С первого взгляда (СИ) - Коваль Алекс. Страница 48

Мышка хватает медведя за лапу, которая одна чуть ли не с нее размером и, быстро чмокнув Артема в щеку, катя по полу, утаскивает игрушку в гостиную.

— Для такого зверя нужна отдельная комнаты, — отмираю я, когда Стельмах, улыбаясь, провожает дочь взглядом. — Придется гардеробную ему отдать.

— Я плохо разбираюсь в игрушках, сама понимаешь…

— Нет-нет, ей понравилось. Она, кстати, уже давно требовала у меня гигантскую игрушку. Так что…

Мы оба замолкаем. Ушедшее было чувство неловкости возвращается.

— Алия…

— Дядь Алтем, а ты какую кашу любишь? — высовывает мышка носик из гостиной.

— Любую, кроме манной, — машет Стельмах головой.

— Она же такая бя-я-я? — высовывает язычок дочурка.

— Абсолютная бя, мышка.

— Ты серьезно не ешь манную кашу? — выдыхаю, когда ребенок снова скрывается в гостиной. Может, мне пора пугаться? Потому что Майя очень многое взяла от Артема.

— Я вообще их редко ем. Но манную, да, терпеть ее не могу.

Стельмах выпрямляется и замирает напротив меня, все еще держа в руках огромный букет благоухающих белых роз. В его глазах шквал эмоций: растерянность, страх, радость. Все их не охватить, ими можно только наслаждаться, стоя в непосредственной близости.

— Я поражена.

— Чем?

– Вы слишком похожи. Иногда это пугает. И я не про внешние данные.

— Почему тебя это пугает, Лия? — приподнимаются уголки красивых мужских губ, — ты же знала, от кого рожаешь это кудрявое чудо.

— Знала. Но надеялась, что девочка в маму пойдет. Просто это сейчас она мелкая…

— Я не мелкая! — слышим обиженный крик из зала и, оглянувшись на показавшуюся лисью мордочку из-за угла, дружно смеемся.

— А ты не подслушивай, хитрюга.

— Не буду, я плосто мимо шла.

Ох, Майя, иногда умна не по годам.

— Ну, так вот, а когда она вырастет… если представить девушку, да еще и с твоим характером…

— Получишься ты, — усмехается негодяй.

— Неправда.

— Поверь. Точно тебе говорю.

В моем детстве, да и в моей голове, Стельмах никогда не был таким. Даже страшно было представить его с букетом роз в моей прихожей. Но факт остается фактом. Он здесь. Мы шутим, кусаемся и, черт возьми, даже мило улыбаемся друг другу. Хотя это я мило улыбаюсь, как дурочка, а вот его улыбка… она заставляет щеки краснеть, а дыхание сбиваться с ритма.

— Это тебе, — наконец прерывает наши гляделки мужчина.

— Спасибо, и, правда, не надо было.

— Надо.

— Ладно, спасибо большое. Проходи…

Я уже собиралась пройти за вазой, когда Артем останавливает меня. Аккуратно тянет обратно к себе за локоток, заставляя смотреть, как всегда, снизу вверх. И задыхаться от восторга, ощущая себя дюймовочкой рядом с его высокой фигурой.

— Лия, — почему это так волнительно — слышать свое имя из его уст? Словно сладкий мед на мои сердечные раны.

— Что ты делаешь?

Наверное, долгую минуту Артём молчит. Просто смотрит на меня и молчит. Губы сжаты, а его горячая ладонь на моей руке — настоящая пытка мурашками.

— Я не умею извиняться. Красноречием, как ты, думаю, заметила, наделен никогда не был. Да и с выражением чувств у меня явно проблемы, но… я прошу у тебя прощения за то, что наговорил в ресторане, — его глаза виноватые, как у побитой собаки. И это странно — видеть его таким.

— Артём…

— Алия, я мудак. И вел себя, как последняя скотина. Не имел права насмехаться над твоими чувствами.

— Перестань, пожалуйста, — глаза начинает нещадно щипать, а в горле ком. — Я правда, ничего не хотела от тебя, это моя проблема, ладно? — слова еле вылетают из саднящего горла, — получаются хриплыми и тихими.

— Нет, Лия. Это уже не проблема. Я, к сожалению, не знаю, что значит безответно любить. Да и в принципе, что такое любовь, я тоже не знаю. Но… я соскучился. Мне было реально хреново без… тебя.

Я потеряла дар речи, не зная, что сказать и как ему, такому растерянному, ответить правильно.

— Скажу честно, я пока не знаю, что будет дальше. Но мне страшно от того, как я стал зависим от вас с Майей. Без вас я уже не могу, — Артём утыкается лбом в мой лоб и закрывает глаза. — Ты мне нужна, Лия.

Дыхание перехватывает окончательно, а по щеке катится скупая слезинка, появившаяся теперь уже непонятно — от счастья или от боли в районе сердца, в том месте, где снова открылись глубокие раны. "Я не знаю, что будет дальше" — пугает, а "Ты мне нужна" — заставляет надежду в сердце разгораться все ярче и ярче, поддерживая маленький огонек света.

— Не будем торопиться, ладно? — говорю тихо, запуская ладошку в густую шевелюру любимого мужчины. — Для нас обоих это в новинку.

— Только не убегайте больше.

Слова пропадают, и я не знаю, что сказать. Просто поддаюсь сиюминутному порыву, поднимаюсь на носочки и целую бородатую щеку мужчины. В наслаждении зажмуриваю глаза и задерживаю дыхание, касаясь легкой щетины, которая щекотно колется. Как бы невзначай Артём кладет ладонь на мою талию, прижимая к себе, что есть сил, и шелковый халатик слегка распахивается. Если учесть, что под ним у меня только тонкий топ и запредельно короткие шорты, а мой организм всегда однозначно и предельно четко реагирует на этого мужчину… ну, мы оба понимаем, сколько и чего Стельмах увидел.

— Лучше бы тебе одеться, — просевшим голосом выдают мне в лоб. Чувствую, как его клинит на моем декольте и торчащих сосках. Как рука на моей спине подрагивает, а губы сжимаются.

— Ты прав. Не будем искушать судьбу.

В конце концов, мы же решили, что не будем торопиться.

Глава 42. Стельмах

Вроде должен чувствовать себя не в своей тарелке? Но нет. Наоборот. Пока сижу на полу в гостиной, откинувшись спиной на диван, и играю, охереть конечно, в куклы, чувствую себя странно хорошо. Внутри полный штиль. Моя вечно несущаяся жизнь словно замирает рядом с этим гномиком. Рядом с моей дочерью.

С ума сойти можно. Дочь. У меня есть дочь.

Эта мысль почти месяц укладывалась в моей голове. Утрамбовывала и затыкала все страхи и сомнения куда-то в тень сознания. Пока прочно не поселилась и не стала давить на сердце. И откуда берутся эти чувства щемящей нежности и трепета? Я искренне думал, что никогда не смогу быть нормальным батей. Бегать на задних лапах, вилять хвостом и душить себя заботой о ком-то не умею. Не умел. Сейчас смотрю на Майю и понимаю, что ради этого маленького человечка не только шею любому сверну, но и землю остановлю, если понадобится. О такой малышке можно только мечтать. И за это я должен тысячекратно благодарить ее мать.

— Давайте завтракать! — слышим из кухни. Майя подскакивает и тянет меня своей миниатюрной ладошкой за собой.

— Идем, дядь Алтём!

Каша. Когда в своей жизни я вообще последний раз ел на завтрак кашу? Наверное, в садике. Но вот в обществе девушки и ребенка точно впервые.

— Чай, кофе? — оглядывается хозяйка квартиры и робко улыбается. За такой ее взгляд, обращенный на меня, теперь я готов душу дьяволу продать. Дурак, столько времени потерял, которое мог бы провести рядом с ней.

Алия сегодня собрала свою шикарную копну в смешной пучок на голове и, черт возьми, даже такая: растрепанная, домашняя, без грамма косметики — она невероятно сексуальна и горяча. Залипаю взглядом на ее упругих ягодицах, обтянутых в спортивные леггинсы и понимаю, что ни черта не помогло то, что она оделась. Торчащие из-под футболки бугорки возбужденных сосков все равно охеренно четко видно. Желание уже больно давит в брюках, а в горле засуха, стоит только вспомнить, какая она была наедине со мной. Страстная, смелая, жадная и раскрепощенная. Моя. Она должна быть моя и только. Только для меня должна стонать и кричать от наслаждения и только со мной рассыпаться на миллиарды звезд. Имею ли я право просить ее о таком после всего?

— Арт-е-е-ем… — мельтешит у меня перед глазами изящная ладошка объекта моих похотливых желаний. Знала бы Лия, сколько кругов ада во снах и в мыслях я уже прошел за это время. Особенно за последний месяц, что я как гребанный монах, которым в итоге и стал, живу без секса. Как еще не взорвался — вопрос. Имея фантазию и не имея ее в своей постели, свихнусь.