Апофеоз (СИ) - Рудазов Александр. Страница 46

- Я не стану спорить, - деликатно ответил Массено.

- Но вы не согласны?

- Я не стану спорить.

Танзен посмотрел на Массено с легкой иронией. Честно говоря, с либерализмом нынешнего ученого совета он тоже не был полностью согласен. Да и большая часть Кустодиана. Слишком уж много работы его агентам задавали именно подобные... существа. Да, их присутствие в Мистерии ограничено, но Танзен предпочел бы ограничить его еще сильнее.

- Вы только не подумайте, пожалуйста, что Локателли – какой-то наивный добренький дедулька, - однако сказал он. – Он таким иногда кажется... но только кажется. На самом деле без него вся Мистерия сейчас выглядела бы иначе. Это же он двести лет назад провел реорганизацию всей учебной системы. И Клеверный Ансамбль построил тоже он. До него все университеты стояли по отдельности, в разных концах острова... и иногда даже воевали между собой. А ведь он тогда еще не был председателем ученого совета и даже президентом Мистегральда еще не был – только ректором Вербалеона.

- Только ректором? – удивился Массено. – Но...

- Мистерией управляет ученый совет, - предупредил его вопрос Танзен. – Он состоит из шести президентов и тридцати ректоров. Обычно лидерство в нем принадлежит председателю, но бывает и так, что председатель – фигура скорее формальная. И когда Локателли попал в ученый совет, то очень скоро все стали его слушаться, как будто он и есть председатель. В итоге... ох, извините, мэтр Локателли. Я вас не заметил.

Массено с трудом спрятал улыбку. Он-то прекрасно видел этого седобородого старца, что бесшумно подлетел к ним сзади и вот уже полминуты внимал рассказу о самом себе. И теперь, когда Танзен остановился – всплеснул руками и огорченно спросил:

- Что же вы остановились, мэтр Танзен?! Продолжайте же, прошу вас! Ваши слова – музыка для моих ушей!

Танзен смущенно молчал. Он гадал, слышал ли Локателли фразу насчет наивного дедульки.

- Что, нет?.. – вздохнул тот. – Не порадуете старика?.. Ладно, буду хвастаться дальше сам. Так вот, брат Массено, когда мне пришла мысль объединить все наши университеты в едином комплексе, я поначалу наткнулся на обычную для всякого смертного существа косность мышления. Для всех это было слишком... радикально, знаете ли. Наш тогдашний председатель ученого совета, мэтр Уль-Шаам... милейший старый дракон, скажу я вам!.. Уникальная личность и чудеснейший волшебник!.. Но даже ему, представьте себе, понадобилось время, чтобы понять, о чем я вообще тут толкую. Но я не сдавался! Нет, брат Массено, я не сдавался! Я чувствовал, что это мое призвание! Мой долг, если хотите! И в конце концов я достучался до этих консерваторов! Убедил их, насколько я великолепен!.. то есть, насколько великолепен мой план! Грандиозная реформа, представьте себе! До сих пор вспоминаю с удовольствием и так, знаете, горжусь собой, так горжусь...

С упоением рассказывая о себе, мэтр Локателли одновременно показывал дорогу. Его кабинет располагался на самом верху главной башни – окна выходили на Клеверную площадь, и оттуда открывался вид на весь город, на дивно-прекрасную Валестру.

Каменное кресло плыло сначала над мозаичной плиткой, потом – над мраморными ступенями холла. Массено с любопытством здесь все разглядывал – в учебных корпусах Клеверного Ансамбля он раньше не бывал, только в библиотеке.

- Сюда, прошу, - указал на светящуюся арку Локателли. – Немного сократим путь. Кстати, вы сегодня обедали?.. Нет?.. Да будет бутерброд. И еще один – да будет.

В руках Танзена и Массено материализовались сэндвичи. Блюдущий аскезу монах стал искать вежливые слова для отказа, но заметил, что его бутерброд... незамысловат, скажем так. По сути это были просто сложенные вместе два куска хлеба – ржаной и овсяный. А поскольку он и впрямь излишне долго не вкушал пищи, Массено не стал чиниться и вонзил в угощение зубы.

Светящиеся арки были установлены по всему университетскому комплексу. Внутренняя сеть порталов – слишком огромная территория, слишком огромные расстояния. Но было их меньше, чем хотелось бы – ученый совет не желал, чтобы школяры разленились. Поэтому перед самыми востребованными порталами постоянно собирались толпы, и большинство предпочитало все же ходить пешком.

В основном этой сетью пользовались преподаватели – их пропускали без очереди.

Само собой, перед главой ученого совета расступились даже учителя. Локателли лучезарно улыбался, паря среди молодых волшебников. То есть на самом деле среди них хватало и индивидов средних лет, и даже пожилых, но рядом с Локателли молодыми казались все. Он ведь словно нарочно отращивал бороду как можно длиннее.

Если бы он передвигался не в волшебном кресле, а на своих двоих, она бы путалась в ногах.

- Пройдемте, пройдемте, - приветливо вещал он, летя по коридору. – Так приятно принимать гостей... может, выпьете что-нибудь?.. Да будет вино. Мэтр Танзен, я знаю, вы любите. А вам воды?.. Да будет вода. О, вот и моя скромная обитель... прошу, прошу!..

Кабинет президента был светлым, просторным и со вкусом обставленным. Локателли явно любил уют, любил красивые вещи. Мебель зеленого дерева, гобелены на стенах, пушистый ковер с узором. В дальнем конце виднелись несколько дверей, причем одна была приоткрыта, и оттуда доносился шум моря.

Входные двери тоже были распахнуты настежь. В кабинете уже стоял посетитель – и не кто-нибудь, а высокий худой полудракон со сросшимися бровями. Сам Хаштубал Огнерукий, президент Риксага.

Он с растерянностью рассматривал обгорелый птичий труп.

- Хаштубал!.. – с надрывом произнес Локателли. – Ты что... ты убил мою птицу?!

- Это не я! – возмутился Хаштубал. – Она сама сгорела!

- Не отпирайся. Это ты. Ты убиваешь всех, кого любишь, Хаштубал.

- Я не любил твою птицу, старый хрыч!

- Ты ненавидел мою птицу, и поэтому убил ее. Как ты мог?

- Прекрати! Я ее даже пальцем не трогал! Я просто вошел и она... она вспыхнула!

- Как ты можешь так жалко лгать, Хаштубал? – покачал головой Локателли. – Это же не феникс, чтобы вот так взять и вспыхнуть сам собой. Это фазан.

- Фазаны сами по себе не загораются, - рискнул вставить слово Массено.

- Я его не сжигал, - злобно покосился на него Хаштубал. – Я просто вошел. Я давно вышел из того возраста, когда вокруг меня случайно загорались вещи.

- Да-да, как быстро летит время... – покивал Локателли. – Кажется, еще только вчера ты подпалил мой ковер... и мою бороду...

- Это было сто шестьдесят лет назад, - процедил Хаштубал. – Ты до сих пор не можешь простить, старый урод?!

- Да я давно простил, - ласково улыбнулся Локателли. – Ты же был маленьким несмышленым ребенком. Я не держу зла. И эту несчастную сгоревшую птицу я тоже тебе прощу.

- Я не сжигал эту птицу!!!

- Тем более, что это все равно было чучело.

Хаштубал схватил обугленную тушку и принялся сканировать ауру. Через пару секунд его глаза расширились, и он с бешенством швырнул чучело в стену.

- К чему так яриться? Она давно мертва, - насмешливо произнес Локателли. – Мне кажется, тебе стоит обратиться к психозрителю.

- Со мной все в порядке! – рявкнул Хаштубал. – Это тебе стоит провериться, шутник киров!

Танзен и Массено старались не привлекать к себе внимания. К счастью, эта бурная сцена не переросла в ссору. Хаштубал некоторое время еще дымился от злости, но потом остыл и налил себе вина, сам достав его из шкапа.

- Знаешь, у тебя совершенно нет чувства юмора, - укоризненно сказал Локателли, сотворив гостям кресла. – Это всего лишь невинный розыгрыш. Не обижайся на бедного старика, у которого осталось так мало радостей в жизни.

- У меня есть чувство юмора, - хмуро ответил Хаштубал. – Просто оно отличается от твоего. Зачем ты меня позвал-то?

- Просто обсудить кое-что. Вы еще не знакомы, верно ведь? Это мэтр Танзен, он из Кустодиана. А это брат Массено, из ордена Солнца. Они ведут то самое расследование, которое мы с тобой вчера обсуждали.

Хаштубал коротко кивнул волшебнику и монаху. Они не слишком его заинтересовали. Великий маг скрестил руки на груди и с раздражением ожидал, пока ему разъяснят цель визита.