Я не предам тебя (СИ) - Лебедева Василина. Страница 39

– Ха! И ты меня в этом упрекаешь? – язвительно и наигранно рассмеялась Адель, тут же сбросив маску веселья, – А через что я прошла, ты об этом не подумал? Беременная, брошенная! Я множество раз пыталась связаться с тобой, но ты не отвечал! Я приходила к тебе, но ты даже не пожелал меня просто выслушать!

– Да потому что не знал о твоей беременности! – взревел Леандор. – Потому что даже предположить не мог о таком! Тьма не даёт возможности зачать от глубинника женщине без дара управления глубинной! Так что ты сама не далеко ушла от меня, бабочка, и сама постоянно что-то скрывая от меня, решаешь и поступаешь так, как ты считаешь нужным!

Яростно сверкнув глазами, Аделина поперхнулась воздухом и резко отшатнувшись, выкрикнула:

– Ясно! Тьма… ребёнок!… Я сама никогда не нужна была тебе! Видеть тебя не желаю! – развернувшись, бросилась к лестнице.

– Аналогично! – крикнул ей в спину Леандор, вскидывая руку и активируя портал, вошёл в него.

Глава 25

Адель еле сумела отбиться от расспросов Бэттины, которая, как и все в замке, была в курсе их ссоры с Леандором. Эхо портального зала донесло их разговор на повышенных тонах до холла, где и собралась половина прислуги, а уже те в красках всё рассказали второй половине.

Только опустившись в подготовленную горничной ванну, смогла дать волю чувствам.

Обида, злость, гнев – все эти эмоции бурлили в крови ядовитым коктейлем.

Переживания событий прошедшего световика наконец-то нашли выход в слезах.

Прикусив губу, вспомнила взгляд Леана, когда она вышла к нему в гостиную. В его глазах плескалось восхищение и что-то ещё, что она не разгадала. И да, она заметила, как его взгляд, то и дело задерживался на её груди, которая выглядела очень соблазнительно в более глубоком декольте. Вспомнились ощущения, когда Леандор надевал ожерелье, когда будто случайно касался её шеи. Ей в тот момент пришлось приложить все усилия, чтобы удержаться на ставших ватными ногах. Ведь так хотелось прижаться к нему спиной… Чтобы обнял её, положив ладони на грудь, сжимая ноющие соски, чтобы прошёлся пьянящими поцелуями по шее, прихватывая губами кожу.

Аделина в королевском замке постоянно ощущала его поддержку. И в бальном зале перед представлением королевской чете и когда он, мягко нашёптывая, успокаивал её, и во время танца, понимая, чувствуя её волнение, прижимал к себе чуть крепче положенного, заглядывал в глаза с поддержкой и нежностью. Всё это время она ждала волшебного окончания световика, романтики, нежности,… но никак не ожидала, что Леан отведёт на допрос!

Передёрнувшись, вспомнила взгляд короля, с которым он слушал её ответы – высокомерный, пронизывающий арктическим льдом. И хотя незнакомый ей мужчина вопросы задавал мягким голосом и не давил на неё, но сам факт этого неприятного для Адель разговора испортил всё, разбил все её надежды, рассеял волшебство и вернул её на грешную землю. Вот от этого и душила Аделину обида, за волшебную сказку, что не случилась, за обманутые ожидания.

Злилась она на Леандора, что не подготовил её, ведь тогда она возможно и не выстроила бы для себя трепетное ожидание чуда. Но больше всего она злилась на себя:

«Какая же я дура! Две колоды, каждый световик ненавидела его! Две колоды сражалась со всем миром за своё место в нём! Без помощи и поддержки трудилась, чтобы обеспечить себе и Софи нормальную, достойную жизнь и вот так – легко взяла и простила ему всё! Какая же я дура! А он? Он ведь уже решил, что я после сегодняшнего световика буду согласна на всё! Он же так и заявил королю, что не будет посещать дворец в связи с брачной церемонией. Ну да, есть же наивная идиотка – Линка, уже готовая раскрыться перед ним».

Выплакавшись, Аделина, икая, залезла под покрывало и провалилась в тяжёлый сон.

***

– Биаджо, – обратилась Адель к бывшему наставнику Леандора за завтраком, – так как все формальности улажены – королевской чете представлены и я, и Софи, брак с герцогом заключён – я бы хотела покинуть этот замок. В связи с этим у меня просьба. Передайте, пожалуйста, Леандору мой вопрос – как долго ещё я и Софи должны находиться здесь?

Бросив на Аделину обеспокоенный взгляд, мужчина кивнул, но Аделина не унималась:

– Я бы хотела получить ответ сейчас.

– Хорошо, – Биаджо, настороженно взглянув на Бэттину, которая до этого кормила Софи, но сейчас так же напряжённо замерла, покинул столовую.

– Адель, – поспешно обратилась к ней Бэттина, – может, подождёшь немного? Зачем же так спешить? Вам бы поговорить с герцогом.

– Нет, Бэтти, – Аделина покачала головой и, вздохнув, встала, – чем быстрее мы, наконец, разъедемся, тем спокойнее я буду себя чувствовать. Я сейчас как на вулкане – не знаю чего ожидать, да и с… – сглотнув, отвернулась. Она понимала, что со стороны это выглядит, будто она сбегает из замка, да фактически это так и было. Но вот остаться, чтобы ждать его – она не могла! – С герцогом мы поговорим позже. Потом… как-нибудь потом.

Едва успела закончить, как вошел Биаджо, уведомив Аделину, что они могут в любое время отправляться в Марстоку.

Собрались быстро. У Аделины было немного вещей, но вот у Софи их накопилось достаточно, как и игрушек. Половину решили оставить – ведь малышку время от времени отец будет забирать в замок для подпитки родовой энергией.

Когда гувернантками были собраны все вещи, Аделина вызвала дворецкого. Передала ему футляры, в которых на бархатных подушках покоились украшения, что накануне Леандор преподнёс ей:

– Передайте это герцогу, – а на немой вопрос в глазах мужчины, пояснила, – родовые украшения.

– Вы уверены? – спросил он укоризненно.

Адель, отвернувшись, кивнула:

– Передайте мою благодарность герцогу, – вышла из своих покоев и уже через некоторое время, перейдя порталом в Марстоку, с грустной улыбкой ходила по своему новому дому.

Время полетело в заботах и обустройстве нового дома. Аделина с удовольствием ходила по местным магазинчикам, закупая множество безделушек придающих уют дому. Познакомилась и с некоторыми представителями аристократии Марстоки и многие приняли её благожелательно. Только вот близкими знакомствами она не стремилась обзаводиться – стоило сначала присмотреться к людям, чтобы оградить себя от лицемерных, двоедушных личностей.

Адель, не слушая слабые возражения экономки замка Леандора, забрала её с собой и сейчас, глядя, как Аньеза всё своё внимание, заботу, нежность дарит её дочери, поняла, что приняла абсолютно правильное решение, хоть это и был, по сути, саботаж с её стороны.

Ещё Адель радостно восхищалась своим новым домиком-мастерской, который ей уже построили на территории особняка по приказу Леандора. Её оборудование из мастерской Заливии уже доставили и сложили коробки в одной из четырёх комнат. Но здесь уже и так было всё необходимое для работы. Адель, конечно, знала, что Леандор просто отдал приказ на обеспечение полного оборудования этой мастерской и здесь скорей всего работал специалист.

Всё было настолько идеально продумано: полочки, подставки, комната отдыха и многое другое, что это привело её в восторг, и она отправила Леану искру сообщения с искренней благодарностью. В послание вложила столько эмоций восторга, а в ответ получила сухое послание, что Леандор рад тому, что она осталась довольна.

Первые световики Аделину снедало раскаяние: «Повела себя как истеричка! – мысленно казнила себя молодая женщина. – Он-то в чём виноват? Что я сама придумала себе то, чего и не было? Что сама готова была ему на шею повеситься? Может, у него подобного и в мыслях не было! Ведь наш брак – фикция и предложил он его только из-за Софи! А я? Накинулась на него с претензиями, да ещё и на крик сорвалась!» – морщилась Адель, прикусив губу.

«Чего я хотела? Придумала сама себе невесть что, обиделась, разозлилась. На что? Он ведь мне никогда ничего не обещал! Ни тогда, когда мы были ещё вместе, не говорил ничего, что касалось бы любви, привязанности, ни сейчас. Обещал защитить? Но ведь он выполнил своё обещание! И даже когда я сама в гроте вешалась на него, – Адель стыдливо передёрнулась, закрывая лицо руками, но выдохнув, призналась сама себе, – он даже в гроте меня остановил. Это я сама придумала себе всё! – признавать это ей было больно так, что хотелось выть, но она не отступала, – И меня ведь действительно никто не обидел! Подняли тему случившегося, но этого стоило ожидать, я ведь не крестьянка, а бывшая графиня, теперь вот – герцогиня!»