А не пора ли мне в ОТПУСК?! (СИ) - Нетт Евгений. Страница 3

— Не только авантюристов, но, в целом, всё верно. Родители рассказывали тебе о роли маны в нашей жизни? — А вот этого точно не было, да и в детских книжках тема раскрывалась поверхностно, мол, мана это здорово, мана это классно, а куда, кто и зачем — догадывайся сам, трёхлетний засранец. В полном соответствии со своими мыслями я покачал головой. — Что ж, тогда это сделаю я. Мана — это магическая энергия, бывающая индивидуальной и нейтральной. Индивидуальную ману разумные существа вырабатывают сами, и она же хранится в его резерве, в то время как нейтральная наполняет всё остальное, будь то трава, деревья, камни или просто воздух. Это понятно?

Вот что я тебе, дед, скажу — хрен бы обычный трёхлетний ребёнок понял то, что ты пытаешься объяснить! Но я не обычный и очень даже умный, так что…

— Понятно.

— Точно? Что ж, тогда слушай дальше. — Старик переложил трость в другую руку, после чего продолжил: — Помимо маны существует так же и прана, концентрированная жизненная энергия, существующая в любом обладающем разумом живом существе помимо тех, что использую ману. Таким образом, прана и мана взаимоисключающи. Тобишь, если в тебе есть мана и ты пользуешься магией, прана для тебя недоступна, и наоборот. Попытки нарушить этот основополагающий закон могут окончиться очень плохо, так что, Золан, ни в коем случае не пытайся их смешать. Понял?

— Понял. — Ну а что я ещё мог сказать? В учебниках ничего такого написано не было, и из-за этого все мои планы стать могучим воином-магом моментально улетели в тартарары. Навык [Магия] о столь незначительном моменте, как несовместимость маны и праны, известил меня только сейчас после прямого запроса… Вопросик, что ли, задать? — А если я уже пользуюсь магией, то прана мне больше никогда не будет доступна?

— Не совсем так. Существуют способы, за счёт которых можно очистить тело от маны и начать заполнять его праной, но это долго и не слишком эффективно. — Предполагаю, что улыбка на лице старика должна была выглядеть предельно добро и дружелюбно, но меня всё равно передёрнуло — примерно так улыбался один из моих заклятых врагов в прошлой двухсотлетней жизни. — Золан, ты пользуешься магией?

— Учусь пользоваться.

— Покажешь?

Мои ожидания не оправдались, и ни Волан, ни Кларисса ничем своего удивления не выдали. Или знали о том, чем их сын регулярно балуется? Вполне может быть, так как сенсорика местных вполне может отличаться от привычной мне, и там, где обычно требуется талант специально обученного человека, здесь может справиться и рядовой, не особо одарённый человек. Но тогда выходит, что мои попытки таиться были совершеннейшим образом бесполезны.

— Сейчас покажу.

Я спустился со стула, — с моим ростом — натуральный подвиг, — и умчался на второй этаж, в кабинет, где и выпотрошил бесценные запасы тренировочного песка. На всё про всё ушло около двух минут, по истечении которых я вновь сидел в гостиной, высыпав горсть песчинок прямо на стол. Сосредотачиваюсь, читаю про себя простейшее заклинание обращения к стихии — и песок начинает плясать, полностью подчиняясь моей воле. Спустя примерно минуту, когда я перешёл от простых движений к более сложным элементам и фигурам, старик нервно хохотнул:

— Это удивительный талант. Господин Волан, госпожа Кларисса, я очень сожалею, но у меня нет опыта в обучении настолько молодых магов. — Старик посмотрел на меня, искренне улыбнувшись. — Золан, ты превосходно освоил начальный этап тренировки на контроль, но я очень тебя прошу — не экспериментируй со следующими этапами без присмотра. Это опасно, так как истощение резерва маны может привести к смерти.

— Я понимаю. Об этом было написано в книге, по которой я занимаюсь.

Естественно, я по диагонали прочитал наличествующие в доме книги по магии, дабы знать, что я мог найти, а что — нет. Тренировка с песком входила в этот перечень, и следующим должна была стать отработка пусть и простых, но полноценных заклинаний. Ах да, немаловажный момент — стихийных предрасположенностей в привычном понимании в этом мире не существовало в принципе, но каждая стихия требовала к себе особого подхода. Таким образом, я мог одинаково хорошо контролировать и землю, и воду, и воздух, и огонь, но с последними двумя элементами были проблемы. Если землю с водой я ещё мог найти и попрактиковаться с управлением оными, то доступа к открытому огню у меня не было, а воздух оказался слишком капризной стихией.

— Что ж… — Слово взял мой отец. — Господин Глассовер, но мы ведь можем рассчитывать на обучение Золана основополагающим наукам?

— Как и базовым основам магии. Принципиально, невербальный контроль над элементом не слишком отличается от использования простых заклинаний, и этому я обучить смогу. Но если вы хотите большего, то тут поможет или специалист, коих мало, или обучение в академии магии. Да хотя бы в том же Рилане, я сам там учился, и могу сказать, что преподаватели и подход к обучению там отменные.

— Это ваша рекомендация как наставника?

— Верно. — Кивнул старик Глассовер в ответ на вопрос отца. — Думаю, младшая группа примет Золана в возрасте десяти лет. До этого же момента необходимо обеспечить ему хорошее образование. Я могу обучить мальчика математике, языкам, обществознанию, политике и культуре, но не этикету. Для этого вам придётся нанимать отдельного наставника.

— Спасибо за ваше участие, господин Глассовер. — Кларисса низко поклонилась, напомнив мне об обычаях страны восходящего солнца из моей первой жизни, а так же об обычаях восточных стран — из второго. Скорее всего, в этом гигантском мире тоже существуют похожие традиции. — Мы обязательно последуем вашим советам. Что ещё от нас требуется?

По крайней мере мамак относилась к словам этого старика с каким-то особым трепетом, что наводило на мысли о его особом привилегированном положении в обществе. Я сам тоже не мог сказать о Глассовере ничего плохого, так как тот показывал себя лишь с лучшей стороны: признался, что у него нет опыта обучения детей вроде меня, и дал свои рекомендации, которые, я надеюсь, родители проверят на стороне. Учиться у такого человека не зазорно, и я собирался приложить к тому все усилия.

— Чернила, перья, писчая бумага. — Перечислил старик, не сводя с меня взгляда. — Ну и обсудить график занятий, конечно же. Золан, сколько времени ты готов уделять урокам?

— Всё время… учитель.

И без того широкая улыбка старика стала ещё шире, заставив меня обратить внимание на белоснежные, полностью комплектные зубы — редкость в том возрасте, на который выглядел Глассовер. Сколько ему? Девяносто или даже больше? Или тут маги живут в разы дольше? Нет, это вряд ли — в книгах, которые мне довелось читать, не упоминалось ни об одном человеке-долгожителе. Грустно, но я и не рассчитывал на слишком долгую жизнь…

— Золан, учёба — это труд, а ты ещё слишком мал для того, чтобы посвящать ей всё время. Разве у тебя нет игрушек? — В ответ я скорчил непонимающее лицо, закрутив песок вокруг своих маленьких рук. Таким образом я как бы указывал на то, что заменило мне игрушки. — Госпожа Кларисса, чем обычно занимается ваш сын?

— М-м-м… — Мама задумалась ненадолго, словно бы не желая ничего упустить. — С самого детства Золана не интересовали игрушки, но притягивали книги. Днём, когда мы за ним присматриваем, он или читает, или изучает дом. Ночью же наш сын тайком пробирается в кабинет и опять читает, видимо, вдобавок практикуясь в магии…

— И всё? — Старик выглядел порядком удивленным. — Больше никаких интересов?

— Когда вы об этом сказали, мне и самой это показалось странным… Дорогой?

Видимо, родители понимали друг друга с полуслова, так как в словах Клариссы явно отсутствовала часть вопроса.

— Нет. В последнее время я слишком редко бываю дома, и если провожу время с сыном, то рассказываю ему о тех или иных алхимических составах…

— Вол…?!

Возмущение матери с одной стороны было понятно — она-то искренне считала, что я нормальный ребёнок, пусть и не без странностей. Тут же выяснилось, что мои игрушки — это книги, а с отцом мы и вовсе понемногу заучиваем базовые для алхимика знания. Тут хочешь, не хочешь, а забеспокоишься.