Сломанная защита (CИ) - Вечная Ольга. Страница 50

— Извинения приняты, Виктор.

Он кивает и уходит.

А я сажусь в мерс, Лидия все еще выглядит взволнованной. Машина прогрета, сиденье теплое, это помогает быстрее расслабиться.

— Все хорошо? — спрашивает она.

— Разумеется. Ко мне?

— Ничего не имею против.

— Идеальная женщина, — подмигиваю ей и давлю на педаль газа.

Глава 44

Лидия

Мы с Андреем вместе больше месяца, но я впервые так сильно рискую. Стою в холле бизнес-центра, один из этажей которого занимает фирма моего мужчины.

Он очень много работает, у него горячая пора. Сегодня он будет ночевать у меня, но я боюсь, что получится как вчера, позавчера и всю прошлую неделю — я буду крепко спать, когда щелкнет замок входной двери. Сквозь сны буду слышать тихие шаги. Следом звук льющейся воды из душа. Снова тихие осторожные шаги, он заберется под одеяло, найдет меня там, крепко к себе прижмет и вырубится сам.

Мне его не хватает, поэтому я приехала сама.

Двери лифта разъезжаются, там стоит девушка, которая пялится на меня.

Я делаю шаг в сторону, пропуская ее, но она не шевелится. Даже не моргает, и я невольно начинаю ее рассматривать: симпатичная, с туго связанными за спиной волосами, в строгом костюме и белой блузке. На лице фирменные следы недосыпа, как и у всех юристов, как шутит Андрей.

— Вы выходите? — спрашиваю я, наконец.

— Да, конечно, — тушуется она, делая несколько шагов вперед, но продолжает загораживать мне дорогу. — Лидия Николаевна?

— Верно, — приподнимаю бровь. — А вы?

— Меня зовут Алена, я одна из помощников Андрея Евгеньевича.

— Будем знакомы, — киваю я, все еще не понимая, что ей от меня нужно.

— Вам туда идти не нужно.

— Почему это? — скрещиваю руки на груди.

— Потому что на нашем этаже по меньшей мере четыре адвоката, которые вас терпеть не могут, — говорит она.

— Андрей, надеюсь, не в их числе?

— Андрей на совещании в конференц-зале, он готовит клиента к допросу и освободится минимум через час. За это время вас сожрут заживо.

— Понятно, — даже не пытаюсь скрыть, насколько расстроилась. — Так хотела просто увидеть его.

— Здесь на цокольном этаже есть бар, не хотите выпить? — находится Алена. — Я попрошу секретаря сообщить, когда Андрей Евгеньевич освободится, — показывает мне сотовый.

— Да, с удовольствием, — киваю я, потому что домой ехать совсем не хочется. Мы с Аленой вновь вызываем лифт и едем на нулевой этаж.

Бармен ее знает, сразу начинает готовить любимый коктейль девушки, я же беру бокал шампанского.

— Вы очень смелая, раз осмелились приехать сюда после всего, что было, — сообщает Алена, намекая, что юристы — народ крайне злопамятный. — Андрей Евгеньевич, конечно, запретил даже смотреть в вашу сторону, не то что разговаривать, но о тех фотографиях с мразью Панковым говорили долго.

— Мне жаль, что так получилось, — делаю большой глоток. — Главное, что Андрей верит мне.

— Вы даже себе не представляете, какой Виктор… — она сжимает кулаки, потом отмахивается. — Хорошо, что его больше нет в городе. У вас с Андреем правда все серьезно? — спрашивает немного бесцеремонно. Но раз уж мы вместе пьем…

— Да, более чем. Он мне сделал предложение, и я согласилась.

— Поздравляю, — она поднимает бокал, и мы чокаемся.

— А вы с ним… Эм… друзья? — делаю паузу, она на меня смотрит непонимающе, потом смеется:

— Нет, что вы! Ни Андрей, ни Глеб Казаков, никто другой из наших юристов никогда бы себе не позволил воспользоваться своим положением в таком смысле. Никакого панибратства! Все понимают, что я, как и другие девочки-помощники, хотят стать адвокатами, а не спать с адвокатами, — она смеется, я тоже улыбаюсь. — Много времени проводим вместе, поэтому вольно-не вольно в курсе личной жизни друг друга. Они все очень хорошие, поверьте. И никогда больше не сомневайтесь в Андрее Евгеньевиче. Я работаю с ним давно и неплохо его изучила. И скажу вам так: я никогда не видела его в настолько приподнятом настроении, как в последнее время, поэтому я и попросила вас подождать. Не хочу, чтобы вам и ему испортили настроение. Вы его друзей… пока остерегайтесь, они могут очень резко высказаться в вашу сторону, и может получиться конфликт. Пожалуйста, не ссорьте Андрея с партнерами, мы с другими помощниками так переживаем по этому поводу, — она сжимает ладони вместе.

— Нет, конечно. Ни в коем случае, — я допиваю бокал и заказываю еще один. Да, как бы Андрей ни отмахивался, ситуация здорово его потрясла.

— Скажу по секрету, они с Глебом и так поссорились недавно. Глеб возмутился, почему клиента после защиты Андрея садят! На что Андрей ответил, что может что-то изменить, но даже пальцем не пошевелит. Вы его несколько раз довольно сильно скомпрометировали.

Я понимаю, что речь про Голубева, и киваю. И хотя я прекрасно знаю ситуацию, от слов Алены холодок пробегает между лопаток. За меня он несколько раз пошел против всех. И пойдет снова при необходимости. Мне ужасно хочется обнять, поцеловать и обласкать его.

Поэтому, когда через полтора часа Алена сообщает, заглянув в сотовый, что Андрей освободился, я полна решимости.

Из лифта выходит толпа людей, они бурно обсуждают разговор с Осадчим, и я улыбаюсь, снова гордясь своим мужчиной и его острым умом. Выхожу на нужном этаже, сообщаю секретарю, что мне нужен Андрей. Лицо девушки вытягивается, но она объясняет, что Андрей все еще в конференц-зале и как туда попасть.

Несмотря на позднее время — половину девятого — рабочий день в юридической фирме даже не собирается подходить к концу: двери многих кабинетов открыты, там сидят люди за компами, напряженно работают. Несколько человек смотрят на меня, молчат, но провожают взглядами. Не знаю, стоит ли мне здороваться с ними, но решаю дождаться официального представления. Поэтому, задрав подбородок повыше, я прохожу через этот коридор позора и останавливаюсь перед заветной дверью.

Жалюзи опущены, видимо, так нужно было для допроса.

Я несколько раз стучусь и захожу в помещение. Передо мной просторный большой кабинет с длинным столом в центре и проектором — это первое, что бросается в глаза.

Андрей здесь один. Сидит во главе стола как самый главный босс, перед ним куча бумаг, ноутбук, планшет и два телефона. Он погружен в чтение, хмурится.

Услышав шум, он поднимает глаза. Перемена в его настроении рождает улыбку на моих губах: из хмурого и раздраженного он мгновенно светлеет и тоже улыбается. Снимает очки и кладет на стол перед собой.

— О, привет, вот это сюрприз, — окидывает меня взглядом.

— Можно? Ты не против? — я закрываю дверь на щеколду и смотрю на него вопросительно.

— Я до одури рад тебе, Яблочки, — кивком приглашает пройти.

Перекинув сложенное пальто через спинку стула, я подхожу ближе.

— Я по делу, это не займет много времени, хочу кое-что тебе показать.

Между нами меньше пары метров. Я смотрю на него и сглатываю. Пиджак висит на спинке стула, Андрей в белоснежной рубашке, его галстук немного ослаблен, рукава закатаны. Он смотрит на меня внимательно.

Я кладу пальцы на верхнюю пуговицу своего платья и расстегиваю ее.

Он слегка отъезжает от стола, разводит ноги шире и смотрит выжидающе.

Я расстегиваю еще одну пуговицу. А затем поспешно все оставшиеся. Стягиваю ткань с плеч, и наряд падает к моим ногам, я переступаю через него, сгибаю левую ногу в колене. На мне только изумительное белье, чулки и ботинки. Андрей молча проводит взглядом от черной обуви на каблуке до самой макушки. Я касаюсь пальцем открытой части груди, того самого места, где раньше была татуировка, которая мне больше не нужна.

Не нужна благодаря ему.

Андрей много работал, у меня же была куча свободного времени. И я наконец-то перебила узор. Теперь на месте черных страшных букв красуется безумно славный, разрезанный пополам зеленый фрукт с крепкой косточкой. Полезный и очень любимый мною.