившись на стол, стоял явный преподаватель в длинной средневековой мантии до полу и с капюшоном на голове, и что-то увлеченно писал. Интересная одежда. Я еще такую не видел, но может, они на службе ходят по кафедре в форме. Вообще-то достаточно красиво. В моем гардеробе, кстати, мантии не было.

«Мой преподаватель», — с гордостью за себя подумал я и нарочито кротко — пусть не думают, что к ним пришел гордец, — спросил:

— Скажите, пожалуйста, как я могу найти заведующего?

Видимо, я застал преподавателя в глубоком раздумье, поскольку еще несколько минут он продолжал писать, никак на меня не реагируя. Капюшон колыхался в такт движениям, и за тканью рукава, там, где должна быть рука, мне показалось, находится кость. Немного желтая, но больше серая — такой цвет кость приобретает после многих лет лежания в глинистой земле. Чушь какая!

Я поежился. Родимый воздух вдруг пахнул могильным тленом. Нет, надо будет указать носить обычную одежду. Что за мистика — родилось у меня административное негодование по поводу всяких суеверов, а может консерваторов.

До сознания преподавателя наконец-то дошел мой вопрос, и он повернулся ко мне, собираясь ответить.

Мои ноги стали резиновыми и как-то сами по себе поползли в стороны. Из длиннополой средневековой мантии, закутавшись в нее, как мусульманка в паранджу, на меня глядел... скелет.

Я осел на ближайший стул, вытер появившуюся на лбу испарину. Нет, мир здесь магический, так-сяк, приятно и полезно. Но скелет... не пора ли ему, так сказать, на заслуженный отдых в могилку. Не до бесконечности же работать. Пусть, так сказать, спит вечным сном, а не носится по факультетскому зданию, пугая начальника.

Скелеты я и раньше видел. И не обязательно на кладбище. Те были нормальными, добропорядочно находясь за стеклами медицинских шкафов в качестве учебных препаратов для учащихся. А тут...

Череп лязгнул зубами. Не классическими тридцатью двумя, кто б ни был его владелец, но ел он много, а то и по зубам получал, и в итоге многих коренных не было. Лязгнул он... ну максимум двадцатью.

Странно, но это успокоило меня. Если товарищ при жизни не умел беречь зубы, то нечего после смерти ими пугать. И вообще, вероятно, это магоробот, управляемый на расстоянии. Скорее всего, мои нахальные монархи прознали, что декан пошел по подразделениям, и хотят проверить, настоящий ли он мужчина или трус. Не смогли заколоть, решили вызвать инфаркт.

Ноги приобрели твердость, в голова ясность. Меня пугать? Да как вы посмели! Поставлю на вид! Дам выговор! Лишу стипендии!

— Что за средневековье, — сказал я, глядя в то место, где раньше находились глаза, — как вам не стыдно меня пугать. В наш-то век просвещенного культуризма!

Скелет сконфуженно дернулся руками. Длиннополая мантия, ничем не удерживаемая, упала на пол. Скелет смущенно загремел костями, наклонился, подхватил ее и попытался спрятаться за стоящий рядом шкаф. Испугался!

Я по-королевски глянул. Потоптался. От нечего делать пригладил волосы. Однако мне здесь начинает надоедать.

— Гриша, встань на место, — послышался мелодичный голос, заставивший меня поспешно закрыть рот. Еще немного и из него полилась бы нецензурная ругань. Все же он меня немного вывел из нормального состояния.

Говорила вроде бы женщина. Нехорошо интеллигентному человеку ругаться при слабом поле. Но, если и этот ...- я замешкался, выбирая определение — обитатель будет сумасшедший... или необычайный, я отсюда немедленно уйду! А кафедру распущу!

Я аккуратно повернулся, ожидая увидеть кого угодно — хоть привидение, хоть инопланетянина, хоть ректора.

Первая приятная неожиданность. В проеме двери, открывавшей путь в одно из двух кафедральных помещений поменьше, стояла рыжеволосая женщина в возрасте лет тридцати и ростом метр двадцати с кепкой и приветливо улыбалась. Все нужное для представителя женского рода у ней по организму располагалось весьма обворожительно. На мой взгляд она была немного полновата, но лишние килограммы находились где надо. Сердце старого холостяка сразу же застучалось в груди чаще, намекая на необходимость реверанса.

Усилием воли я заставил его перейти на обычный ритм. Ухаживать за подчиненными и тем более в служебном помещении верх неприличия. Хватит поздороваться.

— Здравствуйте!

— Здравствуйте, — так же приветливо улыбнулась женщина. — Вы, кажется, искали деканат?

— Нет, — сказал я, поглядывая на скелет. Тот перестал смущаться и прятаться, присел на ближайший стул, намекая на возможное продолжение знакомства. Преподавательница явно придавала ему твердости. А мне настойчивость сонмища костей снова заставила немного испугаться.

— Гриша, — уже строго сказала женщина, и скелет поспешно отправился к ранее не увиденной мной двери, еле слышно побряцывая костями. Дверь прятала кладовку, где скелет и устроился. Мантию он забрал с собой.

— Вы не беспокойтесь, он не вредный. Просто любит подшутить над случайными посетителями. Скучно ему. Проживает на кафедре давным-давно, мало кто даже помнит, когда он появился. Диссертации на нем который десяток лет пишут, — последнее предложение женщина произнесла с улыбкой, задорно тряхнула волосами, — а вы, наверное, родитель наших сиятельных величеств, так вам на четвертый этаж. Там деканат и даже новый декан, говорят, жутко серьезный и смертельно опасный.

Глава 7